Уильям Теккерей - Из Записок Желтоплюша

Итак, хозяин снял роскошные ассортименты, на завтра заказал экипаж до Фонтенебло, ровно к двенадцати, а потом пошел обедать в "Роше де Канкаль" да и пора было: было уж восемь часов. Я в тот вечер тоже не жалел шампанского; когда я относил к мисс Гриффон его записку, уведомлявшую ее об освобождении, молодая леди заметила, что я не в себе, и сказала:

- Славный Чарльз! Как он взволнован событиями этого дня. Вот тебе луидор, Чарльз; выпей за свою хозяйку.

Я взял, но безо всякой охоты; как-то против совести брал я эти деньги.

ГЛАВА IX

Свадьба

На другой день в двенадцать у посольских дверей ждала карета четверней; мисс Гриффон и верная Кикси тоже явились вовремя.

Не стану описывать брачную церемонию: как посольский священник соединил руки влюбленных и как в свидетели позвали одного из посольских лакеев, как мисс, по своему обыкновению, заплакала и лишилась чувств, а Дьюсэйс отнес ее, бесчувственную, в экипаж и увез в Фонтенебло, где они положили провести первую неделю медового месяца. Слуг с собой не взяли - хотели уединения. Так что я, подняв у кареты подножку и махнувши кучеру, рас--прощался с достопочтенным Элджерноном и тут же отправился к его достойному папаше.

- Ну что, Чарльз, дело сделано? - спрашивает он.

- Сам видел, - говорю, - как их обвенчали, сэр; ровно в четверть первого.

- А ты перед венчанием дал мисс Гриффон ту бумагу, что я велел?

- А то как же, милорд! В присутствии мистера Брауна, лакея лорда Бобтэйла; он может присягнуть, что она ее получила.

Надо вам сказать, что милорд дал мне бумагу, составленную леди Гриффон, и велел ее вручить тем манером, какой я только что описал. А в бумаге было вот что:

"Согласно полномочиям, которыми облекает меня завещание покойного мужа, я запрещаю брак мисс Гриффон с достопочтенным Элджерноном Перси Дьюсэйсом. Если мисс Гриффон на нем настаивает, последствия сего ей известны.

Леонора Эмилия Гриффон.

Рю-де-Риволи, 8 мая 1818".

Вот это самое я и вручил мисс, как раз перед тем, как явился жених. Она прочла, сказала с презрением:

- Я смеюсь над угрозами леди Гриффон, - разорвала бумагу пополам и прошла дальше, опираясь на руку верной Кикси.

Бумагу я подобрал для сохранности и вернул милорду. Впрочем, это было не нужно, потому что он оставил себе копию, и обе заранее показал мне и еще одному свидетелю (поверенному леди Гриффон).

- Отлично! - говорит он и достает из бумажника близнеца вчерашнего пятидесятифунтового чека. - Видишь, я держу свое слово. Теперь ты состоишь на службе у леди Гриффон вместо Фицкларенса, который взял расчет. Ступай к Фроже, закажи себе ливрею.

- Но, милорд, - говорю я, - мы договорились, что я поступлю не к леди Гриффон, а...

- Это одно и то же, - говорит он и уходит.

Я иду к Фроже заказать себе новую ливрею и узнаю, что там побывал и наш кучер, и мистер Мортимер. Миледи меняла ливреи всем слугам; теперь они должны были быть того же цвета, что и моя старая; а на пуговицах, вместо прежнего грифона - графская корона огромных размеров.

Я, однако, ни о чем не спросил, только дал снять с себя мерку и с того дня ночевал уже на Пляс-Вандом. Первые два дня я не выезжал с экипажем; миледи брала с собой только одного лакея, пока не будет готова новая карета.

Думаю, что вы уже обо всем догадались!

А я купил себе несессер, ящик одеколона, несколько дюжин батистовых сорочек и шейных платков, ну и все прочее, без чего нельзя человеку в моем положении. Шелковые чулки полагались от господ. После этого я написал бывшему хозяину следующее:

"Сэр!

Со времени, как я имел честь Вас проважать, произошли абстоятельства, по каторым мне никак не льзя доле Вам служить и прашу оставить за мной мои вещи в суботу, когда принесут белье от прачки.

Ваш пакорный слуга

Чарльз Желтоплюш.

Пляс-Вандом".

Орфография тут, конечно, хромала, но что прикажете? Мне было тогда всего восемнадцать, и я не имел того опыта в литературном деле, который приобрел с тех пор.

Выполнив таким образом свой долг, я в следующей главе расскажу, что довелось увидеть у новых хозяев.

ГЛАВА X

Медовый месяц

Неделя в Фонтенебло промчалась быстро, и вот наш сынок и невестка милые голубки! - вернулись в свое гнездышко, в отель "Марабу". Полагаю, что голубку все это воркование успело изрядно надоесть.

По приезде они нашли у себя на столе большой сверток в тонкой бумаге, газету и пару визитных карточек, перевязанных белой лентой. В свертке был большой кусок сливового пирога с глазурью.

На одной из карточек напечатано было жирным шрифтом:

Лорд Крэбс,

а на другой, мелким курсивом:

Леди Крэбс.

В газете была следующая заметка:

"Свадьба в высшем обществе. Вчера в британском посольстве состоялось бракосочетание Джона Августа Алтамонта Плантагенета, графа Крзбса, с Леонорой Эмилией, вдовой генерал-лейтенанта сэра Джорджа Гриффона, кавалера ордена Бани. Его превосходительство лорд Бобтэйл, бывший посаженным отцом, дал в честь новобрачных изысканный завтрак. На свадьбе и завтраке присутствовал цвет иностранной дипломатии во главе с князем Талейраном и герцогом Далматским, представлявшим особу Е. К. В. короля Франции. Лорд и леди Крэбс намерены провести несколько недель в Сен-Клу".

Вот что нашли у себя мистер и миссис Дьюсэйс, не считая моей записки, которую я уже приводил выше.

Сам я при этом не был и потому не знаю, что сказал Дьюсэйс, но могу себе представить, какой у него был вид и какой вид был у бедной миссис Дьюсэйс. Им что-то не захотелось отдыхать после дороги; уже через полчаса они велели снова заложить экипаж и примчались к нам в Сен-Клу, где мы вкушали радости, какие положены в законном браке.

Милорд сидел на софе у окна, в халате пунцового атласа, и, по своему обыкновению, курил сигару; миледи, которая, надо ей отдать справедливость, ничего не имела против дыма, сидела в другом конце комнаты и вышивала шерстью туфли, или чехол для зонтика, или совок для угля, или еще какую-то ерунду. Можно было подумать, что они женаты уже лет сто. Я прерываю супружеский тет-а-тет и докладываю в тревоге:

- Милорд, к вам сын и невестка.

- Ну и что? - говорит милорд спокойно.

- Как? Мистер Дьюсэйс? - спрашивает миледи и вскакивает с видом испуга.

- Да, душенька, мой сын, но ты не тревожься. Чарльз, скажи, что мы с леди Крэбс рады принять мистера и миссис Дьюсэйс; и пусть извинят, что мы их примем en famille {По-домашнему (франц.).}. Сиди, сиди, мое сокровище, и не волнуйся. Шкатулка с документами при тебе?

Миледи указала на большую зеленую шкатулку - ту самую, откуда она доставала когда-то бумаги, чтобы показать Дьюсэйсу, - и передала милорду золотой ключик. Я вышел, встретил Дьюсэйса с женой на лестнице, сказал, что было ведено, и с поклоном провел их в комнаты.