Мария Романушко - Не под пустым небом

– Особенно, когда его заставили показать крестик на груди, – говорит Гавр. – Это уже было за стеклом. Такая пантомима выразительная! Таможенник тычет ему в грудь пальцем, и Галич делает такой жест, как будто разрывает на груди рубаху, так рванул её, что пуговицы, наверное, отлетели… А на груди – золотой крестик. Видимо, таможенник требовал, чтобы всё вывозимое золото было включено в опись… и требовал показать…

Мы поехали втроём к Гавру, купили по дороге бутылку кислого, как уксус, сухого вина, сидели на кухне, пили эту кислятину, Алик пел, а я плакала. Мы чувствовали, что закончилась целая эпоха в нашей жизни, в жизни всей страны. Так же, как когда умер Высоцкий. Алик пел свою самую грустную песню:

Гавр сказал:

– Теперь у нас нет Галича, но зато есть Алич! Алич Мирзоян.

Мы грустно посмеялись.

Захожу иногда к отцу Димитрию Дудко. Беру у него книги – почитать. Соловьёва, Бердяева. Говорит, что у него большие неприятности из-за его субботних бесед в храме – знаменитых на всю Москву «Вечеров вопросов и ответов».

Вечера запретили. Но отец Димитрий продолжает беседы на квартирах у своих прихожан.

Встречаю у него часто Серёжу (будущего отца Сергия Романова), который активно занимается организацией этих бесед. Часто они проходят на квартире у самого Серёжи. Я была несколько раз. В маленькую однокомнатную квартирку набилось много народу, всё – молодёжь. Глаза у всех горят… У всех – десятки вопросов.

Между слушателями шебуршится четырёхлетний сын Серёжи – Денис, славный мальчуган. Белобрысенький и такой ласковый… (Никогда у меня не будет детей… никогда, – говорю я себе, и от этого мне становится очень грустно).

А за отцом Димитрием постоянная слежка. Мы, его друзья, постоянно в тревоге за него. Когда он возвращается поздно, мы с Серёжей Романовым иногда встречаем его у метро и провожаем до самого дома, до дверей квартиры. Серёжа позвонил мне как-то утром и хохочет: «Только что по «Голосу Америки» передали, что вчера два агента «кгб» пасли отца Димитрия от метро до самого дома!» А это были мы с Серёжей – не агенты, а друзья. Но значит, в это время нас-таки кто-то пас! На тёмной пустынной улице. Выходит, за нами шёл кто-то – от метро, до самого дома отца Димитрия! А, может, и дальше шёл этот «кто-то» – невидимо провожая до дома меня и Серёжу.

Людмила Фёдоровна, когда я рассказала ей со смехом эту историю, очень встревожилась. Она говорит: «Машка, будь осторожна! Береги себя!»

Но беречь себя – это так скучно…

Опять живу на Огарёва. Вдвоём с Людмилой Фёдоровной. Братец Валерий – в Крыму, а я – в его комнате, в своём любимом раю… Среди картин, камней и старинных черепков…

По вечерам, после работы, к нам на огонёк заходит папа Кирюша. И когда мы сидим на кухоньке втроём и пьём чай, я в который раз благодарю Бога за то, что у меня есть мои чудесные крёстные. Они – моя реальная опора в жизни, мои самые близкие друзья, моя любимая семья. Я хочу, чтобы они были у меня ВСЕГДА. Господи, не забирай хотя бы их у меня!

…Поливаю по утрам цветы на лоджии. Кормлю во дворе голубей. Бегаю в булочную за свежим белым хлебом, мама Кошка любит свежий хлеб.

Мы с мамой Кошкой по очереди сидим за её пишущей машинкой. А потом читаем друг другу то, что написали сегодня.

Стихи идут, идут светлым потоком…

В Новой Деревне. Солнце… Много-много солнца… Идём по зелёному сверкающему лугу. Отец Александр в жёлтой, солнечной рясе – как огненный ангел… Он говорит:

– Благодари Бога за всё. Он – благ. Он даровал тебе великое счастье – встречу с отцом. А смерти, ты же сама знаешь, – нет. Ты очень хорошо написала об этом в своих стихах. Благодари Господа и за это тоже – за возможность выразить себя в творчестве.

– Отец Александр, – говорю я, – мне бы хотелось уйти в монастырь. Мне кажется, всё в моей жизни уже было, уже случилось…

Приостановившись, он внимательно взглянул на меня. И сказал:

– Редко кому из нас в трудные минуты жизни не хотелось уйти в монастырь. Но это – не твой путь.

– А какой – мой?

– Ищи, – сказал он. – А я буду молиться за тебя. Чтобы Бог тебе открыл Свой замысел о тебе…

Никогда не забыть тот день, тот зелёный луг…

И как мы идём по этому лугу с отцом Александром, облачённым в рясу цвета спелой пшеницы…

И огромное сияющее Небо обнимает нас всеми своими лучами…

20 июля – 3 декабря 2006