Эвелин и Элис Дейл - Мой дорогой демон

– А что случилось в этом доме? – Илинка отставила чашку и нахмурилась. Разве есть что-то запретное в их разговорах? Но Нана спешно вдруг принялась собирать посуду, и тогда Илинка остановила ее, накрыв ее руку ладонью. Кухарка вздрогнула, а девушка не сводила черного взгляда с лица взволнованной женщины. Нана не была сплетницей и очень осторожно относилась к подобным беседам.

– Знаете, доамна… Замок стоит на этой земле уже больше столетия, и, как видите, даже война его не сильно коснулась, слава Господу, – Нана ободряюще улыбнулась ей, а Илинка убрала ладонь с ее руки. – Домнул Бырцой пережил гибель сына, смерть жены, пропажу своей второй супруги… О нем любят сплетничать, но его рвение к абсолютному порядку это желание оберегать свою семью и своих слуг. Все же дом старый. Здесь часто гуляют сквозняки, а в подвале не раз обваливались стены, так что ходить туда совсем небезопасно. Замок хранит в себе много несчастий. Но вам не следует думать об этом, ведь кто знает, может… – она подняла грустный взгляд к лицу девушки и отвернулась к одному из шкафов, доставая тыкву, какую намеревалась приготовить на ужин, – вы будете той, что сумеет принести в этот дом радость и улыбку.

– Моя дорогая Нана! – раздавшийся позади женщин голос заставил обеих обернуться.

Лицо кухарки озарилось радостной улыбкой, а через секунду юноша, зашедший в кухню, обнял ее, быстро целуя в обе щеки, отчего та зашлась смехом:

– Янко, как ты сегодня рано!

– Я зашел на минуту. На улице собирается ливень, а мне предстоит еще долгий труд над прибывшими сегодня конями, очередная покупка старика, будь он не ладен.

– А у нас на кухне важная гостья, как ты не заметил? – кухарка всплеснула руками, кивнув на доамну. Конюх вдруг изменился в лице, стоило ему обернуться на Илинку, встретившись с ней взглядом:

– О… Простите меня, доамна, – Янко сразу же склонился перед ней, и золотистые локоны скрыли его лицо. Голубые глаза, прямой нос и полные губы юноши делали его красавцем. Он служил в замке с детства и несколько последних лет в качестве конюха. Несмотря на юный возраст, ему было всего двадцать лет отроду, Янко выглядел сильным и взрослым мужчиной, его атлетически сложенное тело походило на идеальное творение. Парень никогда не гнушался труда и брался за любую работу, какую ему доверяли помимо обязанностей в хозяйских конюшнях.

Янко не рассматривал молодую госпожу, но позволил себе бросить мимолетный взгляд:

– Надеюсь, я не сильно смутил доамну своим появлением, ведь господа редко захаживают в эту часть дома.

– Нет, все в порядке, – Илинка поднялась на ноги, остановившись напротив юноши. – Я пока что не очень сведуща в правилах, что царят в этом доме, но думаю, нет ничего страшного в том, что я буду иногда заходить сюда. За минувшие дни я даже ни с кем не успела познакомиться, а ведь слуг здесь будто бы много. Но, судя по всему, здесь каждый передвигается по дому в страхе.

Илинка замолчала, а конюх не решился ответить ей. Нана еще несколько секунд беспокойно переминалась возле стола, когда, наконец, решительно плеснула в кружку теплой воды из глиняного кувшина и, кашлянув, вручила Янко напиток:

– Так и знайте, доамна, каждый ваш визит сюда очень радостен мне. Я и сама порой редко выхожу куда, да мало с кем болтаю. Вот только Янко старается почаще заглядывать, – и когда парень чуть приобнял ее за плечи, старушка подняла на него посветлевшее от улыбки лицо.

