Коллектив авторов - Бретонские легенды [litres]

Да и то сказать, было у них на что жить, ни в чем себе не отказывая. Так и жили они счастливо.

Да только недолго это длилось: когда счастлив человек на земле, или одно, или другое этому счастью должно помешать.

Но прошло время, и Эрри, которому надоело все время сидеть дома, начал ходить в лес на охоту. Он уходил из дому чуть свет и возвращался под вечер только для того, чтобы поужинать и лечь спать. А на следующее утро он уже был на ногах и снова ходил-бродил до самого вечера, как и накануне. Вот какая жизнь у него теперь была. И вот однажды сказала ему сестра:

– Нехорошо ты делаешь, братец. Я не говорю, что плохо иногда побродить на свежем воздухе. Но так вот все время бегать неизвестно где в любую погоду, гробить себя попусту, – по-моему, это неразумно. К тому же пока тебя нет дома, сюда могут прийти всякие люди и обидеть меня, а я и защититься не сумею. Ты должен вспомнить слова отца, он нам наказывал никогда не разлучаться, царство ему небесное!

Это и многое другое говорила Энори своему брату день за днем и, наконец, убедила его. Он понял, что она твердила ему это только для его же блага. И перестал он вообще уходить из дому.

Но так вот сидеть при сестре, как привязанная собачка, молодому человеку стало скучно. Он не знал, чем бы занять тело и душу. И вот захотелось ему вдруг отправиться в путешествие, и он рассказал об этой своей затее сестре. Та заплакала и снова напомнила ему то, что говорил отец перед смертью.

– Да, – отвечал брат, – ты права, Энори. Ну и что с того? Я слишком молодой, у меня в венах кровь кипит так, что я не могу тут сидеть и смотреть на небо, а время идет. Мне нужно поездить по свету. Я вернусь скоро, ты и соскучиться не успеешь, а я уже дома буду. А чтобы не забыть о тебе, я возьму твой портрет, который вот здесь стоит, если, конечно, ты мне его отдашь.

– Да, с удовольствием отдам, – отвечала сестра, – ведь все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе. Возьми его, раз он тебе нужен. Прошу тебя только об одном, возвращайся скорее.

Эрри забрал портрет. Он взял с собой много золота и серебра, поцеловал плачущую сестру и – как ее было жалко! – отправился в путь.

Он переплыл море и оказался в далекой стране, где никого не знал, и очень быстро растратил все, что у него было. И вот оказался этот красивый молодой человек без гроша в кармане, и нечем ему было даже утолить голод. И надо было ему либо дальше жить, либо помирать, да только вот, по совести говоря, этот юноша не привык ни в чем нуждаться, да и работать тоже не привык. Но и погибать ему тоже не хотелось. Легко говорить о смерти, когда она далеко, а когда взаправду приходит смертный час, совсем другое дело. Голод не тетка, перенести его нелегко.

И к тому же этот молодой человек, одетый как богатый господин, с трудом нашел бы себе работу, если бы даже и очень захотел ее поискать, да только он даже и поискать-то ее и не пытался.

Он и так и сяк прикидывал, что бы ему такого сделать. А был он далеко от Нижней Бретани, в Ирландии, в столице этой страны. В этом городе, как говорили, жил король. И что сделал Эрри? Поскольку был он хорош собой и опрятен, да к тому же много чему обучен, пошел он прямо к королю и сразу попросил разрешения с ним поговорить. И ему приказали подняться к королю.

Вот взошел он наверх и тут же оказался перед сыном короля и спросил у него – а кто перед ним был, он не знал, – не может ли король найти для него какого-нибудь занятия.

– Что же, – спросил принц, – вы хотите получить работу? Вовремя вы тут появились. Если вы мне расскажете, кто вы такой и откуда приехали, то я вас выслушаю и решу, что мне с вами делать.

– Я не из этой страны, – отвечал молодой человек, – я родом из Нижней Бретани. Родители мои были знатного рода и большого достатка, а после смерти отца и матери мы, сестра моя и я, остались одни. Но вскоре мне надоело сидеть дома. Захотелось мне узнать мир, и я приехал сюда. На первое время денег у меня было достаточно. Но правду говорят, тратить без заработков – так долго не протянешь. Так и со мной случилось: богатство мое каждый день подтаивало, а сейчас и вовсе ничего у меня не осталось, и я вижу, что надо мне что-то делать, чтобы жить дальше. Вот так, в двух словах, господин, рассказал я все о себе и о своей жизни. И прибавить мне нечего.

– Хорошо, хорошо, – сказал принц, – теперь идемте со мной к моему отцу. Вы не раскаетесь в том, что сказали мне правду о том, что с вами приключилось.

И пошли они вдвоем к королю. Когда они пришли к королю Ирландии, принц сказал:

– Отец, вы знаете, что мой помощник не так давно оставил свою службу. Вот один молодой человек из Нижней Бретани, который отныне будет при мне, согласны ли вы на это?

– Если тебе так хочется, пусть так и будет, – ответил ему король, – поступай с этим человеком, как тебе угодно, я не против.

– Как хорошо! – обрадовался принц. – А теперь, молодой человек, пойдемте ко мне в комнату и поговорим немного.

Когда они пришли к нему в комнату, принц спросил у бретонца, согласен ли тот следовать за ним куда угодно: это было единственное, что он должен был делать.

– Да, конечно, – отвечал Эрри, – Я останусь при вас и буду очень рад, если вы соизволите взять меня на службу.

– Вот и славно, – сказал принц, – и вы об этом не пожалеете. А что касается жалованья, то платить я вам буду столько же, сколько получал человек, который был до вас: двести экю в месяц! Достаточно ли этого?

– О да, этого вполне достаточно, я вас благодарю!

И вот с тех пор стал наш молодой человек повсюду сопровождать сына короля Ирландии, куда бы тот ни направился, и вскоре сделался его другом, так что трудно было принцу, если вдруг Эрри приходилось его покинуть, пусть даже ненадолго. Бретонец был бы просто счастлив, если бы только мог при этом не вспоминать о своей сестре. День и ночь он будто слышал отца, который говорил ему: «Ты плохой брат и непослушный сын! Где твоя сестра?» Он слышал и голос своей любящей сестры, которая звала его вернуться обратно, он видел во сне ее, опечаленную, видел, как она плакала, жаловалась сама себе, но ни одна живая душа не могла ее услышать.

Все это так мучило молодого бретонца, что он стал опасаться, не заболела ли его сестра, а то и хуже того – вдруг взяла да и умерла с горя.

Каждую ночь в своей комнате Эрри, как только оставался один, запирал за собой дверь и то плакал навзрыд перед портретом сестры, то целовал ее изображение.

Спальня сына короля Ирландии была рядом со спальней Эрри. Принц слышал, как тот плачет и причитает. И вот однажды он спросил у бретонца:

– Хватит, друг мой, скажите мне, что это за причитания, которые я от вас слышу каждую ночь, когда вы остаетесь один в комнате? Только, прошу вас, не надо отпираться, расскажите мне, что же вас так печалит, и, если смогу, я вашей беде помогу.