Пол Холмс - Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама

В его семье существовал миф, что именно отец был «плохим», источником раздражения и гнева. Соглашаясь с этим, Джордж должен был перестать осознавать мучившие его двойственные чувства. Эти эмоциональные конфликты, вновь появившись в психодраме, вызывали в нем боль и страдания. Причиняющий беспокой–ство внутренний объект «обиженный рассерженный ребенок» вместе с привязанной к этому объекту ролью «Джордж любит своего отца и нуждается в нем» был отодвинут в его внутреннем мире в сторону. Его сознательное «я» было не в состоянии получить доступ к этой стороне себя и использовать ее.

Уровень эмоционального развития и напряженность семейной ситуации не позволили Джорджу сфомировать спонтанное и более интегрированное решение. Ему требовалось защитить себя от сильной тревоги, вызванной амбивалентными чувствами, что он и сделал, используя психологические механизмы защиты. Джордж просто обязан был «потерять» одну из сторон своего конфликта.

Он сублимировал свой гнев, вину и путаницу в голове, посвятив себя работе, и тем самым сместил своего нуждающегося «ребенка» на клиентов. Интенсивность его чувств была подавлена, и забота о «матери», которой он «повредил», также была смещена на его клиентов, которые нуждались в поддержке социального работника.

В целом у него были развитые продуктивные (и вполне нормальные) невротические защиты, большинство из которых заставляли его много работать и в целом соответствовали профессии социального работника. Взрослый Джордж не чувствовал себя человеком, которому требовалась фигура отца. Но он стал очень злиться, когда почувствовал себя брошенным вследствие «дезертирства» своего босса. Такое поведение смутило его. Ему действительно не требовалось наблюдение Фреда. Джордж мог работать абсолютно независимо и знал это. Он чувствовал себя заботливым и любящим человеком, пусть даже и обещающим слишком много; в конце концов, он был хорошим социальным работником, великолепно соответствующим потребностям своих клиентов. Но, как и описывал это Гантрип, его внутренний «я» — объект проявлялся время от времени, вступая с ним в противоречие и причиняя боль.

Поначалу в психодраме трудности Джорджа связывались с ситуацией на работе. В конце концов, разве не эти проблемы привели его на психодраму? Однако, по мере продвижения от настоящего времени до сцен из его детства, возможные причины его проблем стали более понятны. Течение психодраматического исследования полностью соответствовало порядку, описанному Голдман и Моррисоном (Goldman and Morrison, 1984).

Шаг за шагом Джордж начал входить в контакт и с точкой зрения своего отца, и со своим собственным гневом по отношению к матери. Будучи «отцом», он обнаружил, что говорит то, о чем никогда раньше не задумывался. Его отец тоже имел свой взгляд на эту историю. Годами Джордж принимал мамину оценку происходящих в жизни семьи событий. Внезапно он стал осознавать, что любит своего отца и нуждается в нем. Играя себя в детстве, он воскресил в памяти страх и ярость, которые переживал, лежа в кровати и слушая ссору своих родителей.

На сессии у Джорджа возникли трудности, связанные с его матерью. Двойственные чувства и гнев чуть было не одолели его, когда он вошел в контакт со своим гневом (связанным с отсутствием отца), направив его непосредственно на мать. Он стал испытывать значительное напряжение, и психодрама замедлилась, поскольку протагонист потерял былую спонтанность.

Ребенком Джордж должен был пережить подобные психологические конфликты и страдания. Он начал использовать невротические защиты, чтобы справиться со своей нетерпимостью. Он вытеснил свои конфликтующие объектные отношения, которые включали его гневный «я» — образ. В соответствии с принципом объединения сходных внутренних объектов, другие объектные отношения, в которых Джордж испытывал гнев, также были вытеснены. Таким образом, Джордж потерял доступ к важной внутренней роли — напористого и рассерженного мальчика/мужчины, что заметно ослабило его ролевой репертуар.

Во время сессии «забытая» роль появилась из забвения. Однако лишь время могло показать, сможет ли Джордж использовать вновь обретенную роль рассерженного «я» в реальном мире, за пределами психодраматического театра.

Пока Джордж разговаривал с двумя аспектами своей матери, Пол отошел вглубь комнаты, откуда было хорошо видно, как протекает сессия.

— Я люблю тебя, мамочка. Ты ведь никогда не оставишь меня, правда?

— Нет, конечно нет, Джордж… Я тебя тоже люблю.

Протагонист был глубоко вовлечен в катартическое взаимодействие со своей матерью, которое стало возможным, потому что «мать», которую он ненавидел, отделилась от «матери», которую он любил, и сидела теперь на другом стуле. Впервые за много лет он смог избежать двойственности в чувствах, и произошло это благодаря психодраматической технике. Группа была полностью поглощена разворачивающимся перед ней действием. Пол чувствовал удовлетворение и начал думать о том, что будет следующим этапом психодрамы.

Спустя некоторое время он вдруг ощутил, что в группе возникло напряжение. Питер склонился к Тельме, и Пол понял, что они о чем-то друг с другом говорят. Мэгги, наоборот, выглядела вялой и, казалось, спала. Джордж уже прекратил разговор со своей «хорошей матерью»и опять выглядел напряженным и встревоженным.

Вновь что–то разладилось в ходе сессии. Члены группы были смущены и чем–то расстроены. Джордж опять потерял свою спонтанность. Пол быстро вернулся на сцену и заговорил с Джорджем.

— Что случилось? Как мы должны закончить эту сцену с твоей матерью?

Джордж казался очень обеспокоенным.

— Я не знаю. Я абсолютно не понимаю, как быть дальше.

Пол и сам толком не понимал, что должно стать следующим шагом. Сцену с матерью Джорджа следовало закончить. И еще оставалась проблема Джорджа и его отца. (Психодраматическая сессия началась с Джорджа и его проблем с фигурой отца/начальника на работе.) В группе ощущалась неловкость. Быть может, это было связано с возросшей тревожностью и неопределенностью, которые испытывал протагонист. Ситуацию ухудшало то, что директор также чувствовал некоторую неуверенность в том, что следует предпринять. Пол повернулся к группе.

— Есть какие–нибудь предложения, что делать дальше?

Дебби подала реплику из глубины комнаты:

— Знаете, если Джордж выразит свое чувства гнева и фрустрацию к своему боссу так же, как он это сделал сейчас к матери, жизнь на работе может для него облегчиться.