Вера Гривина - Русский рыцарь

Когда германский король и его свита скрылись за поворотом, Борис обратился по-русски к своим слугам:

– Вы признали князя Андрея Юрьевича?

– Вестимо, признали, – откликнулся Векша.

– Как же его сюда судьба занесла? – удивился Угрин.

– Заносит ветром листья, – буркнул Векша, – а люди Господней волей…

– Слушай меня, Векша! – прервал его Борис. – Опосля бани ты сыщешь князя Андрея и скажешь ему, что я желаю с ним повидаться.

– Слушаюсь.

– Токмо не забудь помянуть о том, что здесь я для всех – рыцарь Конрад, и никто иной.

– Слушаюсь, – повторил Векша.

Отдав распоряжение, Борис повернулся к де Виню:

– Прости, Ги, что я завел речь на непонятном тебе языке, но мои слуги не говорят по-вашему.

Де Винь кивнул.

– Не стоит беспокоиться, мессир. Меня не касаются взаимоотношения рыцарей с их слугами.

Они двинулись дальше и вскоре дошли до большого белокаменного строения.

– Вот и баня, – сообщил Угрин.

– Ух, ты! – вырвался восхищенный возглас у де Виня.

– Тоже мне баня, – забурчал себе под нос Векша. – Настоящая баня бревенчатая, с паром и вениками березовыми…

– Не ворчи, – оборвал его Угрин. – Радуйся тому, что Бог дал.

Помывшись, Борис, де Винь и Угрин вернулись в харчевню, а Векша отправился на поиски князя Андрея. Старый воин догадался, что, раз нужный ему человек возле германского короля, то оба они должны быть где-то рядом с королем французским. И действительно Конрад вселился туда же, где уже пребывал Людовик. Когда Векша подходил к временному пристанищу двух королей, он еще издали увидел возле арки князя Андрея, беседующего с тем самым крепким рыжебородым молодцом, который ехал справа от короля Конрада.

«Подожду, когда князь Андрей Юрьевич останется один».

А в это время Агнесса де Тюренн вышла из дворца наместника в сопровождении своей служанки Жервезы – крупной девицы с пышными формами. Настроение у Агнессы было скверное потому, что сразу по прибытию в Никею она получила разнос от королевы, затем ее вторая служанка подвернула ногу, и, наконец, ей пришлось выслушать замечание от злоязычной графини де Росси. После всех этих неприятностей девушка решила немного прогуляться, чтобы успокоиться.

На улице воины беззастенчиво разглядывали Жервезу, а точнее на ее выступающие округлости. Кое-то из ратников, не стесняясь присутствием благородной девицы, отпускал соленые шуточки.

Агнесса и без того была раздражена, а поведение мужчин совсем вывело ее из себя.

– Невозможно с тобой появиться на людях, – зашипела она на служанку.

Та виновато шмыгала носом.

Увидев Лупо, Агнесса знаком подозвала его и попросила:

– Проводи меня, дурачок.

– С великим удовольствием! – откликнулся шут.

– Ступай! – велела Агнесса Жервезе.

Девица подчинилась с явной неохотой. Она, как и многие другие служанки, была неравнодушна к королевскому шуту и с радостью провела бы время в его обществе.

Как только Жервеза ушла, внимание ее юной госпожи привлекли два незнакомых рыцаря у арки.

«Кто они? Рыжебородый похож на норманна, а у второго рыцаря очень необычная внешность».

– Ты их знаешь? – тихо спросила девушка у Лупо, указав взглядом на незнакомцев.

– Дурак знает все и всех, – ответил шут. – Рыжебородый рыцарь – племянник короля Конрада, герцог Фридрих Швабский, а его собеседник – герцог Андре из-за реки Борисфен 27 27 Греческое название Днепра, употреблявшееся и в других странах Европы. .

– Борисфен? – удивилась девушка. – Я никогда не слышала о такой реке.

– Я читал о ней у греков.

Между тем разговор у арки закончился, и герцог Швабский удалился, оставив своего собеседника в одиночестве. Стоявший в сторонке Векша решил, что ему пора подойти к князю Андрею.

«Это же оруженосец рыцаря Конрада!» – удивилась Агнесса, увидев, что старый воин приблизился к «герцогу Андре из-за реки Борисфен».

Таинственный рыцарь Конрад вот уже три месяца не давал покоя девушке из благородного рода де Тюреннов. Было в этом мужчине нечто такое, отчего сердце Агнессы бешено колотилось. В ее воображении этот таинственный чужеземец был одновременно и Роландом, и Тристаном 28 28 Роланд, Тристан – герои средневековой рыцарской литературы. , а все, что касалось его, казалось ей необычайно интересным.

– Что случилось с малюткой де Тюренн? – спросил Лупо, когда девушка замерла на месте, уставившись в одну точку.

– Погоди! – с досадой отмахнулась она от него.

Агнесса увидела, как у «герцога Андре» изумленно взметнулись вверх его мохнатые брови.

– Кажется, он его удивил, – тихо проговорила девушка.

– Кто, кого? – не понял Лупо.

Не ответив ему, Агнесса продолжала наблюдать за беседующими мужчинами. Лупо укоризненно покачал головой.

– Если бы Господь велел бы мне, недостойному Его рабу, избирать наказания для женщин, я для всех вас придумал бы только одну кару – целую вечность сторожить полный мешок, не зная, что в нем находиться.

Девушка обиженно надула губы.

– А тебя никогда не мучило любопытство?

– Увы, мучило и мучает, – признался шут, бросив на Агнессу взгляд, полный тревоги.

Он испытывал к ней чувство, начисто лишенное страсти (у него, как у большинства коротышек, была слабость к женщинам с пышными формами), но полное нежности и умиления. Желая этой замечательной девушке счастья, Лупо беспокоился за нее и не хотел, чтобы любовь, которую она, похоже, начала испытывать к рыцарю Конраду, разбила ей сердце.

Тем временем встреча, за которой они наблюдали, закончилась. Векша отвесил поклон и скрылся в толпе крестоносцев.

– Пожалуй, не стоит болтать о том, что мы видели, – сказал шут.

– Я вовсе не болтлива, – обиженно отозвалась Агнесса.

У нее пропало желание продолжать прогулку. Она решила вернуться во дворец наместника, чтобы где-нибудь в укромном уголке предаться своим мечтам о таинственном рыцаре Конраде.

Борис с нетерпением ждал вестей. Ведь князь Андрей был ему братом – пусть даже и двоюродным. Их детская дружба была крепкой, и в юности они тоже легко находили общий язык. Конечно, сейчас, когда возраст обоих перевалил за третий десяток лет, они изменились, однако памяти об общем прошлом у них осталась.

Наконец, вернувшийся Векша сообщил Борису, что князя Андрей тоже жаждет встречи.

– Он собирался в Успение 29 29 То есть в храм Успения Пресвятой Богородицы. на вечерню, – сказал старый слуга. – А опосля службы ты с ним сможешь повидаться.

После заката Борис пришел в упомянутую Векшей церковь, представляющую собой обычную для Византии храмовую постройку, лаконично оформленную снаружи и богато украшенную внутри. Людей на вечерней службе было немного, так как местные жители, напуганные тем, что улицы Никеи заполнили вооруженные люди, предпочитали отсиживаться по домам, а большинству крестоносцев не нравились храмы греческого толка. Кроме десятка горожан, чье благочестие оказалось сильнее страха, в храме находились Борис, князь Андрей, герцог Швабский и их слуги.