Глен Мид - Кровь фюрера

Было уже жарко, землю окутал туман, воздух был влажным, а тучи закрывали солнце. Повернувшись к дому, Крюгер увидел, как из джунглей в пятидесяти метрах от него вышел один из мужчин, держа руки за спиной. Он прошел по густой траве к узкой дорожке, ведущей к реке. Подойдя к углу веранды, Крюгер посмотрел за дом. Там еще дымились остатки пожарища. Шмидт сжег все. Он хорошо поработал. Крюгер лично проверил дом и другие строения. Внутри ничего не осталось.

Проведя рукой по волосам, Крюгер собирался снова посмотреть на небо, но услышал какой-то шум и обернулся. На веранду вышел седовласый и оглянулся на буйные заросли.

Он как раз подошел к Крюгеру, когда мимо пролетела стайка крошечных желтых птиц.

— Франц приезжал, — сказал Крюгер, глядя, как птицы скрылись в джунглях. — Извинившись, он сказал, что надеется вскоре нас увидеть.

Седовласый молча кивнул, глядя в одну точку. Он был погружен в свои мысли. Через несколько минут они услышали отдаленный звук. Они оба инстинктивно подняли головы, посмотрели на небо, но ничего не увидели. Один из мужчин, находившихся в доме, тоже, должно быть, услышал этот звук и вышел наружу с мощным цейсовским биноклем. Он начал методично осматривать небо слева направо, затем справа налево.

Крюгер увидел, что он слегка улыбнулся. Звук усилился: сейчас это было уже достаточно громкое жужжание, и с каждой минутой оно становилось все сильнее. Крюгер опять посмотрел на туманное небо, но ничего не увидел.

А потом справа, в точке, куда был направлен бинокль, что-то блеснуло, а потом еще раз. Звук становился все громче. Вибрирующее жужжание вертолета ни с чем нельзя было спутать.

Крюгер взглянул на часы. 8:40.

— Вертолет, — сказал Крюгер. — Что-то они рано.

Мужчина кивнул и подошел к углу веранды, а Шмидт и еще двое вышли из дома и стали смотреть на небо. Седовласый бросил последний взгляд на маленькое строение во дворе, потом на пожарище, где Шмидт сжег все остававшиеся документы и старые вещи, которые были знакомы ему с детства.

Все исчезло в огне, превратившись в черную золу и серый дым, стелящийся над землей. Окинув взглядом яркую зелень джунглей — последним, тоскливым взглядом — он повернулся к Крюгеру. Звук вертолета стал еще громче.

— Скажи Шмидту, чтобы он залил огонь. Но прежде убедись в том, что все сожжено дотла. А потом пусть все выходят наружу с вещами.

Первым машину увидел Фолькманн. Он удивленно протер свои усталые глаза. Сине-белая полицейская машина была едва видна на обочине дороги. Дороги тут были очень примитивными — коричневато-красные полоски грязи, прорезающие джунгли. Они напоминали ленты, наклеенные на поросшую буйной зеленью землю.

Похлопав Санчеса по плечу, Фолькманн указал вниз. Санчес кивнул, увидев сине-голубую машину, и указал на нее пилоту. «Дофин» дернулся, разворачиваясь.

Они связались с местной полицией на специальной частоте пятнадцать минут назад. Санчес переводил их разговор Фолькманну. Несмотря на усталость, теперь он взбодрился и что-то быстро говорил в микрофон сержанту, находившемуся в машине, глядя сквозь плексигласовое окно вертолета. Машина ехала прямо под ними, и вертолет снизил скорость.

Санчес повернулся к Фолькманну.

— Сержант сказал, что особняк находится в километре отсюда, если двигаться по дороге.

Детектив Кавалес, указав рукой вниз, вскрикнул:

— Вон там! Слева!

Пилот направил вертолет к дому. Небо было туманным и облачным, но даже Фолькманн уже увидел дом. Тот был примерно в километре от них. Он стоял, окруженный со всех сторон джунглями. Дом был выкрашен в белый цвет. Большой. Очень большой. Это была одна из самых больших фазенд, над которыми они пролетели за последние полчаса. Перед особняком была площадка, а к ней вела узкая дорога.

Напряжение в кабине усиливалось. Вертолет начал сворачивать влево. Пилот что-то прокричал Санчесу. Тот кивнул и повернулся к Фолькманну.

— Пилот… он говорит, что может приземлиться перед фазендой, если площадка окажется достаточно ровной.

Фолькманн посмотрел вниз, на сине-белую машину, ехавшую за ними по узкой грязной дороге. Вертолет внезапно погасил скорость и завис. Они находились меньше чем в четверти километра от фазенды. Пилот что-то прокричал Санчесу.

— Мы садимся на поляну, да? — спросил Санчес у Фолькманна. — Но сначала мы сделаем два круга над фазендой — на случай неприятных неожиданностей.

Санчес похлопал пилота по плечу. Вертолет начал быстро терять высоту. Пилот передвигал рычаги на панели управления. Фолькманн напрягся. Санчес стиснул зубы, взял одну из автоматических винтовок и три обоймы и передал их Фолькманну.

— Это для вас — на случай если возникнут неприятности. А девушка пускай остается в кабине.

Фолькманн, бросив взгляд на туманное небо, увидел какой-то сполох вдалеке, вспышку белого света, которая тут же исчезла. Он напрягся, проверил винтовку, а потом стал смотреть вниз. Вертолет пошел на первый круг.

Уже после первого круга Фолькманн понял, что в белом доме никого нет.

Пилот вел вертолет с постоянным углом наклона, облетая особняк по правильному кругу, слегка поднимаясь и снова опускаясь, почти касаясь деревьев.

Это место казалось заброшенным. Справа от дома чернело пятно, издалека напоминавшее пролитую нефть. На втором круге Фолькманн понял, что это пожарище. От воздушного потока, создаваемого лопастями вертолета, черный пепел поднимался и кружился в воздухе, напоминая черную метель.

На веранде никого не было, на окнах дома не висели занавески. На заднем дворе стояло несколько построек. Они казались совсем ветхими. Справа от дома стояло маленькое деревянное сооружение.

На втором круге Фолькманн посмотрел на Санчеса. Его толстые небритые щеки напоминали ошметки черной резины. На лице читалось разочарование, но глаза были живыми, в них светилась готовность к любым неприятностям, но это было ни к чему — Фолькманн уже знал это. Он видел сине-белую полицейскую машину, быстро ехавшую по гравийной дорожке, ведущей к белой фазенде.

Машина внезапно остановилась, и оттуда выскочили четверо полицейских. Они держали пистолеты в руках и стояли пригнувшись, так как вертолет стал садиться справа от гравийной дорожки.

Как только вертолет приземлился, Санчес выбрался наружу, а за ним на землю попрыгали и его сотрудники. Они держали пистолеты и дробовики наготове. За полицейскими последовал Фолькманн, зажав в руке винтовку. Эрика осталась с пилотом, который заглушал мотор.

Как только они оказались на земле и пригнулись, уклоняясь от медленно вращающихся лопастей, по ним ударила волна влажной жары. Когда гудение двигателя стихло, Фолькманну показалось, что на него навалились тишина и удушающая жара, но через мгновение все вокруг заполонили резкие звуки джунглей.