Вячеслав Козлов - О чем говорят мужские чувства

В моей истории завершений было несколько. Деньги были найдены. Осознав, что я уже впадаю в неадекватное состояние, проявив силу воли и разрешив себе пофигизм, я ушел в отпуск. Долгий. Аж три дня. Но это позволило немного переключиться и выдохнуть. Я уехал на очень немноголюдную базу отдыха и три дня сидел на солнышке, смотрел на воду, дремал на свежем воздухе. По возвращении я нашел ошибку в учете, которую сотню раз пропускал ранее. Это позволило восстановить картину и найти деньги. Ситуация разрешилась. Отношения со значимыми для меня людьми были сохранены. С сотрудников были сняты подозрения в воровстве. Вместо этого были обнаружены факты грубого нарушения принятых правил ведения учета.

Гораздо важнее оказалось другое. Эта история что-то надломила во мне. Где-то глубоко. Там, куда пониманием и осознанием не дотянуться. И этот надлом лег в основу моего решения о разводе, которое будет принято через пару лет. Эта ситуация внесла существенный вклад, возможно, стала одним из поворотных моментов в истории завершения моего первого брака.

Как потом показала практика психологического консультирования, хроническая усталость разрушила многие браки и отношения, проекты и начинания, хотя мало кто догадывается об этой причине.

Поэтому сейчас я глубоко убежден, нельзя, ни в коем случае нельзя, игнорировать симптомы появления хронической усталости и истощения. Важно заниматься ее профилактикой и реагировать оперативно. Своевременный отдых и необходимое восстановление – это залог спокойной, многогранной и результативной жизни. Индикатором появления у нас психоэмоционального выгорания будет рождение чувства собственного бессилия.

История «Семейный отдых»

Мы в предвкушении отдыха. Готовились загодя, старались предусмотреть абсолютно все. Все спланировано, куплено, собрано. В две семьи летим в Альпы кататься на лыжах. К формату мама-папа-ребенок, мой друг добавил еще свою маму, чтобы было на кого детей оставить. Моему сыну три года, его дочери через неделю исполняется столько же. Поэтому нас ожидает еще и празднование дня рождения.

Это невероятное милое зрелище, когда несколько десятков малышей, в шлемах и лыжных ботинках топают с маленькими лыжиками в руках. Вся эта орава одновременно лопочет на французском, английском, немецком, итальянском, русском и пр. языках. Как с ними справляются инструктора, сложно представить. Спасибо им за их труд, благодаря ему родители могут спокойно кататься в свое удовольствие.

Для меня это также был первый опыт катания на горных лыжах. В студенчестве я зачем-то сломя голову слетал на беговых лыжах по горному склону, уже где-то в середине пути начиная отрабатывать стиль «кубарем». Это когда вверху поочередно оказываются то ноги, то голова. На этом опыт альянса гор и лыж исчерпывался, главное было выжить. Сейчас я был в полном обмундировании, на хороших горных лыжах, поэтому настраивался получить максимум удовольствия от процесса.

Был выбор либо кататься с другом, который лихо мог промчаться по склону и, не распластавшись в конце, перейти к следующему спуску, либо неторопливо осваивать катание с женами и инструктором. Естественно выбор пал в пользу первого варианта. Видимо катание по пять – шесть часов в день здорово развивает навык. К концу второго дня я уже был доволен собой и не упускал своего товарища из виду даже на самых крутых спусках. Вот что значит врожденная безбашенность и страх остаться в одиночестве в незнакомом месте!

Проведя целую неделю с семьей в режиме «фул контакт», стало попахивать подкаблучьем. Каждый вечер мы с другом были примерными семьянинами. Ужинали в кругу родных и расходились по семейным номерам. Жены как-то уверенно взяли нас в оборот. Но смирению пришел конец. Я взял за ужином в баре бутылку красного сухого. Сделал лицо заговорщика. В присутствии всего семейного состава прошептал на другой конец стола своему товарищу: «Серега, встречаемся через полчаса у дверей отеля. За ними нас ожидает свобода. Форма одежды походная, стаканы и раздобуду в номере!».

Взгляд Сергея просветлел. В уголке левого глаза блеснула слеза благодарности. Лицо озарилось и стало выражать предвосхищение возможности пары часов свободно подышать полной грудью вечерним морозным воздухом.

Жены тут же возмутились. Куда это вы? А мы? Нехорошо! Тучи стремительно стали сгущаться. И тут мама моего друга, как рявкнет на них: «Бабы, надоели вы им! Пусть идут. Отдохнут хоть от вас». Какая простая и одновременно изящная мысль. Как емко и метафорично она была сформулирована. С какой непередаваемой мелодичной интонацией она была озвучена. Как тонко подобран момент. Вот, что значит жизненный опыт!

К слову сказать, она не знала никаких языков кроме русского. Но была вполне уверенной в себе женщиной. На лыжах не каталась, поэтому в свободное от маленьких детей время, спокойно гуляла по незнакомым местам. На наше мужское беспокойство о том, как ей удается объясняться с местными и туристами, она, посмотрев на нас как на убогих, заявила: «Если мне надо, то меня поймут». И ее, правда, понимали. Тем более тогда, когда ей это было надо.

Мы встретились у входа. В наличии была бутылка красного сухого. Стаканы были экспроприированы из номера отеля. Дети уложены спать. Жены проинструктированы на все случаи жизни вплоть до вторжения инопланетян. И мы шагнули за двери, отеля как в открытый космос, в ожидании чуда и предвкушая встречу с ночными Альпами, по которым ползают огоньки траков ровняющих лыжню, перемигиваясь со звездами, которыми усыпано темное небо.

Обратно домой летели порознь. Я с семьей домой в Челябинск. А друг с женой и дочерью, по делам в другой город. Мне он передал свою маму и еще пару чемоданов и лыжи. Нам всем очень хотелось сохранить приятное послевкусие от поездки до самого дома.

В Лионе, пересаживаясь в аэропорту, с кучей багажа, я пытался сориентироваться, куда идти на самолет. Тут к нам подошли два человека, с виду таксисты. Разве что ключи от авто в руках не теребят. Один говорит: «Гивмиепаспорт». Я не понимаю. Он мне повторяет понятнее: «Гив ми е паспорт». Смекаю, что требует документ. Приглядываюсь к сотрудникам аэропорта, которые что-то делают поблизости. Смотрю, как они на этих таксистов и на нас реагируют. Никак. Вспоминаю школу, учительницу английского и произношу всплывшую из закоулков памяти фразу: «Водъювонт?». Таксисты заявляют, что они полицейские. В доказательство предъявляют что-то похожее на читательский билет в публичную библиотеку. Непонятная ситуация.

Отходим в сторону. Ставлю сумки на пол. Жене говорю: «Сейчас я буду ему паспорта по одному отдавать. Он смотрит и отдает тебе. Документы держи крепко. Если они дернуться бежать, я хоть одного да заломаю. А там разберемся». Сейчас смешно вспоминать эту ситуацию. Но поставьте себя на мое место, жена, ребенок, мама друга, куча чемоданов и лыж, в незнакомой стране, при явном языковом барьере. Полицейские досмотрели паспорта, сказали спасибо и пошли дальше своими делами заниматься.