Джойс Кэри - Радость и страх

Это письмо Табита показывает Джону, и он осторожно комментирует: - Да, это уже пахнет психозом. Война, как видно, всех помешанных взбудоражила.

Табита давно ушла в себя и свои секретарские обязанности выполняет не рассуждая. - Написано на бланке нашего завода. Я подумала, может, лучше, чтоб он об этом знал.

- Да нет, у нас этих психопатов сколько угодно, притом отличных работников. Главный бухгалтер - адвентист Седьмого дня. На их работе это не отражается, а шефа лучше не волновать зря, пока не утихла эта история с котелками. Если он опять подаст в отставку, кое-кто решит, что министерство ошиблось, а оно и правда ведет себя неумно.

К дому подъехала машина, выходит Голлан и с ним двое серьезного вида мужчин: генерал Скоур, отставной артиллерист, у которого имеется план, как закончить войну в два месяца путем новой хитроумной дислокации, и Папворт, знаменитый военный обозреватель, ратующий за выпуск восьмидесятитонных танков.

Джон и Табита, даже не переглянувшись, спешат навстречу незваным гостям, и те, обмениваясь любезностями с леди Голлан, не сразу замечают, что добыча от них ускользнула.

А дело в том, что оборону в Хэкстро пришлось укрепить. Голлана теперь надо охранять не только от газет и от министерства, от анонимных писем и от экспертов, но от любого совета, который мог бы затруднить или отсрочить его решение. А в последние дни он подвергается такой бомбардировке, что сторожить его приходится денно и нощно.

- Нет, вы только посмотрите! - Это к Голлану сразу после утреннего завтрака ворвался взволнованный молодой офицерик, поправляющийся в Хэкстро после ранения. Голлан сидит у телефона, Джон и Смит стоят рядом, озабоченно хмурясь.

Дело с котелками приняло дурной оборот. Накануне был запрос в парламенте, из которого явствует, что в верхи просочились кое-какие сведения.

- Вот, глядите! - Офицерик размахивает еженедельной газетой, которую только что получил по почте. - Они себя угробили. Видите этот клин? Отсюда им не выбраться, и "Таймс" пишет, что мы начали контрнаступление.

Но Табита уже спешит на выручку: - До чего интересно! Да, да, я понимаю...

- Нет, вы поглядите, сэр! - Офицерик через плечо Табиты тянет газету Голлану. - Тут и карта есть. Людендорф себя угробил. Война не сегодня-завтра кончится.

Голлан, по счастью, не Слушает. Он терпеть не может эти карты в газетах, из которых ясно видно, что войну, как он выражается, можно выиграть в три хода. Джон, взглянув на карту, говорит: - Да, на бумаге все кажется легко. - И кричит Голлану: - Из Военного министерства ответили? Не забудьте сказать, нам нужны размеры американского котелка.

Офицерик обиженно обращается к Табите: - Не может же война длиться вечно.

- Ну конечно, конечно, не может. - И смотрит на него ласково. - Как сегодня ваша нога? Вы непременно попробуйте полечиться электричеством. И не думайте возвращаться во Францию, пока у вас такие боли.

Голлан положил трубку. - Ну, кажется, с этим идиотом улажено, впредь не будет задавать дурацких вопросов. Он чего хочет? Попасть в газеты. А я хочу выиграть войну.

На следующий день становится известно, что немцы отступают. Еще четыре месяца - и война окончена.

80

Офицерик, которого неизвестно почему обидели хозяева Хэкстро - наверно, нервы сдали, - давно забыт. В заводской конторе работы больше прежнего: идет то, что Голлан называет "разборкой", - свертывание военных заказов и перевод производства на мирные рельсы. Неразбериха кругом ужасающая. Демобилизация - как прорыв плотины. Целые полки сами себя демобилизуют и очертя голову пускаются в кутежи. Офицеры проживают свои пособия со скоростью пяти тысяч в год. У девушек, привыкших жить на свои заработки богато и весело, осталось только шелковое белье да беременность, но возвращаться под материнский кров они не намерены. Улицы кишат дезертирами, жуликами и проститутками, и из этих последних дилетантки сеют больше заразы, чем профессионалки. Настроение у всех праздничное, все охвачены каким-то веселым буйством. Правительство выбросило предвыборный лозунг "Кайзера на виселицу!" и победило. Впрочем, избирателями движет не только жажда мщения, но и надежда. Правое дело восторжествовало. Мир и справедливость воцарились повсюду и принесли с собой небывало высокую заработную плату, невиданную свободу, самые короткие юбки, избирательное право для женщин и десяток новых государств. А самое главное - разгадан секрет процветания: чем выше заработная плата, тем богаче рынки. Причем деньги на заработную плату - это не только золото и серебро. Их можно изготовлять из любой ненужной бумаги. Предприимчивые молодые люди, растранжирив свои пособия, берут ссуды и открывают мастерские, гаражи. Настал век моторов. Каждый рассчитывает нажить состояние на автомобилях. Словом, началась новая эра. Голлан получил звание пэра за свои заслуги перед нацией и еще два угрожающих анонимных письма. На потребу этой новой эре он расширяет завод в Хэкстро, металлургический завод, завод грузовиков и верфь. Во главе "Голлан индастриз" опять становится Гектор; но, поскольку сырье и рынки контролирует Голлан, все звенья фирмы остаются тесно связанными между собой. Гектор Стоун - глава чисто номинальный, но его место под крылом у прославленного лорда Голлана вполне его устраивает. Гектор, гражданин добропорядочный и почтенный, готов отдать должное гению, особенно общепризнанному. Он повсюду повторяет вдохновляющие слова Голлана: "Добиваться своего во что бы то ни стало. Расти вширь! И побольше дешевой энергии, электричества. Чем больше электричества, тем лучше!"

Когда весной 1919 года Голлан начинает разработку новых месторождений железной руды и покупает несколько шахт, призванных снабжать целый ряд новых мартеновских печей, за его капитал в 8 миллионов фунтов ему предлагают в десять раз больше.

Давно уже он не был так полон бодрости и не выглядел так молодо. Лечусь отдыхом, - объясняет он. - Заправляю собственным делом по собственному усмотрению. Это вам не то, что играть в прятки с правительством и в жмурки с министерством. И время самое подходящее, работы впереди невпроворот - надо заново строить всю торговлю.

Его приводит в бешенство мнение какого-то экономиста, что цены могут упасть. - Под замок его надо посадить. Нам сейчас требуется объединение усилий, доверие, вера.

Однажды у него происходит жестокая ссора с двумя директорами из-за проекта шахтерского поселка - они не одобряют идею строить его на голом месте, чтоб рабочие жили рядом с шахтой. Домой он возвращается в сильном возбуждении и пытается доказать свою правоту Джону и Смиту. - Я им так и сказал: "Путаники вы, вот вы кто. Товары нужны до зарезу - суда, сталь, грузовики, рельсы. Знаю, знаю, ваш хваленый профессор толкует про нехватку денег. Ладно, это его забота, крестики-нолики. Вы меня, конечно, извините, но вы-то в этом ничего не смыслите".