Не имея собственных детей, Нана заботилась об этом юноше с детства. Его мать умерла еще при родах, а отец несколько лет назад скончался от чахотки, когда во время страшной эпидемии в Брашове погибло немало людей. Несмотря на то, что замок Бырцоя располагался вдали от города, беда настигла и его. С тех пор Нана испытывала к юноше нежное материнское чувство. Конюх украдкой все же позволил себе разглядеть доамну, отметив, насколько же она была хороша собой. Очередная красавица в лапах изуродованного временем старика. Янко никогда не выказывал непочтения к хозяину, но с тех пор, как тот пристрастился к юным девицам, он не раз задумывался о том, насколько несправедлива порой бывает судьба. Какая бы женщина пожелала посвятить жизнь мужчине на закате его лет?

– Сегодня в конюшню доставили новых гнедых, один из которых привезен для вас, доамна. Если пожелаете, то в любой из погожих дней вы можете навестить коня, а если потребуется, я запросто научу вас держаться в седле.

– Так уж вышло, – Илинка едва заметно улыбнулась, чуть склонив голову набок, – что с ранних лет мой отец обучал меня верховой езде. Вот только, к сожалению, мой конь был продан матерью несколько лет назад, – мимолетная грусть промелькнула в темных глазах девушки, стоило ей упомянуть о тяжелом расставании с тем, что являлось последней памятью об ее отце. Оказавшись без опеки любимого родителя, Илинка, несмотря на заботу матери, не могла чувствовать себя в полной безопасности. Позволил бы отец отдать их единственную дочь в жены, во избежание нищеты? Как бы отнесся к тому, что ей теперь предстоит жить в заточении? В то время как мать, сетуя на трагическую судьбу, недостойно радовалась возможности расплатиться со всеми долгами за счет жизни своей дочери. Илинка не осуждала ее. Так хотелось верить, что все это простая ошибка, какую можно исправить:

– Пожалуй… Я больше не буду отвлекать вас, – она повернулась к Нане. – Я отдохну в своей комнате в ожидании ужина.

– Ну что вы, доамна, как вы можете помешать нам. Вы вольны в любое время позвать меня, если я вам понадоблюсь! – суетливо воскликнула кухарка. Кивнув ей, Илинка согласно ответила, что в случае чего непременно обратится к ней, и вышла из кухни. Она быстро шла по коридору и задержалась на миг возле массивной двери, что вела в подвалы. И понятия не имея, были ли у нее основания для беспокойства, Илинка сейчас доверяла только своему внутреннему голосу:

– Надеюсь, я не стану следующей, что пропадет во всей этой чертовщине.

Погода последних дней лета совсем не радовала. Сегодняшний вечер выдался вновь пасмурным, с переменным дождем. Бьянка спешно возвращалась на задний двор замка, чтобы скорее снять развешанное по веревкам постельное белье. Бубня себе под нос о том, что вечно ей достается самая нелюбимая работа, девушка торопливо складывала в деревянный таз еще влажные простыни. А ведь прежде чем вернуться обратно под крышу, нужно было принести еще молока на кухню Нане. Вот откуда бы ей взять две лишних пары рук, чтобы со всем управиться?

Бьянка прислуживала Бырцою вот уже пятый год и встретила здесь свое недавнее девятнадцатилетие. Бойкая и некогда не знавшая грусти и печали девушка все больше задумывалась о том, что не хотела бы провести остаток своей жизни в услужении у Бырцоя. Служанка была сиротой и до того, как попала в этот замок, страдала от голода и нищеты. Ее родители скончались от тифа, а прежний хозяин просто выгнал ее на улицу, боясь, что рабыня принесет эту заразу и в его дом. Бедствуя и скитаясь, маленькая Бьянка попала в руки работорговцев, откуда и была выкуплена поверенными господина Бырцоя ему в услужение. Казалось, ей было за что благодарить домнула Бужора – за крышу над головой, горячую еду и теплую постель, если бы с некоторых пор последнее «благо» не пришлось разделить с ним самим. Она до сих пор помнила тот первый отвратительный раз, когда старик принудил ее к связи с ним. Это случилось пару лет назад, ей было тогда семнадцать.