С. Четвертаков - Любовь и принадлежность в психологии Маслчет. Проблемы передачи языка и культуры

Итак, то в культуре, что было запрещено, теперь в разной степени и очень неравномерно восстанавливается. Нестабильность транзита отражена уже в том, что первые десять лет с 1992 года обозначены значительной частью общества «лихими».

Но есть и новые обстоятельства. Внешний мир стал многообразней. В нем появилось и усваивается в России множество возможностей, культур, верований, религий, включая концепции, привнесенные извне. Сам господствовавший в то время атеизм и материализм оказался не столь однозначен и монолитен – в нем сейчас сосуществует множество направлений, которые воюют друг с другом, – и главные разночтения нами обнаруживаются и отмечены именно в психологии, социологии и истории.

Потому окружающее читателя общество и самые разные течения в нем параллельно с усилиями государства вовсе не представляют собой вполне определенную одну культуру. На это реагирует само общество. Оно напряжено и проявляет себя через агрессивность самой активной части, в активных и порой трагических и импульсивных ошибках молодежи. В жизни общества поиск ведет и текущая элита России – так случается ввод, а затем и отмена норм избирательного права, как, например, назначение, потом отмена и затем снова восстановление права выбора населением губернаторов и мэров городов.

Потому требуется твердо понимать, что перед современным человеком, по крайней мере, в России, как в обществе транзита или перехода от господствующей в прошлом тоталитарной культуры 20-го века объективно имеется пространство выбора не одной культуры, а нескольких.

Причем для разных частей и народов России культуры, как и религии, различаются и сосуществуют параллельно. И многообразие не трагедия, а объективное свойство этого общества, его сложности, его проблем, места, и времени. Но это и богатство выбора. А выбор есть и огромная ответственность. Выбор не обязательно одной и даже для разных народов, скорее всего, различных культур, обязывает к ответственности сравнения и к «культуре сравнения и анализа культур» – особенно с учетом трагического опыта политических и экономических аспектов сосуществования в прошлом.И один из методов анализа культур развивается в представляемых читателю работах по иерархии психологических потребностей Человека.

Выше мы сказали: наша цель – понимание общества и истории.

Понимание – это, пожалуй, самое важное для читателя. И понимание в наших представлениях о свойствах любых форм материи, уже известных фактов в их (позитивной и негативной) причинности раскрывается через исследование их происхождения и их следствий. Понимание – есть начало всякой науки. Наука отличается и обязана отличаться от веры – от абсолютного доверия к конструкциям (системам связанных смыслов – их именуют мифы), которые невозможно проверить ни как основания, ни как факты.

Человек и его Общество – самая сложная материя среди существующих известных Человеку. И не странно, что понимание Себя и Общества в текущее время науками – психологией, социологией и историей – пока несовершенно. Собственно понимание в отмеченном выше смысле есть форма снижения импульсивности и агрессии, как и страха. Если мы понимаем, почему другой человек агрессивен или испуган, то мы более спокойны потому, что имеем основания и средства предотвратить нападение или бегство и отказ от общения. Это не всегда возможно, требует осторожности и уступок оппонентам, как, возможно, и предоставления ресурсов и, еще больше, главного ресурса – информации. Но последнее есть одновременно и попытка передать Культуру.

И здесь необходимо уточнить, что Понимание в целом (а не только языка) – это не сама Культура вообще, а элемент научного отношения к среде. Это, скорее, наука культуры или «Культура Культур».

А культуры как системы ценностей, способов оценки и поведения в обществах бывают разные. Случаются Культуры страха и Культуры агрессии. Мы не дети, чтобы не понимать причин таких Культур. Кто-то скажет: «культуры агрессии – это не культуры».

И это снова «ценностный подход» с попыткой исключить из обсуждения и анализа неприятное явление, когда «незнание превращается в нежелание знать». Примерно так вредный нам ветер – оказывается «плохим», а полезный в нашем движении в мире – «хорошим». В отказе от ценностного подхода нет релятивизма – равного отношения к любому явлению. Вред и польза, зло и добро остаются ценностями и нашим отношением. Что же меняется? Появляется понимание причин происхождения того и другого. Ветер изучают метеорологи, а не моряки – пользователи ветра. Только наука позволяет изучить движение масс воздуха – заметим отдельных молекул газа. Она позволяет и ПРЕДСКАЗАТЬ перемену его направления.

С агрессией и страхом, как и с пониманием в обществе разных культур дело обстоит примерно так же. Общество мы рассматриваем как множество индивидов – психических и культурных единиц. Но движения общества суть не что иное, как движения и потенции этих самых единиц (и их структур, состоящих из этих единиц).

Когда же важен ценностный подход? Почему он так распространен? Он важен в преподавании начальной и части средней школы. Ребенок будет напуган, если узнает, что мир сложен и противоречив – часть таких детей не смогут далее учиться. Пока человек не становится самостоятельным в труде и жизни, его нельзя пугать жизнью. Но о том, что в жизни придется преодолевать трудности, об уже преодоленных Человечеством трудностях подросток должен знать.

Есть и еще мотив. Он почти всегда скрыт. Некоторая часть науки в изложении своих результатов избегает афишировать (перед обществом и учащимися) собственные нерешенные проблемы. Здесь нет ничего, кроме возникающей потребности уважения.

Итак, направление движения множества психических единиц (не нулей) и есть культура. Почему же она разная?

И мы обращаемся к свойствам единиц.

Культуры складываются из людей, а не из мнения одного человека, одного Мира или Одной веры. И потому важно понимать, где лежат кардинальные различия в отношениях людей к Миру. Они формируются в опыте отдельных людей, а потом складываются вместе.

И психология это уже объяснила.

В теории психолога Макклелланда об «установках на достижения» и отдельно о складывающихся в опыте индивидов «установках на избегание» – это противоположные края психического спектра личности, но каждый нормальный человек недалек от середины – наука (психология) создает основы понимания непрерывной агрессии (достижения и преодоления) или непрерывных и обобщенных (генерализованных) страхов или специализированных фобий. Такие установки формируются, и это показано [Четвертаков С. А. Реконструкция теории Маслоу, СПб.: Алетейа, 2011, с.404, 408—411], через роль накопленного систематического ОПЫТА взаимодействия с трудностями КАЖДОГО человека в течение его жизни.