Карл Гальдони - Кьоджинские перепалки

Виченцо. Вы говорите, как подобает такому человеку, как вы. А я знаю, что мне нужно делать.

Исидоро. Я же говорю, что мне ничего не надо.

Виченцо. Но одну-единстсенную рыбу. Хорошую рыбу!

Исидоро. Одну рыбу - пожалуй, можно! Я держу стол и люблю хорошо поесть в приятной компании.

Виченцо. Да я уж знаю, что у вашей милости вкус отменный, ваша милость.

Исидоро. Ничего не поделаешь. Нельзя жить одной работой. Захочется и развлечься иной раз.

Виченцо. И насчет юбочек, тоже, думаю, у вашей милости губа не дура.

Исидоро. Мне тут нужно спровадить одного человека. Побудьте здесь. Если соберутся те, кого вызывали, скажите, что я сейчас приду. А женщинам, которые явятся на допрос, передайте, что им бояться нечего. Я со всеми добр, а уж что касается женщин, я - что твое марципановое пирожное!

СЦЕНА 9

Виченцо один.

Виченцо. Да, да! Человек он порядочный. Но к себе я его на порог не пущу. Не дам ему со своими бабами балясы точить. Когда эти господа в париках начинают якшаться с нашим братом, рыбаком, - добра не бывает. Ах, чорт возьми! Они уже явились на допрос. А я боялся, что не придут. Какой-то мужчина с ними. Ах, это падрон Фортунато. Идите, идите сюда, женщины! Тут никого нет.

СЦЕНА 10

Виченцо, потом Паскуа, Лучетта, Либера, Орсетта, Кекка (все в белых накидках) и падрон Фортунато.

Кекка. Где это мы?

Орсетта. Куда это мы пришли?

Либера. Бедная я! Никогда я в таких местах не бывала.

Фортунато (здоровается с падроном Виченцо). Мое почтенье, падрон Виченцо, мое почтенье!

Виченцо. Падрону Фортунато!

Лучетта. У меня коленки так и трясутся! Так и трясутся!

Паскуа. А я? Под ложечкой давит что-то, - вот тут!

Фортунато (к Виченцо). А где синьор судья?

Виченцо. Его нет. Он в Венеции, синьор судья. Вас будет допрашивать синьор помощник.

Либера (толкает Орсетту, давая понять, что хорошо его знает). Эге, помощник! Тот самый!

Орсетта (Кекке, толкая се и смеясь). Эге, этот оголтелый!

Паскуа (Лучетте радостно). Слыхала? Нас будет допрашивать помощник.

Либера (к Паскуа). Это приятно. По крайней мере знакомый.

Паскуа (Лучетте). Еще бы! Он добрый.

Лучетта (к Паскуа). Помните, он купил у нас шесть локтей кружев по тридцать сольдо, а заплатил три лиры.

СЦЕНА 11

Те же и Исидоро.

Исидоро. Что вы тут делаете? Все женщины. Ваша милость, ваша милость!

Исидоро. Чего вам нужно? Что я, сразу вас всех буду допрашивать, что ли? Идите в зал и ждите. Я буду вызывать вас по одной.

Паскуа. Сначала нас.

Лучетта. Сначала нас.

Орсетта. Мы пришли раньше.

Исидоро. Никто в обиде у меня не останется. Я буду вызывать вас по порядку: как стоят имена в деле. Тут первая Кекка. Пусть Кекка останется. Остальные уходите.

Паскуа. Ну, еще бы! Она молоденькая. (Уходит.)

Лучетта. И вдобавок ей везет. (Уходит.)

Исидоро (про себя). Бабы как бабы! Говорить они будут и наболтают немало. А только скажут ли правду?

Фортунато. Ну, ну, пойдемте отсюда, пойдемте отсюда, пойдемте! (Уходит. )

Орсетта. Послушайте, синьор помощник, не держите только нас тут три часа. У нас ведь работа есть, работа! (Уходит.)

Исидоро. Ладно, ладно. Отпущу вас скоро.

Либера (к Исидоро). Послушайте, уж я прошу вас за нее. Знаете, она, бедняжка, у нас совсем ведь еще невинная.

Исидоро. Да вы что! Здесь место присутственное, Можете таких вещей не опасаться.

Либера (про себя). Ишь как раскраснелся! Нет у меня к нему доверия. (Уходят.)

