Джон Квирк - Победители без лавров

— Кому еще хочется попробовать?

Чужаки молча помогли своему избитому приятелю встать и увели его с поля.

— У тебя все в порядке, Дэви? — спросил Джо.

Дэвид еле заметно кивнул. В порядке. Только совсем не в порядке. Зачем Джо вмешался? Почему не дал ему самому постоять за себя? Дэвид Бэттл испытывал горькое разочарование, но оно никак не отразилось на его лице, и команда с веселыми криками направилась к раздевалке. Пит Бэттл задержался на поле с ликующими болельщиками. Тренер Роберт Эммет Куинн плелся позади. И из глубины своего одиночества думал: «В Саут-Бенде все будет иначе. Они еще услышат обо мне. Еще пожалеют!»

И, думая о Дэвиде Бэттле, завидуя ему, он даже не заметил, как болельщики Суит-Уотера в восторге бросились к нему, принялись хлопать по плечу, как одного из величайших героев-победителей.

Кондуктор потрогал Дэвида за плечо:

— Саут-Бенд, сынок.

Ветер бросал в окна вагона зеленовато-желтые струи дождя. Дэвид прижался лбом к стеклу, но ничего не увидел.

Кондуктор хрипло прошептал:

— Все правильно, сынок. Саут-Бенд.

Из-под груды картонных коробок, шляп, дешевых чемоданов на багажной полке Дэвид извлек черный отцовский чемодан из искусственной кожи. Еще не совсем проснувшись, он прошел по проходу между рядами кресел, в которых дремали, кто развалясь, а кто скрючившись, пассажиры, следовавшие до Чикаго. Какая-то женщина, которая лежала, прижавшись щекой к спинке кресла, посмотрела на него широко открытыми невидящими глазами, какой-то мужчина лениво подмигнул ему и снова закрыл глаза.

— Всего хорошего, сынок, — оказал кондуктор.

Кроме Дэвида, в Саут-Бенде никто не сходил. Он в нерешительности постоял на ступеньке, подставив руку под струи воды, стекавшие с крыши перрона. Потом поднял воротник и прыгнул — и все-таки его костюм успел намокнуть. Не зная, куда идти, он остановился посреди перрона.

У багажного вагона грузчики в зеленых плащах и зюйдвестках разгружали почту. Под навесом тускло светились голые лампочки. Порывистый ветер надувал плащи грузчиков и трепал поля их зюйдвесток. Дэвид, нагибаясь навстречу ветру, пошел было к ним, но они, не глядя на него, покатили тележки в багажное отделение.

Дэвид пошел назад к своему вагону посоветоваться с добрым кондуктором, но дверь вагона была закрыта, лесенка поднята. Тут он увидел подземный переход и бросился туда. На наклонном полу за двустворчатой дверью он поскользнулся, мокрые подошвы разъехались в разные стороны, а когда он взмахнул руками, стараясь удержать равновесие, вещи рассыпались по сырому бетону. Давид торопливо подобрал их и засунул обратно, радуясь, что его никто не видел. Затем он оказался в высоком, выложенном желтым кафелем туннеле, соединявшем перрон с вокзалом. Из туннеля он вышел в пустой зал ожидания, удивляясь громкому стуку своих каблуков. Дэвид оглядел стены зала, похожего на нью-йоркский вокзал «Грэнд-Сентрал» в уменьшенном масштабе, обернулся и увидел мраморные часы с медными стрелками.

— Ого! — вслух произнес он.

В единственном окошке кассы, которое еще было открыто, он обнаружил за медной решеткой кассира. Дэвид обрадовался. Кассир был очень похож на Майка Фоли, кассира в Суит-Уотере. Такой же зеленый козырек на лбу и браслеты-пружинки, придерживающие рукава. Дэвид с надеждой направился к кассиру. Его чемодан задел подставку с пепельницей, и она, звеня, покатилась по мраморному полу. Поднять ее Дэвиду удалось только со второй попытки. Кассир молча наблюдал за его неуклюжими усилиями. Когда Дэвид подошел к окошку, кассир поднял руку и опустил темно-зеленую шторку.

