Питер Абрахамс - Горняк. Венок Майклу Удомо

— Он все равно уехал бы, — примирительно заметил Эдибхой.

— Уехал бы, но не так… — сказал Удомо.

— А может, оно и лучше, земляк. — Эдибхой улыбнулся, однако взгляд его остался хмурым. — Ничего. Ты напишешь ему, и все уладится. Там он будет полезнее.

— А ты почему здесь? — вдруг спросил Удомо.

— Когда из твоего секретариата позвонили, что совещание отменяется, я поехал туда. Мне сказали, что ты дома… Что с тобой, земляк?

— Ничего страшного, Эди. Голова что-то разболелась. Но теперь уже прошла.

— Очень рад, земляк. Как поездка?

— Прекрасно. Я расскажу тебе обо всем вечером. А сейчас отчаливай. Мне предстоит важный телефонный разговор. Увидимся вечером на заседании исполнительного комитета.

Эдибхой, явно недовольный, ушел. Удомо поднял телефонную трубку.

Дождь лил не переставая. Тяжелые, крупные капли больно били в лицо. Ночь была черным-черна, как джунгли за спиной Марии.

Она всем телом прижалась к стволу молодого деревца. Как хорошо, что идет дождь. Пусть ей больно, пусть она промокла насквозь, пусть хоть в кровь иссечет ее кожу. Это все не важно. Только потому, что идет дождь, они до сих пор здесь. Она верит — Мхенди вернется… Только найдет ли он дорогу в этой кромешной тьме, под дождем? Конечно, найдет. Ведь он командовал когда-то целой армией. Он не заблудится. Он придет. Дождь — хорошая примета. Это значит, что он жив и вернется. Дождь начался четыре дня назад, накануне того дня, когда они, прождав условленный месяц, должны были возвращаться через джунгли в Панафрику. Если бы не дождь, их бы уже давно здесь не было. Но дождь все льет, и они не уходят. А это значит, что Мхенди жив и вернется.

Что это?

Напрягая зрение, она вглядывалась во тьму. Может быть, крикнуть? В такой ливень белые сидят дома. Она поднесла ко рту сложенные рупором руки.

— Мхе-енди! — крикнула она. Ее протяжный крик походил на стон. — Мхе-енди!

Что-то холодное заскользило по ее ноге. Она судорожно вцепилась в неровную кору дерева и замерла. Но вот «оно» соскользнуло с ноги. Может, ползет сейчас по стволу! О Мхенди… Только бы не шелохнуться, а то некому будет тебя встречать. А вдруг они схватили его? Убили? Нет, нет, не может быть. Он придет!

— Мария, где ты?

— Я здесь, Джозеф.

Джозеф включил электрический фонарик и, осторожно нащупывая ногой землю, подошел к ней.

— Я ведь говорил тебе, одной ходить опасно, — сказал он. — А ты еще и без фонаря…

— Наверное, змея… — начала она и вдруг схватила его за руку. — Джозеф! Смотри!

Она шагнула вперед, во тьму. Джозеф удержал ее.

— Там что-то мигает.

Где-то далеко-далеко вспыхнул слабый огонек. Мария вырвалась из рук Джозефа. Он понял, что она сейчас закричит, и зажал ей рот.

— Подожди, — шепнул он. — Подожди, Мария.

Вдруг это чужие.

Она перестала сопротивляться, и он убрал руку.

— Это Мхенди, — сказала она.

— Мы должны подождать, — сказал он.

— Опять свет! — Теперь огонек вспыхнул ближе.

— Считай вспышки, — сказал Джозеф. — Их должно быть три, пауза и еще две.

— Раз, два, — шептала Мария, — три… Ну, ну!.. Еще один раз, два…

Мария вырвалась и побежала.

— Мхенди! Мхенди!

— Мария!

— Сэр! — заорал Джозеф, забыв всякую осторожность.