СЦЕНА 12

Исидоро и Кекка, потом судебный пристав.

Исидоро. Подойдите сюда. Сядьте вот здесь. (Садится.)

Кекка. Да нет, синьор, я лучше постою.

Исидоро. Садитесь же. Я не хочу, чтобы вы стояли.

Кекка. Как прикажете. (Садится.)

Исидоро. Ваше имя?

Кекка. Меня зовут Кеккой.

Исидоро. А прозвище?

Кекка. Искра.

Исидоро. А клички у вас никакой нет?

Кекка. Какая там еще кличка?

Исидоро. Вас разве не зовут Творожницей?

Кекка (надулась). Ну вот, вы еще тоже будете дразнить меня!

Исидоро. Полно, полно! Такой хорошенькой, как вы, нужно быть доброй. Отвечайте мне: знаете ли вы, из-за чего вас вызвали на допрос?

Кекка. Ну да, знаю; из-за того, что там была ссора.

Исидоро. Расскажите, как было дело.

Кекка. А я не знаю ничего. Меня там не было. Я шла домой с сестрой Либерой и с сестрой Орсеттой, да еще с зятем моим, Фортунато. А там уже были падрон Тони, Беппе-Хвастун и Тита-Нане. Они хотели поколотить Тоффоло-Балду, а он швырял в них камнями.

Исидоро. А за что они хотели бить Тоффоло-Балду?

Кекка. Потому что Тита-Нане женихается с Лучеттой-Трепачкой, а Балда приставал к ней с разговорами и угощал ее печеной тыквой,

Исидоро. Хорошо! Мне все понятно. Хватит! Сколько вам лет?

Кекка. Вам нужно знать и про это?

Исидоро. Значит, нужно. Все, кто подвергается допросу, должны сказать, сколько им лет. В конце допроса проставляется возраст. Ну, так сколько вам?

Кекка. А я вовсе и не скрываю своих лет. Исполнилось семнадцать.

Исидоро. Поклянитесь, что вы говорите правду!

Кекка. О чем правду?

Исидоро. Поклянитесь, что все, что вы показали на допросе, правда.

Кекка. Хорошо. Клянусь, что я говорила правду!

Исидоро. Ваш допрос окончен.

Кекка. Значит, мне можно уйти?

Исидоро. Погодите немного. Как у вас насчет ухаживателей?

Кекка. О, у меня нет никаких ухаживателей.

Исидоро. Зачем говорить неправду?

Кекка. Может быть, и тут нужно клясться?

Исидоро. Нет, тут клясться уж не нужно. Но и неправду говорить нехорошо. Сколько у вас ухаживателей?

Кекка. У меня? Да я никому не нужна. Ведь я бедная.

Исидоро. Хотите, я вам раздобуду приданое?

Кекка. Еще бы!

Исидоро. Если бы у вас было приданое, вы бы вышли замуж?

Кекка. Ну, конечно бы вышла, ваша милость.

Исидоро. А у вас никого нет на примете?

Кекка. А кто, по-вашему, должен быть?

Исидоро. Неужели нет никого, кто был бы вам по сердцу?

Кекка. Мне совестно!

Исидоро. А вы не стыдитесь. Мы тут одни. Говорите начистоту.

Кекка. Тита-Нане, вот за кого я пошла бы, если бы можно.

Исидоро. Да ведь он же ухаживает за Лучеттой!

Кекка. Он от нее отказался.

Исидоро. Ну, раз он отказался от нее, можно разузнать, не захочет ли он вас.

Кекка. А как велико будет приданое?

Исидоро. Пятьдесят дукатов.

Кекка. Ой, как хорошо! Сто мне дает зять да пятьдесят я сама скопила: недаром над кружевами спину ведь гну. Пожалуй, у Лучетты столько не наберется.

Исидоро. Хотите, я поговорю с Тита-Нане?

Кекка. Еще бы не хотеть, ваша милость!

Исидоро. А где он?

Кекка. Он скрывается.

Исидоро. Где?

Кекка. Я вам скажу на ухо, чтобы никто не услыхал. (Говорит ему на ухо.)

Исидоро. Понял. Я пошлю за ним и поговорю с ним. А вы уж положитесь на меня. Ну, идите теперь, голубушка, идите. Не то будут болтать зря, понимаете? (Звонит.)