Борис Поломошнов - Химера воспитания

В системе Воспитания – любой, пусть даже самой разнаилучшейшей – нет места дружбе, поскольку ею – дружбой – предопределяется и предвосхищается обязательный паритет в отношениях.

Как возможен паритет в отношениях между воспитующим – субъектом процесса Воспитания – и воспитуемым как объектом сего процесса?

Точно так же, как между заарканившим и заарканенным.

То есть, никак.

В альпинистской связке – все по-другому.

Там тот, кто в данный момент сильнее, идет впереди.

Но настает момент, когда силы идущего впереди иссякают.

И тогда ведущим становится тот, кто шел вторым (см.: фото ниже).

Присмотритесь к журавлиному клину.

Летящий в нем первым принимает на себя всю силу встречного потока воздушной массы.

И в тот момент, когда лидирующему становится невмоготу выполнять свою лидерскую миссию, его сменяет другой.

Тот, чьи силы свежее.

Ни в одной системе Воспитания ничего подобного нет и в помине.

В ней – любой из них! – каждый воспитующий считает зазорным для себя и ниже своего достоинства признать, что в какой-то момент он оказывается слабее своего воспитуемого .

И тогда происходит нечто , несообразное с реально сложившейся ситуацией.

Воспитующий начинает ловчить, юлить и изворачиваться, изо всех сил стараясь хотя бы делать вид, что все у него «под контролем».

Воспитуемый же – хоть разумом, хоть чувством – улавливает ложь и фальшь в поведении воспитующего.

От чего возникает всерасширяющаяся трещина в их отношениях.

Трещина, порой достигающая глубины пропасти.

Вообразим.

Сегодня – суббота.

Прекрасное солнечное утро.

Впереди – полных два дня заслуженного отдыха – целая вечность!

Для того, кто умеет ценить время.

Во всей неисчерпаемой полноте его замечательных наполнений.

Да и вообще – для того, кто способен воздавать должное всему действительно ценному.

Несколько слов о Вас как героине сего повествования.

Вы – мама.

У Вас замечательное – компактное и комфортное – друг для друга – семейство.

Живущее по принципу: «Папа, мама и я – очень дружная семья!».

Образцово-показательного Ваш ненаглядный сынуля уже успел выучить все заданные на понедельник уроки, и сейчас, с чувством добросовестно выполненного долга, играет на своей компьютерной приставке во что-то захватывающее.

С едва сдерживаемым нетерпением ожидая приготовляемых Вами горячо любимых им горячих оладушков.

С запеченными в них ломтиками яблок.

Вкуснотища!

И ее первая порция вот-вот будет готова к употреблению по назначению.

Красотища!

Ваш кот, наевшись свежесваренной специально для него куриной печенки, разлегся на свежеотглаженном белье и самозабвенно посапывает, безмятежно просматривая свои, кошачьи сны.

Папа, правда, на смене, но скоро придет с работы, и они с сыном – как и собирались – пойдут в… да какая, собственно, разница – в куда ?

Главное, что это обязательно будет увлекательно и интересно.

Идиллия!

Просто не верится, что кто-то или что-то сможет ее нарушить.

И вдруг…

Звонок.

Во входную дверь.

Кот стремглав метнулся на шкаф, за книжные полки, откуда, с высоты своего положения, приготовился с недоумением наблюдать: «А кого это там принесло в такую рань?».

Вы, разрумянившаяся от готовки вкуснющих оладушков, выскакиваете в прихожую, и, даже не заглянув в «глазок», открываете дверь.

И тут, прямо с порога, на Вас обрушивается поток нечленораздельного.

Полуречи-полурыка.

Исторгаемого из черного ротового отверстия.

Хищно разверзнутого.

Развернутого в полной боевой готовности.

Прямо на Вас.

Лица, исторгающего извергаемое нечленораздельное, почти не видно: только рот.

И из него, как из жерла клокочущего кипящей лавой вулкана, исторгаются вопли.

В самом высоком из всех возможных звуковом регистре.

На фортиссимо и притом еще и крещендиссимо.

Сказать, что Вас охватила оторопь, значит не сказать почти ничего.

В Вашу безмятежную жизнь на Ваших глазах через входную дверь Вашей квартиры явно происходит вторжение.

Неведомого и необъяснимого.

«Так», – говорите Вы себе.

«Спокойно».

«Надо взять себя в руки».

«Хотя бы частично».

И лишь после этих слов, сказанных Вами самой себе, Вы замечаете, что возле клокочущей яростью, вторгающейся в Вашу обитель и в Вашу безмятежную жизнь Мегеры, находится несовершеннолетнее существо.

Чуть постарше Вашего сына.

Одним кулачком размазывающее по своему лицу истекающие из него потоки жидкости и коллоидов, а пальчиком, торчащим из другого кулачка, показывающее на Вашего сына, выбежавшего на учиненный незваными пришельцами шум.

Теперь ситуация начинает понемногу проясняться: судя по всему происходящему, Ваш сын, по-видимому, нанес какое-то членовредительство сыну Мегеры.

Отчего она и клокочет.

Бурной и неудержимой яростью.

«Спокойно», – еще раз говорите Вы себе.

«Без паники».

«Нужно включить свой мозговой компьютер, и тщательно рассчитать оптимальную линию своего поведения в сложившейся ситуации».

Какие варианты имеются в наличии?

Захлопнуть дверь и не реагировать на последующие звонки, стуки и грюки в нее?

Не подходит: яростный напор вторгающейся Мегеры этим явно не остановить, и при таком развитии событий не исключено применение с ее стороны любых спецсредств.

Включая и ныне вновь обретший былую популярность коктейль Молотова .

Пригласить попить чайку с оладушками и предложить спокойно все обсудить?

О чем Вы говорите?!

Мегера явно хочет сатисфакции, и никакие оладушки ей желаемого удовлетворения не принесут.

Что тогда остается?

Устроить с Вашим сыном «разбор его полетов»?

Это при Мегере -то и ее Мегеренке ?

Да Вы только посмотрите сейчас на своего сына!

Он испытывает чувство страха.

Но – не перед наказанием.

Сколь суровым оно бы ни было.

Да, он боится.

Но боится не наказания, а того, что сейчас Вы можете стать на сторону Мегеры с ее Мегеренком .

Ваш сын боится оказаться преданным своей мамой, которую он бесконечно любит, и которой он беспредельно предан.