Лариса Дикая - Социальная психология труда. Теория и практика. Том 1

13 Климов Е.А. Психология профессионала. Воронеж: МПСИ, 1996.

14 Конопкин О. А. П сихологические механизмы регуляции деятельности М.: Наука, 1980.

15 Крылова Г. Ю., Дикая Л. Г Ситуационные и личностные детерминанты профессионального становления профессионала в органах внутренних дел РФ // Тезисы на юбилейную конференцию, посвященную 100-летию МПО. М., 2005.

16 Лазарус Р. Совладание // Психологическая энциклопедия. 2-е изд. / Под ред. Р. Корсини, А. Ауэрбаха. СПб.: Питер, 2003.

17 Леонтьев А. Н. Д еятельность. Сознание. Личность М.: Политиздат, 1975.

18 Ломов Б. Ф. М етодологические и теоретические проблемы психологии М.: Наука, 1984.

19 Осницкий А. К. С труктура, содержание и функции регуляторного опыта человека: Дис. … докт. психол. наук. М., 2001.

20 Педерсен П. Культур-шок // Инновация как средство экономического развития. М., 1990.

21 Постылякова Ю. В. Р есурсы совладания со стрессом в разных видах профессиональной деятельности // Психологический журнал. 2005. Т. 26. № 6. С. 35–43.

22 Прыгин Г. С. П сихология самостоятельности. Набережные Челны: Изд-во Института управления, 2009.

23 Рубинштейн М. М. П роблема учителя М.—Л., 1927.

24 Рубинштейн С. Л. П роблемы общей психологии. М.: Педагогика, 1973.

25 Санто Б. Инновация как средство экономического развития. М., 1990.

26 Dorner D. Problemlusen als Informations verarbeitung. Stuttgart, 1977.

27 Holahan C. J., Moos R. H., Holahan C. K., Brennan P. L. Social context, coping strategies, and depressive symptoms an expanded model with cardiac patients // Journal of Personality and Social Psychology. 1997. V. 72 (4). Р. 918–928.

28 Matheny K. B., Curlette W. L., Aysan F., Herrington A., Coleman A. G., Thompson D., Hamarat E. Coping resources, perceived stress, and life satisfaction among Turkish and American university students // International Journal of Stress Management. 2002. V. 9. P. 81–97.

29 Stenberg R. J. Thinking styles theory find assessment at the interface between intelligence and personality. N. Y., 1994.

На протяжении XX в. представления о психологической составляющей человеческого ресурса в профессиональной деятельности кардинально изменялись.

Первоначально (1900–1930) внимание исследователей было сосредоточено на психофизиологических характеристиках человека, вовлеченного в трудовую активность, и на его естественных ограничениях, связанных с исчерпыванием ресурсов, что проявляется в усталости. Но оказалось, что измерять усталость наиболее эффективно можно, только обращаясь к субъективному фактору, т. е. к тому, как сам человек переживает и оценивает свое состояние. Теперь эта идея звучит трюизмом, а в те годы казалась революционной.

Следующий этап, обозначенный в истории как этап «человеческих отношений» (1930–1960), ознаменовался признанием роли межличностных отношений в производственной ситуации, влияния отношений между людьми на эффективность их профессиональной деятельности.

На третьем этапе, обозначенном как «индивидуально-психологический» (1970–1980), произошло открытие важности личностных качеств человека в обеспечении эффективности профессиональной деятельности. На этом этапе базовой психологической моделью при рассмотрении детерминант, обусловливающих успешность профессиональной деятельности, становятся теории личности.

В качестве четвертого этапа выделяется «трансперсональный», на котором внимание фокусируется на проблемах развития человека и его потребности трансцендировать себя через создание новых реальностей.

В качестве конкретного примера теорий «трансперсонального» этапа в рассмотрении личности как профессионала следует назвать субъектно-бытийный подход к рассмотрению личности, ее развития и профессионального становления [12, 15–19, 10, 20, 23, 24].

Центральное положение этого подхода предполагает рассмотрение личности как субъекта своего бытия. Ядерным образованием личности является иерархически организованная структура личностных смыслов, главным конструктом в которой выступает смысл жизни.

Жизнь и ее смысл могут быть определены только в соотнесении с конкретным человеком, поскольку жизнь выстраивается личностью, и только в контексте этого индивидуального гештальта может быть понят ее смысл.

Жизнь личности, ее рост неотделимы от нарастания ее субъектности. С. Л. Рубинштейн ввел понятие «субъект жизни», что дало ему возможность раскрыть деятельную сущность личности, ее активную позицию в целостном жизненном процессе [13]. Субъект жизни, в понимании С. Л. Рубинштейна, – это вершина развития личности. Это то, к чему в результате длительного пути взросления приходит человек, если этот путь сложился именно как процесс развития личности. Согласно концепции С. Л. Рубинштейна, а также представлениям западных психологов гуманистической и экзистенциальной направленности, только та жизнь есть жизнь подлинная, которая осуществляется, строится самим человеком. Разработанный в отечественной психологии подход к личности как субъекту жизни позволил рассматривать не только зависимость личности от жизни, но и зависимость жизни (ее периодов, событий, формирующихся структур) от личности. Периодизация и структурирование жизни начали связываться с активностью самого субъекта.

С этой позицией перекликается и мнение А. А. Бодалева, подчеркивающего активную созидательную роль личности в организации ею своей бытийности: «Личность не только органично отвечает на те или иные воздействия, которым она подвергается, но с определенного времени своей жизни способна выбирать для себя род занятий… самостоятельно организовывать многое, как в содержании, так и в форме своего бытия» [4, с. 62]. Но далее А. А. Бодалев отмечает, что «эти тенденции собственного поведения личности либо „работают“ на ее развитие по восходящей, либо тормозят его, а иногда ведут к социальной деградации» [4, с. 62], т. е., став субъектом жизни, личность не всегда эффективна в проявлениях этой субъектности.

Субъектность личности, заявляющая себя в проявлениях активности, может выглядеть по-разному. Рассматривая полярную диаду «активность – пассивность», Э. Фромм писал: «Отчужденная активность в смысле простой занятости фактически является „пассивностью“ в смысле продуктивности, тогда как пассивность, понимаемая как незанятость, вполне может быть и неотчужденной активностью» [26, с. 117–118]. Успешное решение проблемы истинной субъектности или неотчужденной активности прежде всего требует от личности осознания и соотнесения своих потребностей с деятельностными возможностями и возможностями, которые представлены в условиях ее жизни, в той среде, где она разворачивается жизнь [14]. Осознание или осмысление, т. е. нахождение личностного смысла в событиях среды, в фактах собственной биографии, в своих качествах как потенциальных предпосылках предстоящих свершений, – все это позволяет личности представить согласованные поступательные ряды внешних событий, внутренних превращений, поступков и достижений. Это делает личность смысловым центром, конечной причиной и объяснением последовательности и смены жизненных циклов.