Бертольд Брехт - Дни коммуны

роста женщину, которая, вскинув ружье на плечо, шагает возле пушки.

Владелица булочной. Непременно начнутся беспорядки. Если они теперь устроят Коммуну - а об этом все говорят, - то будут грабежи. Все разделят между собой, потом каждый пропьет свою часть - и станут делить снова. Ты сам бунтовщик, и ты больше никогда не вернешься в мою пекарню. А твой братец хорош, хорош. Молодой священнослужитель! И тоже мятежник!

Филипп. Он еще только семинарист, И то лишь потому, что иначе не мог бы учиться.

Владелица булочной (в ярости). Он, значит, крадет деньги у братьев-монахов из общины святого Иосифа! Подходящее дело для вас коммунаров! (Уходит в пекарню.)

Из соседнего дома выходит Женевьева.

Женевьева. Доброе утро, Филипп. Как вам живется в новом веке?

Он бурчит что-то себе под нос.

Да-да, началось новое столетие. С эрой насилия покончено. Пушки мы уже отобрали.

Филипп. Да, теперь они в руках у женщин. Хорош новый век. (Подавленный, уходит в дом, где живут Кабэ и его брат.)

Женевьева, весело посмеиваясь, натягивает перчатки. По улице идет с

мрачным видом "Папаша".

Женевьева. Доброе утро, сударь. Не вы ли это отправились сегодня ночью на улицу Грано, где был захвачен генерал Леконт? Что с ним сделали?

"Папаша". Его расстреляли, гражданка.

Женевьева. И так было правильно?.. Кто же его расстрелял?

"Папаша". Кто же мог это сделать? Народ.

Женевьева. И без суда и следствия?

"Папаша". Конечно, нет. По суду народа.

Женевьева. И вы были при этом?

"Папаша". При этом был каждый, кто присутствовал. Послушайте, не ломайте себе голову над участью врагов народа. Есть дела поважнее. (Угрюмо насупившись, входит в дом, где живут Кабэ.)

Учительница смущенно смотрит ему вслед.

IV

19 марта 1871 года. Ратуша. Лестница, ведущая в зал заседаний Центрального комитета Национальной гвардии. У дверей сидит гвардеец; он ест хлеб с сыром и проверяет пропуска. "Папаша", Коко и мадам Кабэ ожидают. Делегаты спешат

на заседание.

Делегаты. Надо найти общий язык с мэрами двадцатого округа, чтобы обеспечить новые выборы.

- Наоборот! Надо выслать туда батальон и арестовать их, - это гиены, иначе их не сделали бы мэрами.

- Главное - собрать большинство голосов; весь Париж пойдет к урнам, если мэры присоединятся к нам, - их надо принять.

- Ради бога, никакого насилия, - мы не склоним Париж на свою сторону, если будем его пугать.

- А кто же это, Париж?

Делегаты, кроме одного, проходят в зал.

"Папаша" (обращается к нему). Гражданин из Центрального комитета, не можете ли вы сказать там внутри гражданину Пьеру Ланжевену, что нам необходимо с ним поговорить. Эта женщина - его свояченица. Почему не впускают всех желающих?

Член комитета. Зал недостаточно велик. И нельзя забывать, гражданин, что враг подслушивает.

"Папаша". Важнее всего, чтобы мог слушать народ. Оставьте хотя бы двери открытыми.

Группа членов комитета входит в зал и оставляет открытыми двери.

Голос. Предложение шестьдесят седьмого батальона: "Исходя из того, что народ Парижа не щадил своей крови ради защиты отечества и терпел лишения, передать двадцатому округу для раздачи один миллион франков, получаемый от окладов, уходивших на содержание изменнического правительства".

Возгласы. Принято.

Мадам Кабэ. Они здорово взялись за дело.

"Папаша". Главное - это поход на Версаль.

Мадам Кабэ. Теперь не только будет белый хлеб, но я даже смогу его купить.

"Папаша". Но если поход на Версаль отложат, то белого хлеба хватит ненадолго.

Голос. Продолжаем обсуждение вопроса о выборах. Делегат Варлен.

Голос Варлена. Граждане гвардейцы! Сегодня в два часа ночи правительство с помощью нескольких батальонов сделало попытку разоружить Национальную гвардию столицы и захватить пушки, чтобы отдать их пруссакам. Нам удалось предотвратить эту попытку.

Голос. Вторая попытка оскопить Париж. Первая была, когда нам хотели навязать генерала!

Четыре господина в цилиндрах поднимаются по лестнице: это мэры.

Голос Варлена. Граждане, с какой целью было предпринято нападение? Оно было предпринято, чтобы поставить безоружную Францию на колени перед Бисмарком, превратить Францию в безропотную исполнительницу его наглых требований. Чтобы те, кто затеял преступную войну, теперь заставили расплачиваться всех, кто истекал кровью в этой войне! Чтобы бойкая военная нажива превратилась в бойкую мирную наживу! Граждане гвардейцы, Коммуна потребует от всех, кто виновен перед народом за эту войну, от господ депутатов, сенаторов, генералов, фабрикантов и помещиков, от князей церкви не забудем и про них! - чтобы они выплатили Пруссии пять миллиардов. И пусть для этого будут распроданы их владения!

Бурные аплодисменты. Мэры появляются в зале.

Голос. Центральный комитет приветствует мэров города Парижа.

Голос одного из мэров. Вы находитесь в парижской ратуше. Это здание вы захватили силой. Ответьте нам, по какому праву?

Протестующие крики.

Возглас. По воле пославшего нас сюда народа, господин мэр. Если вы, господа, пришли к нам в качестве гостей народа, то милости просим.

Голос мэра. Вы сами понимаете, что означает такой ответ. О вас скажут: эти люди хотят революции!

Голос. Что значит - хотят? Революция уже пришла. Посмотри вокруг!

Голос мэра. Граждане бойцы Национальной гвардии! Мы, мэры города Парижа, готовы доложить Национальному собранию в Версале, что вы желаете избрать под его эгидой новый муниципальный совет.

Возгласы. Нет, нет, нет.

- Самостоятельную Коммуну! Вот чего мы хотим!

Голос Варлена. Нам нужны не только выборы муниципального совета, но прежде всего действительные муниципальные свободы для Национальной гвардии право выбора своих начальников, вывод войск из пределов Парижа. Короче говоря - свободный Париж!

Голос мэра. Это красный флаг, вот что это такое! Поберегитесь! Если вы развернете этот флаг над ратушей, ваши избирательные участки будут обходить, как чумные очаги, и весь Париж будет плевать в ваши избирательные урны.

Возглас. Комитет пойдет на этот риск. Он верит, что у населения есть не только руки, чтобы работать, но и глаза, чтобы видеть.

Аплодисменты.

Голос мэра. Население еще и не то увидит. Я, по крайней мере, не хочу, чтобы мое имя стояло в одном избирательном списке с именами убийц.

Шум, движение в зале.

Комитет не заявил своего протеста против убийства генералов Тома и Леконта.

Возгласы. Я протестую против выражения "убийство", применяемого к справедливой казни убийц населением.

- Остерегайтесь грозить народу, не то он вам пригрозит!

- Перестаньте угрожать! Четвертого сентября народ и буржуазия дружно подали друг другу руки во имя республики!

- Правильно. И этот союз должен крепнуть. Все должны участвовать в выборах, все! Сохраним наши руки чистыми и незапятнанными! До тех пор, пока мы не получим согласия Парижа, надо рассматривать правительство в Версале как государственную власть.