Юлия Некрасова - Лечение творчеством

Во-вторых, оказывается воздействие на членов группы, имеющих проблемы, сходные с проблемами человека «Х», или видящих их как сходные.

В-третьих, происходит обучение внимательности к другому человеку, умению анализировать проблемы, закрепляется состояние сотворчества и интереса к процессу совместной работы. Результатом всего этого является не только совершенствование познавательных способностей пациентов, рост их самооценки и уверенности в своих силах в процессе общения, но и формирование психотерапевтического коллектива.

Практический опыт показывает, что если у пациента отношение к себе искажено заиканием, то у него патологически изменяется и восприятие своего тела. Оно кажется ему неудобным, некрасивым, неловким. Это мы связываем с действием феноменов «Кинези» и «Зеркало». Феномен «Кинези» способствует образованию целого ряда телесных и голосовых зажимов, многих сопутствующих движений и тиков. Феномен «Зеркало», или «как я вижу себя со стороны», «как люди видят (или не видят?) меня», – основа искаженного образа «Я», невозможности (или нежелания) «занять место в пространстве». Поэтому одно из центральных мест в логопсихотерапии III этапа занимает коллективная кинезитерапия, или лечение движением.

В раздел кинезитерапии входят модифицированные нами формы работы: парадоксальная дыхательная гимнастика А.С. и А.Н. Стрельниковых, невербальная жестовая терапия (пластическая ритмика, пантомима) Е.В. Харитонова и гуманно-структурированная танцевальная терапия по Г. Аммону.

Объяснение целесообразности применения кинезитерапии в коррекции речи мы находим в концепции специалиста в области речи Н.И. Жинкина. Известно, что речевой акт относится к непроизвольно управляемым системам. Физические же действия управляются произвольно. Согласно этому разрушенный в части непроизвольного управления речевой стереотип будет усилен нормально действующим, произвольно управляемым движением скелетной мускулатуры. Это внесет не только общее, но и нужное специфическое для речи упреждение. Еще раз обратимся к словам Н.И. Жинкина о том, что для восстановления нормального стереотипа слов необходимо упростить переход от одного метра к другому, «пустив впереди силу, которая как “на буксире” потянет за собой переменное упреждение». В дальнейшем «буксир» можно ослабить и, в конце концов, совсем убрать.

Физические действия и являются таким «буксиром», поэтому занятия кинезитерапией начинаются сразу после сеанса эмоционально-стрессовой психотерапии. Важно, что коллективная терапия движением вызывает удовольствие от самого процесса, а развитие способности переживания включает пациента в бесконечное творчество. Последнее роднит эффект терапии движением с катарсисом в том психофизиологическом понимании катарсиса, которого придерживался Л.С. Выготский:

«Мир вливается в человека через широкое отверстие воронки тысячью зовов, влечений, раздражений; ничтожная их часть осуществляется и как бы вытекает наружу через узкое отверстие. Совершенно понятно, что эта неосуществившаяся часть жизни… должна быть так или иначе изжита. Организм приведен в какое-то равновесие со средой, баланс необходимо сгладить… И вот искусство, видимо, и является средством для такого взрывного уравновешивания со средой в критических точках нашего поведения» ( Выготский , 1986, с. 311).

Юлия Борисовна и Гюнтер Аммон

Как правило, предлагая нашим пациентам те или иные методики, мы знакомим их с авторами этих методик. Сама по себе личность авторов методик бесконечно референтна для заикающихся и поэтому обладает особым психотерапевтическим свойством.

Перед объяснениями парадоксальной, нетрадиционной дыхательной гимнастики мы рассказываем пациентам об Александре Северовне Стрельниковой – авторе этого удивительного лечения. О ней пишет в книге «Моя Сибирь» Анастасия Цветаева:

«В нашу палату поступила пожилая больная, сразу меня заинтересовавшая. Начиная с отчества ее, она привлекла внимание – Александра Северовна Стрельникова <���…>

…Почти с первых слов, несмотря на близость операции, она шагнула в наш день неожиданной темой: критикой неточных, подчас и неверных, как она утверждала, советов школы гимнастики по радио. Услышав диктующий голос, Стрельникова, точно получив, персонально, удар в сердце, повелительно протянула руку в сторону голоса: “Выключите эту машину! Он сейчас сказал «выдох», когда надо «вдох»”…

Степень ее волнения – пожилого человека (мне помнится у нее проседь), больного – заворожила внимание. Я всею собою повернулась к Стрельниковой. В ее тоне звучала не простая убежденность в право-те того, что она утверждала, а сама правота о себе заявляла. Так Копер-ник своим познаньем, перешедшим в его существо, знал, что Земля вертится…»

Далее А. Цветаева с восхищением говорит о внешности Александры Северовны: «…Я не видела Александры Северовны стоящей, я не видела ее рост. Но представить ее себе роста маленького не могу. Выше среднего должен быть рост этого человека…»

Цветаева вспоминает лицо и голос Александры Северовны.: «Лицо продолговато, голова высоко поднята, черты выразительны. Интонации голоса не забудешь…» И далее:

«…Мы больше никогда не увиделись. Тридцать лет спустя в Москве я снова услыхала фамилию Стрельниковой – Александры Николаевны! И это оказалась ее дочь, продолжившая ее дело, и развившая, и получившая авторское свидетельство. Она лечит многие болезни с большим успехом.

Когда я занялась этой дыхательной гимнастикой – а она легка и вовсе не утомительна, – я в 87 лет очень скоро и к большому удивлению заметила, что ей подчинились нежданно ревматические и подагрические боли! (В дыхательных упражнениях участвует все тело.)» ( Цветаева , 1988, с. 25 – 127).

Автору этой книги посчастливилось быть ученицей обеих авторов методики и оценить ее значение для работы с заикающимися. Александра Николаевна Стрельникова, так же как ее мать, человек сильный, одержимый, бесконечно привлекающий к себе. Развив методику парадоксальной дыхательной гимнастики Александры Северовны, Александра Николаевна расширила ее до педагогического и психотерапевтического мастерства. Нашим группам пациентов удавалось присутствовать на неповторимых, каждый раз творчески обновляющихся уроках А.Н. Стрельниковой. В переполненной людьми комнате, где обычно шли занятия (нам зачастую оставалось место на полу), царило общее заряжение бодростью, молодостью и здоровьем. Все это создавала Александра Николаевна – не желающая знать болезнь и плохое настроение, неудачи и лень, капризы и неверие в светлое.