Джон Квирк - Победители без лавров

— Мистер Бэттл, мистер Тэрнер, мы подыскали для вас превосходное назначение.

— Куда же? — спросил Билли.

— На Великие Озера. Там вы будете хорошо устроены. Явиться можете через два-три месяца.

— Мы пришли не за отсрочкой, — сказал Дэвид. — Почему нас нельзя отправить туда сразу?

— Подожди, дай человеку досказать, — вмешался Билли.

— Передумал, Билли?

— Просто я еще не знаю, что скажет моя жена.

— Какая еще жена?

— Разве я тебе не говорил, что я женат? У меня есть жена и двое ребят, Дэви.

— А где они сейчас? — недоверчиво спросил Дэвид.

— В Литтл-Роке, у ее матери. Где же им еще жить, пока глава семейства шляется по стране, играя в футбол?

— Значит, вы женаты, мистер Тэрнер? — спросил офицер.

— Хотите посмотреть фотографию моей женушки?

— Нет, этого не требуется. Если вы, господа, заполните вот эти анкеты, мы начнем вас оформлять.

— Извините, сэр, а что мы будем делать на Великих Озерах? — спросил Дэвид. — Во избежание недоразумения я хотел бы предупредить, что мы пришли сюда узнать, должны ли мы сначала пройти офицерскую подготовку или нас аттестуют сразу. Мы оба имеем дипломы. Годны ли мы?

— Об этом не беспокойтесь, все будет улажено. Вас вызовут повесткой.

Билли Тэрнер спросил:

— Дэви, а тебе не кажется, что от нас просто хотят избавиться?

— Положитесь на меня, господа, — сказал офицер. — Я обещаю, что мы устроим вас так, как не смогли бы устроить ни армия, ни морская пехота.

Вскоре их вызвали в учебный лагерь. Однако если они и проходили какое-то обучение, то совершенно этого не заметили. Их зачислили по спортивному ведомству. Окружили всяческими удобствами. Офицеры всех чинов держались с ними почтительно. Они же ничего не понимали. Никто ничего им точно не мог объяснить. Но после нескольких томительных недель в лагере появился Дюбуа из «Кардиналов», Хенкл из «Гигантов», профессионалы из других лиг, игроки из университетских и из уличных команд, а с ними пришло и объяснение. Так началась карьера Дэвида Бэттла во флоте, согласно указаниям начальства. Он явился к Полу Брауну и был назначен левым полузащитником футбольной команды Великих Озер.

В начале следующего сезона Дэвид и Билли, два старшины, два инструктора физической подготовки, получили назначение в летное училище св. Марии в Калифорнии, команда которого была укомплектована профессионалами и била все армейские команды, попадавшиеся ей под руку.

Официально Дэвид, Билли и прочие игроки руководили физической подготовкой кадетов. Официально Дэвид Бэттл был инструктором по гимнастике и бегу с препятствиями. Но во время сезона он видел кадетов только на трибунах. Впрочем, и между сезонами командование училища не могло подыскать занятия для двадцати пяти инструкторов физической подготовки.

Прямоносому Билли Тэрнеру такая служба была по душе. Ему нравился СанФранциско и девушки, бредившие войной. Нет, вторая мировая война ему положительно нравилась. И он не мог понять Дэвида Бэттла.

— Что ты все переживаешь, Дэви? Мы же не виноваты, что мы здесь, а не на фронте.

Но Дэвид не успокаивался. Он чувствовал себя несчастным. Он просил начальство зачислить его в летное училище кадетом. Писал официальные рапорты, рассчитывая на свою славу. Он соглашался отправиться на фронт даже старшиной, даже на авианосце, даже на мусорной барже.

Его начальник сказал:

— Бэттл, попробуйте понять наше положение. Вы вносите ценнейший вклад в военные усилия. Для поддержания боевого духа на флоте нет ничего лучше футбольной команды.

— Есть же другие игроки!

— Но вы незаменимы. Это сильнейшая команда за всю историю футбола, однако без Дэвида Бэттла она потеряет половину своей притягательной силы.

В августе 1945 года Дэвид получил чин капитан-лейтенанта. Но не успел он надеть новые знаки различия, как война кончилась, а с ней и мечты о воинской славе. Победу Дэвид мрачно праздновал в «Персидском заливе». И в «Персидском заливе» он познакомился с Келли Брэнд.

Дэвид сидел у стойки с Билли — своим опекуном. Он крутил соломинку в безобидном коктейле, думая о том, не напиться ли как следует, и не слушал болтовню приятеля.

Вдруг Билли спросил:

— У тебя отпускная до утра?

— Отвяжись, Билли. У меня не то настроение, — резко сказал Дэвид.

— А может, сорвешься с цепи и поблудишь со мной за компанию? Такая возможность больше не повторится. Все девочки в городе просто взбесились. Их тут сотни тысяч, и каждая хочет переспать с национальным героем. Ну как, Дэви?

— Отвяжись.

— Дэви, я никогда над тобой не смеялся. Ты сам знаешь. Когда тебя все изводили, я тебя не трогал. А вот теперь поговорим! Либо ты перестанешь быть маменькиным сыночком — сейчас же, сегодня, либо так им и помрешь!

Дэвид покраснел.

— Если это и так, тебе-то какое дело?

— А вот какое: мне до чертиков надоело заступаться за тебя.

— Заступаться за меня? Ты что, стыдишься меня, потому что я не изображаю из себя жеребца? Если так, значит, и ты такой, как все.

— Вот что, милый мой! Не задирайся! Ты же не папа римский, чтобы судить меня и всех прочих.

Дэвид сжал зубы, но сдержался и ответил:

— Ладно, этот упрек я принимаю. Я не то хотел сказать.

— А сказал как раз то. Ты все больше и больше заделываешься таким святым, что прямо тошно. Из тех, что любят, чтобы другие люди чувствовали себя последней мразью. Я еще помню дни, когда ребята считали тебя чистым мальчиком и восхищались тобой. Но это время прошло. Теперь на тебя смотрят, как на святошу-проповедника. Дэви, когда ты на поле, любой футболист на тебя молится. Но вот когда ты уходишь с поля — тра-ля-ля!

Дэвид спросил:

— Чего ты от меня хочешь? Чтобы я напился? Чтобы я выкрикивал грязные слова? Чтобы я подцепил себя девочку?

— Что-то нехорошо у меня на душе, Дэви, — сказал Билли Тэрнер. — Такое чувство, что у нас с тобой все кончено. Не может ведь человек выслушать от другого такое и не изменить к нему отношения. Верно?

— Верно, Билли.

— Я сделал это, зная, что делаю. Вот ты и остался без сторожевого пса. Теперь мы не друзья, а просто приятели. А может, тебе и этого не надо?

Дэвид молчал. Ему было очень грустно.

— Ну, почему ты не озлился?

— Не умею. Ты же сам сказал, что я не человек.

— Жаль. Дэви, вон она!

— Кто?

— Девушка, в которую я влюблюсь. Господи, ты только посмотри, какая у нее походка! Я влюблен, Дэви, я влюблен!

Билли пересел на соседний табурет. Келли Брэнд села на освободившееся место, достала сигарету и стала шарить в сумочке в поисках спичек, хотя спички лежали перед ней на стойке.

Билли чиркнул спичкой. И опоздал. Дэвид уже протянул ей зажженную спичку. Билли сказал:

— Господи, и проворны же эти полузащитники!