Борис Поломошнов - Химера воспитания

И все же самой опасной коррозией, неотвратимо разъедающей изнутри Демократию как социально значимую ценность, было и остается потворствование мнению .

А чаще – настроению – большинства .

Независимо от того, право оно или нет.

Этот изъян Демократии обнаружил еще две с половиной тысячи лет назад Гераклит Эфесский «Темный» (прозвище, данное ему теми людьми, кто склонен принимать глубину за темноту ).

«Существует ли», – обращал Гераклит свой вопрос в не желающее слышать ничего, кроме собственного настроения большинство , – «безусловное доказательство того, что большинство всегда право, а противоречащий ему одинокий голос Человека всегда неправ?».

Ну и что можно ему ответить?

По существу?

Даже с высоты вполне современной – не-рабовладельческой и полигендерной Демократии ?

А ничего.

Ведь вопрос-то по сути дела – риторический.

И если бы научные проблемы решались исключительно самым демократическимпутем, то есть, прямым и непосредственным голосованием участников обсуждения , то и по сей день Солнце для нас обращалось бы вокруг Земли.

К счастью для нас всех – людей – одинокий голос Человека не всегда и не везде оказывается подавленным и задушенным мнением и настроением подавляющего большинства.

Через триста лет после смерти Гераклита Полибию из Мегалополя удалось-таки (см. его «Всеобщую историю») подобрать адекватный термин для обозначения того конкретного абсурда , в который вырождается Демократия при ее абсолютизации: Охлократия.

То есть – власть Толпы .

Ведь Толпа не рассуждает.

Ей не свойственны ни сомнения, ни размышления, ни угрызения совести.

Ответственности за свои действия она не несет.

В этом ее привлекательность.

Для желающих получить « высшую форму Свободы – свободу от свободы » (см. чуть выше).

И в этом же ее чрезвычайная опасность.

Для Будущего.

Всех и каждого.

Кого коснутся последствия реализации настроения Толпы .

Фрагментом Толпы вправе становитьсякаждый человек.

Если сам того пожелает.

Это – вполне законное право.

Всех.

Без каких-бы-то-ни было исключений.

В полном соответствии с провозглашаемой и активно пропагандируемой сегодня социальной ценностью под названием Права человека.

И никто не вправе лишить человека этого права.

Конечно же.

Однако…

Представьте себе, что вы совершаете морскую прогулку на специально предназначенном для такого рода приятного времяпрепровождения судне.

Погода – расчудеснейшая!

Легкий освежающий бриз.

Брызги от рассекания форштевнем лазурных вод Черного, Белого, Желтого или Красного моря – не суть важно, – вызывают сладостные воспоминания о вкушении благородного, искрящегося напитка под названием «Dom Pérignon».

Или, по крайней мере, «Игристого полусладкого».

Красотища!

Не правда ли?

Правда, конечно же, правда!

Как и то, что вдруг какая-то полусветская дама , до того томно покуривавшая и стрелявшая глазками на праздно прогуливающихся денди возле правого (по ходу судна) борта, стряхивая пепел своей сигареты в море, внезапно возвопила: «Дельфины!».

Что произошло потом – не трудно догадаться.

Каждый человек, находящийся на палубе, рванулся к правому борту настолько стремительно, насколько ему позволяли его двигательные способности.

Дети – с их безудержным восторженным визгом, – конечно же, впереди.

Престарелые пассажиры и инвалиды «умственного труда» – в арьергарде .

Из кают, расположенных по левому борту , практически все, там находившиеся, толкаясь локтями, животами и всем прочим, взбирались по трапам и тотчас же присоединялись к толпе.

Желающих поглазеть на резвящихся в море дельфинов.

Действительно красивых и, в общем-то, общительных.

А что же корабль, на правом борту которого столпился фактически весь наличный контингент пассажиров?

А то, что, не выдержав такого дисбаланса нагрузки, он стал угрожающе стремительно крениться на правый борт.

Стюарды и экскурсоводы с дрожью в голосе в микрофон умоляли людей изменить свою диспозицию на палубе!

Какое там!

« Panem et circenses » – « Хлеба и зрелищ!» .

Поскольку хлеб у развлекающихся туристов вроде как есть в достатке, то, соответственно, «зрелищ – в двойном размере!».

Особенно – таких экзотических, как гонки дельфинов наперегонки с прогулочным катером.

А главное – бесплатно!

Разве можно устоять перед таким соблазном?

Особенно – в толпе .

Таких же зевак и ротозеев.

Вполне понятно, чем закончилось бы это «шоу дельфинов», не возьми капитан – «первый после Бога» на корабле – в руки микрофон и сложившуюся ситуацию.

Первый его деликатный призыв немедленно отойти от борта судна толпа просто проигнорировала.

И тогда ему, капитану, пришлось произнести второй.

На чистейшем лексиконе бравого и бывалого боцмана с пиратской шхуны.

Вот это подействовало .

Незамедлительно.

Что называется, проняло.

В результате на сей раз, как говорится, пронесло .

Зато теперь рьяные и ревностные защитники Прав человека оказались вполне вправе предъявить капитану претензии по поводу нарушения им по отношению к пассажирам прогулочного судна такого основополагающего Права человека , как право на вежливое обращение к ним со стороны должностного лица.

И – подать на него в суд.

Иск.

Требуя материальной компенсации.

За причинение им им морального ущерба.

Слава доблестным ревнителям Прав человека , рьяно ратующим за их неукоснительное соблюдение!

Как раз во время заседания суда по делу о нарушения Прав человека капитаном прогулочного судна в соседнем зале слушалось другое дело.

И тоже – о нарушении Прав человека .

Добрым молодцем , нанесшим телесные повреждения в виде разбития носа гражданину Имярек .

Ответчик – сразу же по предоставлении ему слова – заявил, обращаясь к судье, буквально следующее: «Ваша честь! Поскольку мы живем в свободном демократическом государстве, постольку я как субъект права имею полное право свободно размахивать руками так, как сочту нужным. И если какой-то… (следующее слово мы опустим из уважения к общественной нравственности) вылез со своим носом туда, куда не следует, то вся ответственность за последующую целостность его носа – это уже не моя, а его проблема!».

Вот так-то.

И не больше, и не меньше.

А что же судья?

А он рассудил мудро.

Как и подобает не «заряженному» взяткой и не заангажированного никаким другим способом арбитру: «Ваше, ответчик, право свободно размахивать руками заканчивается там, где начинается нос другого человека».