Юлия Некрасова - Лечение творчеством

«Этот локальный способ игры, – продолжает Е.В. Харитонов, – содержит глубочайшие возможности наслаждения, катарсиса для персонажа и зрителя; этот способ крайне не тривиален в сравнении со способом игры с воображаемыми предметами, используемым всеми сплошь и рядом» ( Харитонов , 1981).

Значение знака в пантомиме образуется по типу метафоры. Благодаря ей персонаж получает право вести себя иначе, чем ему разрешают только его собственные свойства. Приводим в качестве примера следующие упражнения.

Упражнение «Тело – Глаз». «Все тело и я сам веду себя как глаз – рассматриваю, то есть воздействую на окружающих, закрываю глаза, открываю, предохраняю от внешних воздействий» ( там же ). Ноги могут быть ресницами, веками. Глаз открывается, ищет, находит – следит за чем-то; опасность – глаз закрывается, снова смотрит – видит что-то неприятное, наводит фокус, заигрывает с объектом, надоедает, что-то ищет вдалеке и снова закрывается.

Упражнение «Тело – Ухо». «Тело все превратилось в слух. Тело настраивается на какой-то предмет – звуки неприятные, опасность; снова прислушивается – приятно, вбирает в себя эти звуки, купается в них» ( там же ).

Подчеркнем, что одно и то же пластическое задание на занятиях должно выполняться в различной эмоциональной окраске. Е.В. Харитонов устанавливает серии эмоциональных состояний, чтобы на материале одного какого-либо движения можно было научиться наполнять его различными отношениями. В идеале пациент должен научиться произвольно вызывать в себе эмоции, играть ими, как актер, чтобы в жизни затем сознательно идти на эту Игру . Это, в сущности, один из факторов обучения заикающихся гибкости психических состояний, свободе их смены и проживания. Так, вполне прочувствовать жест помогает игра в полярно-противоположных смыслах : напористо – податливо, открыто – затаенно, размашисто – сдержанно, игриво – строго. Также предлагается чередовать предельное напряжение с расслаблением.

Упражнение «Электромагнит». Пол, воображаемые стены рядом, потолок – электромагнит. Человек внезапно растянут ими и держится в крайне напряженной неподвижности. Отключаем электромагнит – полное моментальное расслабление. Предлагается чередовать энергичные, напористые жесты любой части тела – плеча, головы, спины, бедра – и плавный переливающийся жест – медленное перекатывание чего-либо по всем суставам.

После того, как основные пластические и ритмические элементы движений выполнены пациентами осмысленно, мы соединяем эти элементы с речью. Характер речи задается характером движений. Движение в наших упражнениях всегда предшествует речи, чтобы настроить ее на научный темп 15 15 Хотим напомнить, что кинезитерапия сопутствует основной логопсихотерапевтической работе на III этапе. .

На определенном этапе работы внимание заикающихся должно переключаться с прагматики коммуникативного акта на сам процесс коммуникации, а именно – в его игровую сторону . Спонтанное речевое творчество стимулируется тем, что пациенту предлагается говорить, не сковывая себя требованиями логики, грамматики, необходимости точной передачи жеста.

Для внушения пациентам различных эмоциональных состояний и для выработки навыков управления ими мы проводим упражнения с применением световой аппаратуры в студии электронной музыки. Игра здесь состоит в том, чтобы характер речи следовал за состояниями, рождаемыми светом, – зажигательная, воздействующая на аудиторию речь при цветах оранжево-красного спектра; спокойная, отрешенная от собеседника речь – при цветах холодного спектра. Интересно высказался об этом задании один из пациентов:

«Хорошо было бы преодолевать холод синего цвета горячностью речи, а напряженному дразнящему красному цвету противопоставлять покой речи».

Этому желанию и удовлетворяла другая серия заданий – на преодоление эмоционального воздействия среды, условно смоделированного цветовой гаммой.

Таким образом, игровые занятия должны помочь пациентам почувствовать в себе множество нереализованных возможностей и черт и получить навык их использования.

Группа – психотерапевтический коллектив

Принцип преемственности в нашей методике особо ярко проявляется в данной части работы: мы облегчаем застенчивому, зажатому, скованному человеку – заикающемуся – через расслабление в динамике постепенно овладевать элементами танцевальной терапии. Занятия парадоксальной зарядкой А.С. и А.Н. Стрельниковых и пластической ритмикой Е.В. Харитонова делают тело наших пациентов податливым, восприимчивым к новым ощущениям, снимают патологические телесные стереотипы, и, таким образом, помогают восприятию новой сложной методики – терапевтического гуманно-структурированного танца по Г. Аммону 16 16 Гюнтер Аммон – Президент Всемирной Ассоциации по динамической психиатрии и Общества немецкого психоанализа; психиатр, невропатолог, психоаналитик; создатель теории психодинамики бессознательного метода терапии психических и психосоматических заболеваний, особой танцевальной терапии; автор многих книг, одна из них – «Многомерный человек» (Мюнхен, 1988). (феномены «Кинези» и «Зеркало», занимающие две трети феномена заикания, к этому времени значительно сглаживаются).

Несколько слов о том, как мы пришли к включению «танца по Аммону» в свою методику. В течение многих лет мы искали «лечебный», глубинно-личностный метод, который дал бы мощный выход творческим силам наших пациентов еще в одном направлении, способствующем новому полноценному речевому поведению. В плане эксперимента в танцевальной терапии мы пытались использовать такие уже известные формы танца, как упражнения логоритмики, элементы танцевальной школы Айседоры Дункан в переложении Рудневой и т.д.

Но только после встречи с Гюнтером Аммоном, автором и создателем метода гуманно-структурированной танцевальной терапии, возможности побывать в его лечебном центре – в клинике Ментершвайге в Мюнхене – и ознакомления с его методикой мы поняли, что нашли то, что многие годы упорно искали.

«…В зале института происходит чудо! А казалось, удивить группу после пережитого сеанса эмоционально-стрессовой психотерапии было практически невозможно!

…Начался полет! Чудо – как раскрылся этот мальчик, в котором поначалу виделось так много сиротства, – в его опущенных плечах, во взгляде исподлобья, в нервном тике заикания, страшно запрокидывавшем голову… А сейчас – свободно летающий в свободном прыжке, глаза закрыты, и сильные руки уже не по-мальчишески легко поднимают тело. Ему радостно и спокойно парить в пространстве, поддерживаемом друзьями.