Татьяна Бабушкина - Часы пробили в дюжину

А если перейти к более сложным понятиям пространства и времени – прошлому, настоящему и будущему, можно устроить следующее действо.

Положите на картонное поле ворох разноцветных железных опилок и дайте ребёнку поводить под столом небольшим магнитом. То, что легло в узор – прошлое , то, что живёт под его рукой – настоящее, то, что нетронуто – будущее, и оно уже слегка колеблемо настоящим движением.

В начале века большой друг Максимилиана Волошина Аделаида Герцык издала чудные рассказы о своём сыне, где в одном из них появилось удивительное животное – Архотка. Её себе в друзья придумал мальчик. Для него Архотка была той невидимой лошадкой, в которую превращалось всё, на что бы ни садился малыш – стул, кресло, диван. И однажды, когда мама наказала его, убрав все раскиданные игрушки, мальчик в сердцах воскликнул: «А Архотку ты никогда у меня не отнимешь!». К сожалению, современным взрослым почти удалось отнять у детей Архотку – невидимое движение ребёнка в своём времени-пространстве.

Так давайте, наконец, осознаем важность создания условий для кораблей из коробок, лошадей из стульев, машин из ящиков… Свобода выбора – пространства и в пространстве – обеспечит внутреннее движение Архотки.

С самого детства я задумывалась, почему взрослый отмеряет ребёнку так скупо то, чем щедро сам пользуется: «Не обожгись, не промокни, не стой на ветру…» Каждодневно разбросанные запреты на самое насущное… Воспитав в себе эти правила техники поведения, это совершенство Сальери, мы лишаемся моцартовского целостного видения и возможности жить в присутствии Тайны.

И если у вас у самого есть силы и мужество во взрослом возрасте преодолеть запреты окружающих взрослых, можете считать себя Проводником ребёнка к целому пласту его будущей жизни.

У Сальвадора Дали есть гениальный рисунок, тайну которого сможет разгадать только внимательный взгляд человека, живущего рядом с ребёнком. Вдаль уходят две фигуры, детская и взрослая. Они идут за руки, и лишь отбрасываемые тени говорят о пройденном уже пути – тень ребёнка ложится за его плечами тоненькой спичкой, тень взрослого – спичкой сгоревшей.

Огонь и всё, что с ним связано, жизненно важно для человека и в высшей степени таинственно. Поэтому могу себе позволить только разноцветную составную мозаику, которую каждый пожелавший будет складывать сам, трепетно выстраивая внутренние ценности своего домашнего очага.

Хороша встреча родителей и детей в дни оседлого времени года, в часы сиреневени, у ленивого огня, в уютном вечереющем кругу. Само расположение сидящих являет древнюю традицию, и даёт урок бережности, осторожности – но и доверительности.

А если возраста поменять ролями, то получится, что это дети охраняют огонь древней пещеры (пусть и обозначенный лишь широким основанием свечи): придерживая себя, заботясь о взрослых, они сами примут правило , и можно начинать беседу.

Первые две дороги огня: Свет и Тепло . Расположившись за столами-домами у своей свечи, создавшей атмосферу тишины и уюта, попросите ребёнка тихо поднести руку до грани тепла, где оно не обжигает, а чуть только греет пальчики. У каждого расстояние прикосновения окажется неповторимым. Пусть взрослый возьмёт свечу, и с нею постепенно удаляется в даль комнаты, коридора. Свеча, уходя, будет бросать свет. Тайна первая – свет может помочь и издалека, тогда как для передачи человеческого тепла надо быть рядом.

Тайна вторая – огонь согревающий , он же сжигающий . Огонь дарит радость близости, но он и наказывает за непослушание. Когда в этот момент пламя свечи живёт рядом с тобой, эти слова теряют скучность назидательности, и ты готов слушать и верить.

Огонь любит тишину, он постоянен и изменчив. Посмотрите как пламя играет вашей тенью, меняя её очертания, поднимает до самого потолка, посмотрите как с живым освещением всё вокруг преобразилось… А вы заметили, что рядом с огнём звучит только живая музыка? Быть может, оттого, что сам огонь живой.

Есть легенды о том, что он имеет свой возраст. Если долго смотреть на огонёк свечи, можно увидеть эти разные цвета его возраста. Можно нарисовать свечу в увиденном образе (на что похожа свеча?), в подробности запахов (свеча восковая, медовая), оттенков (свеча молочная, кисейная), в образе высоты, теряемой по капельке стекающего воска… Интересно, но дети часто не замечают и не отображают фитилёк свечи, как и гораздо позже замечают шею у рисуемого человека.

Зажжённая свеча или костёр – это ещё и редкий повод увидеть затихшим своего малыша. У огня дети, да и взрослые извечно принимают задумчивую позу : упершись локтями в колени, подпирают подбородок и, не мигая, через огонь, возвращаются, каждый неповторимо, к самому себе. Это удивительное время сосредоточенности не соответствует обычному времени и служит будущему опыту вдумчивости.

Огонь – щедрое и свирепое, к нему, как известно, нельзя прикасаться. Но, если ты вежлив и с проводником, оказывается – можно. Если ладонью, сложенною дощечкой, ласково, но быстро провести по макушке свечи, огонь не обожжёт. Этот момент очень важен, ибо в каждом ребёнке живёт маленький Прометей, преодолевающий запрет на огонь. Огонь, освоенный рядом со взрослым, может превратиться в гордость впервые испытанного . «До этого я видел, как огонь даёт свет. Я чувствовал тепло. Я пробовал вкус поджаренной корочки хлеба. Сегодня я первый раз коснулся огня…. при маме! Я не побоялся!»

Огонь и праздник часто связывают пространство вкусности. Гастон Башляр, в педагогике которого большую роль занимали размышления на тему огня, вспоминал, что когда он был ребёнком, по большим праздникам отец делал жженку. Он подробно описывал, как отец наливал в блюдо виноградную водку и складывал на середине большие куски колотого сахара. Интересно, что мальчик запоминал абсолютно все подробности: и как вспыхивало голубое пламя зажженной верхушки сахарной горки, и как мама при этом тушила лампу, и как торжественно становилось в комнате, и как дорого и важно, что у блюда и огня была вся семья… За горением внимательно следили, чтобы у жжёнки не снизились лечебные качества (от простуды), а потом этот вечер питал массу детских воспоминаний.