Николай Козлов - Психологос. Энциклопедия практической психологии

Гуманитарный подход – как езда без правил. Если за рулем мастер, то вы получите настоящее наслаждение от поездки. В другой ситуации вы попадете в ДТП. Гуманитарный подход прекрасен, пока не опускается до недалекой житейской психологии.

Гуманитарный подход предоставляет больше возможностей, научный обеспечивает больше надежности. Лучшая импровизация та, которая заранее подготовлена, лучшее свободное творчество рождается на научной базе. Работа психолога иногда может выглядеть как шаманство и волшебство, но настоящий специалист всегда сможет разложить свою работу на те детали, которые логичны и определяемы. Специалисты должны уметь пользоваться понятиями, которые определены и имеют (или могут иметь) наблюдаемые признаки, должны думать и говорить так, чтобы в их размышлениях и выводах были связность и логика.

Однако в научном подходе мы ценим не только определенность понятий и логичность. Научный подход – это ориентация на человеческий разум, и, выходя за рамки научного подхода, нельзя выходить за рамки разумности. Если после взаимодействия с психологом сотрудники на работе начнут принимать решения, ориентируясь не на статистические данные, а на свою интуицию и помощь высших сил, то психолог сделал нечто неправильное. Опытный специалист волен выходить за рамки научного подхода, но он должен понимать все опасности этого шага.

В процессе психотерапевтической работы вы дали женщине установку, что ваши внушения будут помогать ей дистанционно, то есть в том числе и в ваше отсутствие. Да, это красивый ход, и клиентке это очень помогло. Готовы ли вы к тому, что она вдруг почувствует, что вы стали дистанционно давать ей уже не позитивные, а негативные внушения? И она ночью придет к дверям вашей квартиры, требуя от вас прекратить наводить на нее порчу?

Помочь клиенту важно, но не менее важно, как именно вы это сделали, за счет чего, какие внушения при этом применили. Необходимо думать о дальних последствиях нашей работы. Если мы договорились, что научность нам важна и обязательна, то имеем некоторое обязательство следить за связностью и обоснованностью своих рассуждений, и тогда заклинание «Никогда не подавайте заявление в загс в среду и пятницу, ничего доброго из этого не выйдет!» вызовет у нас только улыбку. Если же научность нам не важна, то мы оказываемся в мире без правил. В этом мире возможно все, но едва ли это нас порадует: здесь нет ориентиров, из-за любого угла может вдруг выскочить страшный птеродактиль, а неуравновешенная соседка способна запросто исковеркать вашу жизнь, зловеще взглянув на вас и прошептав какие-то страшные слова… Чур меня, чур!

Когда психология перестает заботиться о научности, в нее приходит больше свободы, произвольности и одновременно с этим наступает упадок культуры (по крайней мере становится возможным). Гуманитарно-ориентированные раскрепощенные психологи, не имеющие обязательств перед наукой, сегодня распространяют дикое количество мифов: «каждый мальчик хотел или хочет смерти отца (эдипов комплекс)», «сдерживать гнев и агрессию вредно», «выплескивание гнева освобождает от агрессии», «плохих эмоций не бывает», «теория родового поля» в расстановках по Хеллингеру и так далее. Чтобы не наносить подобный вред культуре, конкретным людям и авторитету психологической науки, свободный полет гуманитарной мысли необходимо все-таки поверять научными исследованиями.

То, что не сдерживается наукой, скоро начинает противоречить этике.

Поведенческая парадигма в центр внимания ставит то, что можно наблюдать внешне и объективно, то есть в первую очередь поведение человека. Действие, поведение, реакции – вот что оценивается и, главное, создается, делается. Важно то, что будет в результате, что будет делаться и что будет сделано, в этом смысле – все внешнее, видимое и объективное. Все внутреннее, душевное и глубинное имеет значение лишь в той мере, насколько связано с реальным поведением, с тем, что делается.

Внутри поведенческой парадигмы есть свои подразделения и подходы: классический бихевиоризм строго настаивает на учете и анализе только внешне видимого и фиксируемого поведения, необихевиоризм и когнитивный подход изучают внутренние переменные в той мере, насколько они получают свое определенное внешнее выражение. Полностью в рамках поведенческой парадигмы – разработки когнитивно-аффективной теории Уолтера Мишела, теории социального научения Альберта Бандуры и теории социального научения Джулиана Роттера. Практически полностью в поведенческой парадигме – рационально-эмоционально-поведенческий подход (РЭПТ), преимущественно в ней – синтон-подход, во многом – НЛП.

Феноменологическая парадигма как антипод поведенческому подходу в центр внимания ставит все внутреннее и субъективное: понимание и видение, состояние и чувства, ощущение и переживание. Феноменологический подход родился в недрах философии, его создатели – Франц Брентано и Эдмунд Гуссерль, однако в настоящее время он переживает настоящий расцвет в практической психологии: в гуманистическом подходе Карла Роджерса, в гештальттерапии, психосинтезе и многих других.

Феноменологический подход – это подход, где главным является не поведение, а содержание воспринимающего и переживающего сознания: что я у себя в сознании вижу и как я это переживаю. В этом подходе важно только то, что внутреннее, что в душе, а все внешнее имеет значение лишь в той мере, насколько связано с внутренним. Неважно то, что было сделано или не сделано, важно, как это отозвалось в душе, как это было понято и пережито.

Чем ближе психология к бизнесу, где требуются эффективность и очевидный результат, тем более в ней востребован поведенческий подход.

Случай из практики консультанта. Женщина разведена, пытается снова знакомиться с мужчинами. Встретилась с одним – больше он ей не звонил. Встретилась с другим – то же самое. Ее запрос к психологу: «Я очень расстраиваюсь из-за этого, боюсь, что впаду в депрессию». Предложение психолога поработать с поведением, чтобы не отпугивать мужчин какими-то действиями, словами и интонациями, стать более привлекательной, явилось для нее откровением: «Я никогда об этом не думала…»

В этом подходе не очень приветствуется логично мыслящая и все объективирующая голова, внутренне ближе оказывается то, что живет в чувстве и проходит через сердце.