С. Четвертаков - Любовь и принадлежность в психологии Маслчет. Проблемы передачи языка и культуры

© С. А. Четвертаков, 2018

ISBN 978-5-4493-6596-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В этом году вышла моя книга «Кувшин Маслчет – психология от страха боли до совести» 1 1 Четвертаков С. А. Кувшин Маслчет – психология от страха боли до совести.: Второе издание, исправленное / С. А. Четвертаков. – [б. м.]: Издательские решения, 2018. – 706 с. – ISBN 978-5-4490-4512-6 . Она расширяет иерархию потребностей Абрахама Маслоу и потому существенно развита и дополнена. Назначение дополненной и откорректированной теории Маслоу-Четвертакова (Маслчет) состоит в том, чтобы быть основой для понимания общества и истории.

А это означает, что теория должна быть более универсальной и включать все подсознательные состояния людей, которые они массово испытывали в своем развитии многие тысячи лет назад и могут испытывать сейчас или в будущем. Потому состав потребностей и теория Маслчет настолько шире, что часть читателей, интересующихся вопросами психологии, может считать для себя что-то лишним и (пока) не существенным.

В этой связи автор выбрал несколько фрагментов из книги. Они объединены группами наиболее важных потребностей.

Этот, возможно, последний сборник представляет собой комплекс потребностей, связанных с ВОСПРОИЗВОДСТВОМ ЧЕЛОВЕКА. Сборник включает в себя Любовь и Принадлежность, как и отдельные фрагменты, касающиеся передачи культуры в других потребностях, если и когда они построены на культуре. B основной работе доказывается, что любовь образует не только физическое воспроизводство Человека. Она играет огромную роль в освоении ребенком языка, формируя (и повышая) качество его сознания. Любовь уже есть культура. Любовь для ребенка, который не знает еще труда с отложенным результатом, есть в его жизни первая отложенная потребность – в ней есть аффилиация, отношение его, ребенка, нужности для матери и родителей, а по сути, для Мира Людей.

И далее потребность принадлежности на базе восприятия любви ребенком как собственной нужности, как отношение своего приятия, Миром позволяет формировать на подсознании основу нового языка и работу сознания.

Третье, что полагается сказать в связи с передачей культуры. У ребенка усвоение языка совмещено с воспитанием труда в семье и школе, с воспитанием общения, уважения и отдельно с воспитанием творчества в меру способности в ситуациях, когда среда стимулирует творчество, а не ограничивает его.

И наконец, (чего нет пока) семья, школа и общество обязаны формировать мораль, нравственность и совесть ребенка. Это можно будет сделать тогда, когда общество, родители и учителя будут твердо знать, что это за троица предметов, какие виды морали были и есть в современных обществах, почему нам полагается выбирать лучшее, а не брать готовое, хотя бы и навязываемое заинтересованными сторонами (и институтами).

Весь этот комплекс можно обозначить одним словом – Воспроизводство (Человека). И вместе полноценное воспроизводство означает передачу Культуры.

В начальных культурах и в общинном земледелии, в родовых формах охоты, собирательства и скотоводства простота жизни позволяла выйти на уровень достаточной полноты. Культура в настоящее время намного превышает возможности одного человека и потому этот процесс продолжается всю жизнь.

Некоторый набор навыков и языковых форм, усвоенный в начале жизни, в наше время может быть достаточным для того, чтобы далее наращивать культуру в рамках обычной взрослой жизни. Вероятно, состав усвоенной информации и начальной культуры уровня освоения достижения принадлежности можно определить рамками среднего образования.

Здесь следует важное для России уточнение. В нормальном обществе с большими политическими и экономическими традициями окружающая Культура корректирует и определяет обучающее поведение родителей и школы. И это обычный современный путь.

Не так обстоит дело в России. Наша страна в этом плане и на двадцатый век достаточно уникальна. Современному жителю России, особенно молодому, полагается в порядке собственной общей культуры знать, что культура, которая его окружает, частично восстановлена из старой культуры конца 19-го и начала 20-го века, что его деды разрушали храмы или боялись войти в немногие оставшиеся работающие храмы. Заключать браки в храме было несовместимо с государственной карьерой, всякий (неразрешенный заранее) контакт с иностранцами рассматривался как попытка вступить в преступную связь с чуждым внеш-ним миром, который (мир) подлежал намеренному и завяленному публично прогнозу их разрушения или помощи такому разрушению в виде революций по теории, господствующей в России (СССР). Всякое частное или акционерное предприятие в СССР с 1929-го года и до первых кооперативов 1988 года было преступной деятельностью, которая, в конечном счете, могла завершиться конфискацией всего имущества, долгим тюремным сроком или даже высшей мерой наказания. Вся прибыль предприятий всегда поступала в фонды министерств, ведомств, республиканские или союзные общегосударственные фонды, а оборотные средства, как и все материалы и комплектующие по-ступали на предприятия по планам, в количестве и по ценам, установленных в планирующих центрах. И семьдесят лет такой экономики – это и печать на психологии и практике, то есть производственной культуре участников в производстве и в потреблении.

Настоящее время поэтому следует воспринимать как транзит (переход) и восстановление позитивной части культуры 2 2 Была и негативная часть – например, сословное деление общества – различные права по рождению и многие другие. , которая с 1917-го года и на два-три поколения была строго запрещена.

Уходящая (уже как тридцать лет) эпоха семидесяти трех лет тоталитаризма закончилась карточной системой распределения простейших продуктов в относительно мирное время. Она (как третья или четвертая волна) в истории этого периода началась с конца 70-х годов для всех регионов, кроме Москвы и Ленинграда (талоны или «заказы» на мясо, колбасу, сливочное масло). В то же время со счетов нельзя сбрасывать и «братскую или интернациональную помощь» – «прокладки светлого пути всему Человечеству», которые вел СССР в Афганистане и с помощью военной и экономической помощи множеству других стран Востока, Африки и Латинской Америки. Несомненно, система сельского хозяйства, построенная по лекалам планового государственного хозяйства, оказалась самым слабым звеном из ошибок «светлого пути».