Николай Башилов - Наполеон и граф Монтекристо

Но, похоже, их путешествие подошло к концу. Наполеон понял это по тому, что они выехали на небольшую полянку, где стоял дом. Добротный рубленый дом из толстенных сосновых бревен, размером примерно шесть на шесть метров.

– Прибыли, Ваше Величество.

Казак помог Наполеону слезть с лошади и кивком указал на крыльцо, приглашая войти в дом.

В доме было тепло, и Император с удовольствием избавился от верхней одежды. В светелке находился большой стол, на котором располагалось нечто, закрытое от взора белой скатертью, но издававшее пленительные запахи. Казак подошел к столу и откинул скатерть, и глазам Наполеона предстали яства, которые сделали бы честь даже его обеденному столу в парижском дворце. Наполеон почувствовал, как его рот невольно наполнился слюной: он был очень голоден.

– Присаживайтесь, сир. Перекусим и побеседуем.

Дважды повторять приглашение не пришлось.

– Как мне к вам обращаться, сударь? – спросил Наполеон, усаживаясь на широкую лавку. Казак сел напротив.

– Можете называть меня пока… Ну, скажем, граф Монтекристо, – усмехнулся казак.

– «Граф» подходит вам много больше, чем «казак», – отозвался Император, еще раз окидывая взглядом мужественное и одухотворенное лицо собеседника. Он был молод, но это вовсе не воспринималось, как недостаток. – Вы что же, были так уверены в моем пленении, что приготовили все это? – кивнул он на стол. – О моем выезде из Москвы для инспекторской проверки мало кто знал.

– У меня были к тому некоторые основания, – туманно ответил граф. – Немного вина? Есть хорошие французские сорта. После осенней прогулки не помешает.

– Не возражаю.

Они молча и не чокаясь выпили, после чего некоторое время отдавали должное представленным деликатесам.

– Поход в Россию был стратегической ошибкой с вашей стороны, Ваше Величество. Этот кусок слишком велик даже для вас, – внезапно прервал молчание странный граф. – Как, впрочем, и испанский поход. Испанцы – очень гордая и сильная нация. Недаром они в недавнем прошлом завоевали половину Америки. Нельзя их было доводить до крайности. Нужно было сосредоточиться на главном противнике – Англии, а Испанию и Португалию сделать союзниками в этом вопросе. Ведь не так уж давно Великая Армада чуть было не похоронила Англию.

Наполеон поморщился, как от зубной боли, налил себе еще полбокала вина и тут же выпил.

– Это стало очевидным слишком поздно. Эти англичане… Они как кость в горле. Их никак не достать на их чертовом острове. У них слишком сильный флот. А что касается России, то я ведь и не хотел с ней воевать всерьез, граф. Я хотел лишь попугать Александра. Мне важно было добиться, чтобы он не ударил в спину, когда я буду разбираться с англичанами. Он никак не хотел понять, что нам выгоднее сотрудничество, а не война. Возможно, потому, что Александр слишком хорошо помнит, кому он обязан приходом к власти. Вы понимаете, о чем я?

– О деньгах, которые передавал на подготовку переворота и свержение Павла английский посол лорд Уитворт через свою любовницу светскую львицу Жеребцову?

– Именно. Жеребцова была родственницей Зубовых, которые были среди заговорщиков. А Павел не хотел проводить проанглийскую политику. Наша разведка обнаружила кое-какие документы, подтверждающие факты финансирования англичанами переворота.

– Вы хотите сказать, что Александр оплачивает старые долги?

– Не только это, не настолько он сентиментален. Все гораздо прозаичнее: Англия очень хорошо платит ему за выступления против нас, благо денег у нее, наворованных в колониях, предостаточно. Англичане очень испуганы, оставшись один на один с нами. Поэтому денег не жалеют. Слабая экономика крепостной России не смогла бы вынести такую войну, если бы не английская помощь. Вы даже не представляете, о каких суммах идет речь, граф.

– Отчего же, представляю. Англия списала России все кредиты, включая огромный голландский в 87 миллионов гульденов, поставила в прошлом году тысячу тонн свинца, тысячу сто тонн пороха и сто пятьдесят тысяч ружей, которых русская промышленность производит мало. Оплачивает по восемь миллионов рублей за каждые сто тысяч солдат русской континентальной армии.

– А вы хорошо осведомлены, – с уважением посмотрел на собеседника Наполеон. – Все верно. Александр играет в войну, потому что получает за это весьма неплохие деньги. И ради этих денег порой действует вопреки интересам страны. Кроме того, он очень двуличен. В Тильзите заверял меня в вечной любви и дружбе, и в то же время писал матери Марии Федоровне, что Тильзит – лишь временная передышка, чтобы собрать еще более многочисленную армию и вновь начать войну. Мы знаем об этом. И все же вы правы: вводить армию в Россию было нельзя. Нужно было ждать на границе. Александр не решился бы на активные действия, и на этом бы все закончилось.

– На какое-то время – да. Но пока англичане не повержены, они постоянно будут подталкивать Александра выступать против вас. Поэтому у меня вопрос: что вы планируете делать в ближайшее время, сир?

– Стойко переносить тяготы плена, – ответил Наполеон, окидывая вожделенным взглядом еще не отведанные деликатесы.

– Отличный план на ближайшую перспективу. Но вопрос с пленом пока окончательно не решен, – с усмешкой отозвался граф Монтекристо.

– Как это понимать? – удивленно спросил Наполеон.

– Решение этого вопроса будет зависеть от исхода нашего разговора. Вариантов может быть два: я сопровождаю вас в ставку Кутузова или же провожаю до места дислокации одной из французских частей, после чего освобождаю.

– Поясните, граф. Вы говорите загадками. – Наполеон на какое-то время даже забыл про деликатесы.

– Извольте. Этот вопрос решится в зависимости от того, что вы хотите делать дальше. Поэтому повторяю: какие ваши планы? Понятно, что вы, получив свободу, вернетесь в Париж и начнете восстанавливать армию. А потом? Пойдете ли вы снова на Россию?

– Нет уж, увольте. Я не из тех, кто любит повторно наступать на одни и те же грабли, как говорят в России. Мне достаточно было одного раза. Я выведу войска из Испании, поставив на Пиренеях заслон, и вплотную займусь Европой и англичанами.

– Вот это я и хотел услышать от вас. В таком случае, у меня есть к вам предложение. Вы наблюдали сегодня за ходом боя?

– Да. Я все видел.

– Тогда, очевидно, обратили внимание на мою винтовку?

Наполеон бросил взгляд на стоящее в углу оружие.

– Конечно. Что это за чудо-ружье?

– Новое оружие. Называется «зверобой». Существует пока в одном экземпляре. Пятнадцатизарядное. Скорострельность вы могли наблюдать сами. Я мог бы передать вам его чертежи. С таким оружием ваши гренадеры будут непобедимы. Кроме того, я могу помочь вам победить англичан на море.