Алексей Шибаев - Психоанализ. Среди Миров, Пространств, Времён…

Безусловно, Фройд прав – невозможно предоставить только сознательным инстанциям психики приоритет анализирования. Данное не означает, однако, что нужно доверять только хаотичным и вневременным составляющим Ид. Но мне кажется, что необходимо поднять кондора нашего внимания на определённую высоту «равномерного парения», чтобы оттуда обозревать всю терапевтическую ситуацию в целом, чтобы видеть оттуда всё терапевтическое плато, включающее не только объекта-пациента. Удивительным образом Фройд, в первом цитируемом отрывке, противопоставляет равномерное парение высоте, видимо опасаясь поглощающих психотических механизмов расщепления, фрагментации и идентифицируя частичные объекты и влечения со своими контртрансферными переживаниями, которые так сложно было ему принять. Я говорю о том – насколько болезненным и пугающим может быть представление о собственных драйвах. С сегодняшней нашей позиции, лилипутов на голове у великана, мне кажется актуальным продолжить рассмотрение идей равномерного парения и высоты. Думаю, высота равномерного парения внимания терапевта должна быть оптимальной и для объекта-пациента, и для объекта-терапевта, и должна принадлежать отщеплённому терапевтическому инструменту. Т. о. терапевтический инструмент в идеале зависает над территорией, обязательно включающей диспозиции обоих объектов. Хотелось бы подчеркнуть, что внимание должно принадлежать терапевтическому инструменту, но не должно направляться в терапевтической ситуации на сам терапевтический инструмент, т. к. внимание не может быть «вещью в себе»… ибо в таком случае становится принадлежностью либо объекта-пациента, либо объекта-терапевта.

Безусловно, ситуация много сложнее: мы всегда имеем дело не с плоскостью, а с многомерными пространствами и проходящими сквозь друг друга внутрипсихическими Вселенными. И наше внимание суть корпускулярно-волновой путешественник, гомункулус, непознанный и великий Наблюдатель из сновидений, который поможет, быть может, создать=разглядеть объекта-субъекта в аналитическом пространстве… того самого аналитического третьего, по-другому Са-мого, Самого, интегрированную Самость. Внутри неё зарождается, произрастает и развивается надежда. Терапевт же и пациент суть не объекты, а субъекты клинических и человеческих Отношений.

Понятие «расщепление» давно стало в психоаналитической и околопсихоаналитической литературе неким «ругательством», наряду с другими понятиями, такими как «эдиповы отношения», «триангуляция», «доэдипальный». Ещё встречаются и, что более удивительно, рождаются супервизоры-динозавры, представители и наследники минувшего психоаналитического тысячелетия, вещающие своим супервизируемым – «Это анальный пациент!» – «Это примитивные защиты!» – волшебные азбучно-словарные формулы, как будто способные прояснить или объяснить что-либо в запутанных внутренних конфликтах пациента и в динамических флюктуациях внутри аналитической ситуации.

К большому сожалению, для многих специалистов – психоаналитиков и психоаналитических психотерапевтов – открытие (совместно с пациентом) «расщепления» является одновременно и конечным пунктом следования этого кораблика, было пустившегося в опасное (не опасное? – что чувствует пациент?) плаванье по волнам интерсубъективных отношений с аналитиком и аналитических пока ещё спекуляций. Пружина кораблика работает вхолостую, шестерёнки заклинивает, винт отваливается, кораблик тонет. Над глубинами бессознательного повисает едкий дымок стыда, собственной плохости и никчёмности, примитивности и бесперспективности. Конечно – демонизация и идеализации аналитика увеличиваются. Возрастают стремления к слиянию. Желание сесть в океанский лайнер аналитика может привести к покупке пациентом билета в каюту класса «люкс». И вот она – взрослость, надёжность, блаженство, любовь. Куда плывёт «Титаник»..?

