Пол Холмс - Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама

Все эти механизмы помогают другому человеку принять проективную роль и связанные с нею чувства и ответить на них. Например, если пациент ведет себя как отвергнутый и обиженный ребенок и относится к терапевту как к плохому отцу, через некоторое время терапевт начинает чувствовать себя как отец, отвергающий своего ребенка. Обладая профессиональной интуицией, он стремится понять, почему этот конкретный пациент испытывает к нему такую ненависть. Чтобы избежать вредных для терапии действий, связанных с этими чувствами, терапевту требуется определенный уровень знаний о себе.

В предыдущей главе я описал точку зрения Рэйкера на то, как, используя контрперенос, терапевт может понять своего пациента. Аналогичным образом вспомогательное «я» приходит к пониманию протагониста. Это знание достигается, в частности, в результате использования протагонистом проективной идентификации.

Аналитические психотерапевты обучаются «склонности к идентификации» с пациентом и способности ощущать и анализировать свои собственные последующие эмоциональные ответы. Таким образом, они снижают риск собственного «отыгрывания», происходящего в ответ на проекцию пациента. Через процесс проективной идентификации к ним приходит понимание внутреннего мира своих пациентов. Терапевт должен уметь реагировать на все внутренние роли пациента, мужские и женские, роли молодых и стариков. В любой момент времени он не может знать, кем «является» в логике переноса, и ему требуется время, чтобы ощутить, какая именно роль была спроецирована, и понять свою собственную природу на языке прошлого своего пациента.

Психодрама, в отличие от психоанализа, является процессом более сознательным и, несомненно, лучше поддающимся режиссуре. Когда выбранный в качестве вспомогательного «я» человек соглашается играть роль из внутреннего мира протагониста, ему обычно присваивают имя этой роли («моя мать» или «мой брат») и предоставляют некоторую фактическую информацию. Именно так происходило, когда Джордж выбрал Виктора на роль своего отца. Если протагонист начинает говорить и вести себя как ребенок, вспомогательное «я» усиливает свою собственную идентификацию с ролью «отца».

Важное дополнительное общение происходит на бессознательном уровне между протагонистом и вспомогательным «я» посредством механизмов проективной идентификации. Протагонисту практически не требуется «подталкивать к роли» своего помощника и «манипулировать» им, поскольку вспомогательное «я» с готовностью принимает на себя задачу на время стать персоной, которая порождена внутренним миром протагониста.

Итак, в то время как Фред негодовал, будучи бессознательно исполнителем роли отца Джорджа, Виктор сознательно принял эту роль в психодраме. Он был способен легко идентифицироваться с проекцией отца Джорджа и мог, таким образом, браться за эту психодраматическую роль. Среди внутренних «другой» — объектов Виктора была роль «отца» — она входила в его «ролевой репертуар». И хотя она не являлась ролью из его повседневной жизни (у Виктора не было детей), но он имел к ней доступ и получал наслаждение, играя «отца».

В процессе психодрамы с использованием обмена ролями «представление» вспомогательного «я» моделировалось и изменялось, увеличивая сходство с внутренним объектом протагониста, и этот процесс включал в себя сознательные и бессознательные сообщения.

Следует отметить, что вспомогательное «я» играет роль из внутреннего мира протагониста, а не объективно существовавшего человека из его (протагониста) прошлого. Во внутреннем мире Джорджа «отец» был изменен в соответствии с перцептивными способностями маленького Джорджа и внутренними механизмами его психики.

Мы рассмотрели, каким образом внутренний мир протагониста драматически выражается с помощью членов группы, в качестве вспомогательных «я» играющих его внутренние объекты или роли.

Отношения протагониста с директором не являются основными в процессе лечения, и в этом состоит большое отличие психодрамы от психоанализа. Действительно, директор должен приложить все усилия, чтобы поддержать отношения с протагонистом, основываясь на ситуации здесь–и–теперь. Этому способствует сам принцип психодрамы, поощряющий протагониста направлять свои проекции (и связанные с ними идентификации) на вспомогательные «я». Сам же директор узнает о своем протагонисте по тому, как вспомогательное «я» развивает свою роль.

Важно, что контракт (между директором и протагонистом) на начатую работу поддерживается тем, что психоаналитики называют «терапевтическим альянсом» (см. Sandler et al., 1973). Этот контракт на сессию заключается между двумя (говоря словами Морено) равными взрослыми.

Сложные чувства и мысли, которые появляются у директора в результате его взаимоотношений с протагонистом, крайне важны для психодраматического процесса. Они обеспечивают его обычно трудноуловимой и исключительно полезной информацией, которая может быть использована для облегчения хода сессии. Механизм контрпереноса, сам по себе включающий проекции и идентификации, позволяет терапевту понимать и поддерживать протагониста.

Приходит время, и ребенок начинает развивать защитные механизмы, которые он будет использовать, став взрослым. Мелани Кляйн говорила об этом периоде, который она называла «депрессивной установкой», так:

«Поскольку Эго становится лучше организованным и проекции ослабевают, на смену расщеплению приходит вытеснение. Психотические механизмы постепенно прокладывают путь невротическим механизмам, торможениям, вытеснению и смещению».

(Segal, 1964 и 1973:75)

Британский психотерапевт Гарри Гантрип так описывал эти защитные механизмы более зрелой психики. Когда конфликтующие эмоции возникают одновременно,

«…такие конфликты часто приводят к вытеснению некоторых из конфликтующих эмоций, которые человек на самом деле не перестает испытывать, а продолжает переживать бессознательно, что крайне разрушительно воздействует на его осознанные переживания и поведение… Эти загнанные внутрь внутрь психические бури продуцируют разнообразные симптомы психоневрозов, как физические, так и психические».

Гантрип пишет:

«Кроме того, Фрейд открыл одну вещь, которая происходит с переживаниями, подвергшимися в детстве вытеснению, а именно, что впоследствии вытесненные эмоции находят выход в переносе на какую–нибудь приблизительно похожую фигуру в настоящем. Этот феномен «переноса» — стандартная причина разрушения дружеских отношений, брачных уз и самых разнообразных партнерских отношений между взрослыми людьми — неизбежно прорывается наружу, оставаясь в лечебной ситуации непризнанной человеком».