Внезапно из мрака и ливня выступила фигура Мхенди. Мария, простирая руки, кинулась к нему и, не рассчитав расстояния, упала к его ногам. По земле струились потоки воды. Мхенди опустился на колени. Он пришел не один, кто-то за его спиной зажег фонарик. Джозеф отпрянул назад, выхватил из кармана пистолет.

— Кто эти люди, сэр?

— Не бойся, Джозеф. Это мои земляки, мои солдаты.

Джозеф успокоился и сунул пистолет обратно в карман. Мхенди помог Марии подняться.

— Ты вернулся?

— Я ведь обещал.

— Идемте скорее в лагерь, — сказал Джозеф.

Он шел первым. За ним, обнявшись, Мария и Мхенди. Два молчаливых плюральца замыкали шествие. Дождь все лил и лил. Но он уже потерял силу, и было ясно, что к утру он кончится, и снова засияет солнце.

— Я боялся, что вас уже нет, — сказал Мхенди Джозефу, — потому и взял двух солдат. Одному трудно идти через джунгли.

— Мы задержались из-за дождя.

— Я на это и надеялся.

— Я знала, что ты придешь, — сказала Мария, — но все-таки очень боялась.

— Мы никак не могли прийти раньше, — сказал Мхенди.

Они вошли в джунгли. Джозеф сложил руки у рта и трижды прокричал совой.

— Это ты, Джозеф? — спросил кто-то совсем рядом.

— Я, — ответил Джозеф. Он включил фонарик. Молодой человек, совсем голый, если не считать набедренной повязки, стоял прямо перед ним с автоматом в руках.

— Надо окликать издали, — сказал юноша.

— Мистер Мхенди вернулся.

— Здравствуйте, сэр. А мы тут за вас боялись.

Джозеф, не выключая фонарика, пошел дальше.

Часовой остался на своем посту. Скоро они были в лагере. Парни из отряда Джозефа переплели ветви деревьев лианами и устроили над головой зеленую крышу, так что лагерь походил теперь на просторный зал с высоким сводчатым потолком. Посредине, разбрасывая искры, ярко горел костер. Солдаты, отдежурившие свою смену, отдыхали вокруг него.

— Мистер Мхенди! — воскликнул один из них.

Все мигом вскочили и окружили пришедших, пожимая руки и радостно сверкая зубами.

— Ну, как вы там, сэр? — спросил один из солдат. — Мы очень боялись за вас.

— Дайте сперва мистеру Мхенди переодеться. Он совсем промок, — сказал Джозеф.

— Позаботьтесь о моих людях, — напомнил Мхенди.

— Не сомневайтесь, сэр, — ответил Джозеф.

— Пошли, — сказала Мария.

Она взяла Мхенди за руку и повела в палатку. Он снял с себя мокрую одежду. Она тоже разделась.

— Как вы тут жили? — спросил он.

— Я так тебя ждала, — сказала Мария. — Сколько ночей я ложилась спать одна, в твою постель. Как трудно ждать, когда любимый в опасности.

— Я все время думал о тебе, Мария…

— Когда я встретила тебя, ты говорил мне, что одинок. А этот месяц, когда ты был там один, испытывал ты чувство одиночества?

— Нет, дитя мое. Оно ушло навсегда.

— Я рада.

— Мне опять придется идти туда.

— Я буду ждать.

— Только теперь ты будешь ждать по ту сторону джунглей. Джунгли не место для женщины.

— Нет, мой господин. Я буду ждать тебя здесь. Я исполню любое твое приказание, только не это. И не говори больше ничего. Для меня это очень важно.

Они стояли друг против друга обнаженные. Он словно впервые увидел, как она прекрасна.

— Мария…

Мхенди привлек ее к себе, ощутил трепет молодого, сильного тела. Желание овладело им.

— Потом, — прошептала Мария. — Подожди немного… — Она мягко отстранила его, завернулась в сухое покрывало и помогла ему скрепить на плече тогу.

— Ужинать, — крикнул им кто-то.