Дэвид в растерянности остановился. Потом, решившись, громко сказал:

— Извините, сэр.

Прошло немало времени, прежде чем шторка поднялась и за решеткой показалось недовольное лицо кассира.

— Я опоздал на свой поезд и поэтому приехал ночью, — сказал Дэвид. Наступило молчание.

— И что же? — спросил, наконец, кассир.

— Я должен был бы позвонить, но час уже поздний.

Кассир принялся опять заполнять карандашом оранжевые карточки.

— И что же? — повторил он.

— Где можно переночевать, а утром позвонить?

— У нас есть гостиницы, — ответил кассир, не поднимая головы.

— Понятно, сэр.

Кассир поглядел на Дэвида.

— Вызовите такси и поезжайте в «Оливер».

— Я бы пешком дошел, если это недалеко. Не скажете, есть здесь общежития А ХМ? [12] Ассоциация христианской молодежи.

Кассир положил карандаш и оперся подбородком на сцепленные руки.

— Да ты же насквозь промокнешь.

— Это ничего, сэр.

— Тут целая миля. Если у тебя нет денег, спи на скамейке. Выбирай любую.

— Хорошо, сэр. Пожалуй, я так и сделаю, если вы не возражаете.

— Да ты откуда? Первый раз в городе, что ли?

— Нет, сэр. Я бывал в Чарльстоне.

— Ты не из Суит-Уотера ли, штат Виргиния?

— Да, сэр.

— Ты Джо Фоли?

— Нет, сэр, я Дэвид Бэттл.

— Но ведь из Суит-Уотера ждали Джо Фоли. Его тут спрашивали несколько часов тому назад.

— Поезд задержался.

— Ты футболист? — спросил кассир.

— Да, сэр.

Кассир все так же ворчливо продолжал:

— Что же ты не сказал, что ты футболист. На лбу у тебя не написано. Это СаутБенд. Если ты футболист, та<���к говори прямо.

— Да, сэр.

— Позвони тренеру Ригану. Он предупредил меня на случай, если кто приедет из Суит-Уотера.

Кассир передал Дэвиду записку вместе с пятицентовой монетой, которую вынул из собственного кармана.

— А ничего, что так поздно?

— Звони, ничего. Потом возвращайся ко мне, подождешь Ого здесь. У меня есть горячий кофе.

— Хорошо, сэр.

Дэвид вошел в будку и набрал номер. После четвертого гудка в трубке послышался сонный женский голос:

— Алло!

— Простите, сударыня, тренер Риган дома?

— А который час?

— Четыре часа утра, сударыня. Извините.

— Мистер Риган болен. У него грипп. Его нельзя будить.

— Понимаю, сударыня. Извините.

— А кто говорит?

— Дэвид Бэттл.

— Из Суит-Уотера?

— Да.

— Погодите, я сейчас скажу ему.

— Не беспокойте его, сударыня, я позвоню завтра, — сказал Дэвид, но трубка молчала.

Затем хриплый мужской голос спросил:

— Где вы?

— На вокзале, мистер Риган. Извините, что беспокою вас так поздно, но кассир сказал, чтобы я звонил все равно.

— Ждите меня там. Я сейчас приеду.

— Мистер Риган, я здесь один, Джо Фоли нет… — начал было Дэвид, но, услышав короткие гудки, повесил трубку.

Кассир сказал:

— Ты мало похож на футболиста. Надо было сразу сказать, кто ты. Я уже собирался уходить.

— Да, сэр.

— Но играешь-то ты, наверно, неплохо. Мы тут слышали про вашу команду.

— Это все Джо Фоли, сэр.

— Правда, в «Четырех всадниках» народ тоже был малорослый. Каждый весил не больше ста шестидесяти. А ты тянешь столько?