Елена Молл - Управление карьерой менеджера

Еще один пример, который демонстрирует вариант отождествления руководителем себя с чем-то большим и важным. В этом случае слова руководителя и его действия им самим канонизируются, ведь, по его представлениям, он идентичен вышестоящим начальникам, организациям, богу. Секретарь ЦК КПСС Е. А. Фурцева могла, например, вызвать представителей прессы и сделать им нагоняй за то, что в газетном варианте ее выступления было указано мало аплодисментов зала, которые на самом деле принадлежали партии.

• Преобладающая ориентация на социальное окружение.

В этом случае изменяются отношение к себе, эффективность контроля, требовательность, снижается адекватность оценки социального окружения.

Философ аль-Фараби объясняет зависимость заносчивости и самовлюбленности владык от лести и непомерного восхваления действий властелина приближенными. Владыки считают, что поступают всегда правильно, только от того, что люди превозносят их, восхваляют их действия, одобряют их мнения (Игнатенко А., 1994).

Наиболее яркие примеры связаны именно с дезадаптацией при ориентации на социальное окружение. Вот как характеризуется это явление в высшем руководстве страны времен Л. Брежнева. «В один прекрасный момент кто-то доверительно говорит, какую замечательную речь вы произнесли. Вам весь мир рукоплещет. Глядишь, через полгода Леонид Ильич уверовал в свои способности объять необъятное, достичь недостижимое. Этот процесс занимает разное время. Кто поглупее, послабее – быстрее клевал на лесть, кто поумнее, похитрее и недоверчивее – медленнее. Но все заканчивали одинаково».

Л. А. Радзиховский (1989), рассматривая личностные черты И. В. Сталина, отмечал, что пребывание его у власти деформировало его сознание. Окончательное перерождение произошло в 1929–1930 гг. и связано с тем, что И. Сталин стал единоличным лидером, создались определенные условия. «Сталинский аутизм» – результат отсутствия какого-либо сопротивления и каких-либо обратных связей. В этих условиях сформировалась вера И. Сталина в свое всемогущество и уникальное предвидение. Явление, хорошо известное из литературных источников: «Ниоткуда не встречал не только прямого отпора, но даже малейшего косвенного ограничения… Ничье суждение не беспокоило, ничей нескромный взгляд не тревожил, – следовательно, не было повода и самому себя контролировать» (Н. Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений. – М., 1972. Т. 13. С. 103).

Описания синдромов регресса

Американские исследователи настаивают на том, что показателями управленческого регресса являются: пренебрежительное отношение к другим, чрезмерная критичность и надменность, неспособность осваивать новые идеи.

В мемуарах различных авторов содержится большое количество описаний синдромов регресса руководителей. Часто такие примеры встречаются в мемуарах и высказываниях первого Президента России Б. Н. Ельцина. В своем письме к М. С. Горбачеву Б. Н. Ельцин привел описание синдрома регресса Е. К. Лигачева:

1) обилие ненужных бумаг, совещаний по мелким вопросам, мелких придирок, выискивание негатива;

2) невозможность, недопустимость какой-либо критики;

3) отсутствие системы в работе;

4) постоянные ссылки на «томский опыт», о котором уже просто неудобно слышать;

5) самоуверенность;

6) демагогическое провозглашение старых, уже изживших себя догм.

Описание регресса М. С. Горбачева Б. Н. Ельцин включил в книгу «Исповедь на заданную тему»:

1) приближение к себе только людей, удобных М. Горбачеву и «желающих отмалчиваться»;

2) реагирование истерическим образом на критику. Пример: реакция на замечания Б. Н. Ельцина к докладу М. С. Горбачева к 70-летию Октября;

3) долгие монологи (округло, долго, со вступлениями, заключениями, комментируя чуть ли не каждого).

Дополним это описание информацией из других источников, описывающих управленческий регресс М. Горбачева:

4) ему что-то говорят, а что – он не слышит и слышать не хочет, говорит что-то свое;

5) ни прямой, ни обратной связи нет.

А. Белкин, характеризуя М. С. Горбачева, отмечал его утомительное многословие, склонность к демагогии, отсутствие адекватного представления о себе подобных.

Третье описание, сделанное Б. Н. Ельциным, касалось регресса А. А. Громыко, который неуместно обстоятельно вспоминал минувшие годы, как дела обстояли, когда он работал в Америке, а еще он помнил заседания ООН… «…иногда эти стариковские, неуместные воспоминания продолжались по полчаса» (Соловьев В., Клепикова Е., 1991).

У Л. И. Брежнева и многих других руководителей этой эпохи управленческая карьера строилась не на самостоятельности, а на исполнительности. В связи с этим Б. Н. Ельцин сформулировал представления о базе управленческой деформации:

«И чем выше поднимаешься по служебной линии, чем больше благ тебя окружают, тем больнее и обиднее их терять, тем послушнее и исполнительнее становишься ».

Конечно, летописец всеобщего управленческого регресса не избежал той же участи. Индикаторы регресса могут быть разнообразны. В самом начале управленческого пути сорокапятилетний первый секретарь Свердловского обкома партии Б. Ельцин принуждал весь обком играть в волейбол, особенно хорошо играли жены секретарей обкома. В своей начальственной придирчивости к подчиненным он был откровенно бестактен, юбка у машинистки должна быть «служебно подходящей», чтобы «в дурацкой юбке не ходила». По мнению секретарей и помощников, он тяжелый человек, капризный, вспыльчивый, человек настроения, «барин немножко».

Иногда признаки регресса и управленческой деформации ярко проявляются в публичных высказываниях менеджеров (при условии, если проявление регресса не является преднамеренным ходом имиджмейкеров). Например, вот что Г. Бурбулис говорил о себе:

«То, что я знаю и умею в российской политике, не знает и не умеет никто»;

«Я стратегический политик, действую в сегодняшнем дне согласно сигналам из будущего »;

«Я вижу насквозь не только людей, но и время».

Столь же интересны с точки зрения анализа индикаторов регресса литературные источники. Например, исследование мемуаров Р. Никсона (1994) позволяет выделить основные признаки его регресса:

• завышенная самооценка;

• восхваление собственных достоинств;

• провозглашение очевидных, общеизвестных истин;

• многочисленные повторения;

• назидательность.

Достаточно редко менеджеры и политики сами рассказывают о признаках собственного регресса и управленческой деформации. Исключением являлся Н. Рыжков (1992), которые неоднократно говорил о себе:

«Кормило власти уродует души, убивает веру, идеалы, надежды». В его описании собственной политической деятельности преобладает констатация фактов: