Мара Будовская - Вечер в Муристане

Все пошло наперекосяк, когда обнаружилось, что я — КОПИЯ. А Орлов выставил копию вместе с оригиналом на всеобщее обозрение.

Ездила в Женеву, в клинику. Заморозила яйцеклетки. Пока я еще не совсем старая. Почему Женева? Потому что тут нет войн и землетрясений, и детям будет здесь спокойно. Когда придется их рожать — даже и не знаю. Ничего, детки, посидите немного в мерзлоте. Мама вас выручит.

Сейчас сижу в самолете, лечу в Израиль. Почему–то вспомнила, как приезжал отец Дино. Удивительно, но он впервые тогда посетил места, где происходили события, которые он столько лет исследует. Помню, как он впечатлился Западной и Южной стенами Храма. Кричал, что Храм прекрасно мог бы достоять до наших времен. Проклинал императора Тита, за то, что разрушил величайшее строение и погубил историческую судьбу прекрасного народа. Мы с ним, помню, выпили, и по пьяни он построил целую теорию насчет того, что еврейский народ первым докопался до абстрактной природы Бога. И что Иисуса казнили правильно, ибо он вверг человечество назад, в сектантство и идолопоклонство. Поносил Римского Папу, который не отдает еврейскому народу убранство Второго Храма.

И это был не пьяный бред. Потом, бывая у них дома, я не нашла ни одного распятия, что когда–то висели по стенам.

Да, и еще тогда, по пьяной лавочке, выяснилось, что мое предположение о том, что они с Маммой гомики, не совсем абсурдно. Оказалось, что Мамма–то все же гомик. Он влюбился в своего профессора и выслуживался перед ним, как мог. Заменил ребенку мать. Сам профессор Паолино — стрейт, поэтому время от времени встречается с женщинами. Профессор Витторио делает вид, что относится к этому спокойно. Выгнать Мамму из квартиры Паолино не может из страха показаться неблагодарным. Свой дом Мамма сдает туристам и приносит в семью доход.

Почему у меня не хватает духа расстаться навсегда с Борькой? Почему я до сих пор время от времени подкидываю ему денег? Куда делась вся моя решительность? Ее выместило чувство вины? Или все дело в том, что я — Катя — Клон, не имеющий стержня слепок с другой личности?

Мне приснилось, что я умерла. Вернее, я села, как всегда, в самолет. Провожали меня Дино, Боря, Степан и Мишка. (А к кому я тогда лечу? Непонятно!). Степан сказал, что сейчас сбегает за пивом, и ушел. Я достала кошелек и отдала Борьке. Он взял его, и тоже ушел. Потом я вынула из кармана кредитную карточку и отдала Дино. Дино не ушел, ждал еще чего–то. А я увидела, что у моих ног копошится маленький ребенок, мальчик лет полутора. Я подняла его на руки и отдала Дино. Вот тогда Дино удалился, и остался один Мишка. Он стоял молча, и тоже чего–то ждал. А у меня больше ничего не было, ни денег, ни паспорта, ни ручной клади — ничего. И тогда я сказала ему: «Ты ни в чем не виноват». Он обрадовался и убежал. А мне стало трудно дышать. Я поднялась по трапу в самолет, и мне стало легче. В самолете меня встретили Гарри Билдберг в форме пилота и Фелишия в форме стюардессы. Гарри сказал, что поставил самолет на автопилот. Фелишия дала мне самолетную бутылочку виски и бутерброд. Потом они спустились по трапу, и я улетела. Во сне мне показалось, что полет был долгим. Я летела над сапогом Италии, над греческими островами, над Средиземным морем. Тель — Авива я не увидела, только каменный Яффо, без мечетей, со старинными кораблями в порту. Самолет полетел дальше, к Иудейским горам, к Иерусалиму. Иерусалим не сиял золотым куполом, зато я увидела великолепное здание Второго Храма. Самолет сел на Масличной горе. Там была оборудована посадочная полоса. Я все еще сжимала в одной руке виски, а в другой — бутерброд. Мне подали трап. Я спустилась, легла на землю и умерла.

Дум аю, это был список моих желаний:

1) Никогда больше не видеть Степана.

2) Завещать Борьке все накопления на счетах в Израиле.

3) Завещать Дино все накопления на счетах в Италии и Швейцарии.

4) Завещать Дино свои яйцеклетки, если он захочет после моей смерти иметь от меня детей.

5) Простить Мишку.

6) Быть похороненной в Израиле.

Массимо, устроив синьору Мардер в отеле, поехал домой. Там он наполнил кофейник, перетащил свой ноутбук на балкон, и принялся читать проколы допросов. Собственно, распечатка оказалась не дословным переводом, а сжатым конспектом, выполненным Ольгой Мардер на английском языке. Из него следовало, что оба допрашиваемых состояли с жертвой преступления в интимных отношениях. Оба дружили с ней с детства, один был ее первым мужем, а другой — первой любовью. И тот, и другой в день убийства находились в Израиле. По поводу фильма, который при посредничестве Катерины приобрел Орлов, Фрид показал, что единственную избежавшую лап цензуры копию он лично нашел в шкафу Авраама Чистопольского. Того Ольга тоже посетила, и он рассказал все ту же святочную историю о случайно найденном шедевре.

К утру файл–таблица под названием «Катерина» заполнился.

Несмотря на то, что ревность он считал главной версией, Массимо все никак не мог забыть лицо инструктора Цури, появляющееся многократно в старой картине.

Что–то с этим фильмом было не так.

Ольга Мардер пришла к выводу, что сделка по фильму вполне могла стать причиной гибели Левитиной. Наутро она заставила Массимо поехать вместе с ней к адвокату, у которого были заключены оба договора.

Адвокат Чезаре Галли, единоличный владелец одной из ведущих миланских контор, занимавшей целый этаж здания на улице Святого Варнавы, отложил все назначенные дела и принял их с Массимо. Вопросы задавала Ольга.

— Скажите, синьор Галли, если фильм откопал Чистопольский, почему деньги и процент с проката оформлены на Фрида?

— Чистопольский не претендовал на деньги. И, вроде бы, это Фрид нашел фильм, роясь у Чистопольского дома.

— Законна ли вообще эта сделка?

— Ничего незаконного в ней нет, пока кто–либо не оспорит авторские права на фильм. Пока фильм, скажем так, ничей. И держатели физического носителя могут делить прибыли между собой безнаказанно, пока не объявится настоящий владелец. Закавыка в том, что советская цензура хорошо работала, и владелец может не объявиться вовсе. А, объявившись, может и не доказать законность своих требований. Мой голливудский клиент, по крайней мере, оечень на это рассчитывает.