Доктор Абрам Экстерман (Abram Eksterman) в своём превосходном докладе «Теп Psychoanalytical Mistakesin Freud’s Theory» на пражской конференции (4–6 мая 2006 г.), посвященной 150-летию со дня рождения Зигмунда Фройда, с тонкой иронией и нетривиальным юмором, как истинный художник, расписал стены=рамки возможного восприятия аналитика. Такие стены способны полностью закрыть перспективу пациента. Они могут возникнуть в аналитике даже при сокрытой, внутренней диагностике аналитиком пациента. Более того: и не вполне осознанное стремление поставить пациентам диагноз, например – «эдипальные» или «доэдипальные», может привести к восприятию всех пациентов (всех людей!) безрукими и/или безногими инвалидами, помощь которым ограничена их «травмами».

Что мы знаем о расщеплении? Ограничивается ли восприятие этой функции словоблудием «примитивный защитный механизм»? Боимся ли мы наличия или актуализации данной функции в себе? Боимся ли мы «заразиться» ею от пациента (ага – значит, в нас это есть; какой ужас!)? Говорит ли, и всегда ли говорит, актуализация функции «расщепление» о психопатологии или о тяжёлой психопатологии? Что, в конце концов, расщепляется: Эго, Самость, объекты, чувства, аффекты? Что от чего отщепляется: рациональное от иррационального, прошлое от настоящего (от будущего), чувства от смыслов (ассоциаций), внутренние образы от образов внешней реальности?.. Какое впечатление производит обнаружение расщепления в другом, в себе на наш внутренний мир? Какая роль у расщепления при галлюцинациях, проекциях и интроекциях (например, в понимании 3. Фройда, М. Кляйн, Ш. Ференци, X. Кохута, Т. Огдена, Д. Лихтенберга, Д. Штерна)? Какие ещё важнейшие виды расщепления, кроме «вертикального» и «горизонтального» мы знаем?…

Кажется – мы знаем много… или ничего… всё-таки, что-то знаем… Пусть эти вопросы воздушными шариками повисят в аналитической атмосфере. Пусть для кого-то они будут круглые, овальные, для кого-то квадратные, многоугольные, бесцветные или цветные, кому-то напоминают тигра, кому-то оленёнка… Сплошные расщепления.

Служители муз издревле, в разные эпохи и по разным обрядам, роднились с функцией расщепления. Скульпторы расщепляли камень, мрамор или землю (чтобы использовать глину), горные породы расщеплялись огнём, водой (чтобы использовать металлы). Художникам нужны были краски, расщеплялись органические и неорганические «целостные объекты». В технике мастерства живопись дошла до кубизма и сюрреализма. В поэзии расщепляются смыслы, слова, слоги. Символисты играют образами, препарируя их и доводя до крайних противоположностей и противоречий. Писатели разрывают сюжетные линии, заставляют героев сомневаться, им ли принадлежат собственные мысли. Музыка может становиться интригующей, влекущей и нежной, когда расщепляются мелодии, ноты, и ритм приглашает на танец диссонанс. Надеюсь, вас интересует искусство, – психоанализ, уж минимум одной частью своего тела, погружён в искусство. Чёрт! – опять дьявольское расщепление… и опять – чёрт и дьявол. А вы за какую лебедь – за белую или за чёрную?.. Думаю – у каждого свой список любимых искусников. Не хочу навязывать личный. Экстернализацией расщепления, чтобы не «ругаться» – выносом из себя функции расщепления, человек привнёс в этот мир (почему «этот», а не «тот», и где мир «идей» и где мир «теней»?) удовольствие, а не только галлюцинации, «примитивные способы функционирования», разрушительную агрессию всевозможных форм и содержаний. Возможно, существуют индивидуумы, способные получать удовольствие только от раздражения внешнего или от возбуждения внутреннего – Бог мой, опять и снова там и тут – glanspenis, clitoris, vaginae, – возможно, существуют индивиды, способные не получать удовольствие от непосед-муз. Возможно, они – настоящие целостные Эдипы и Эдиповки (убийцы и насильники?). Да-да, посмотрим, кого у нас больше в психиатрических интернатах… Люди, выпустив из себя функцию расщепления как объект-птицу (часть души), давно интегрировали её во «взрослые» отношения… А как быть с детьми, дикарями и животными, нашедшими искусство вовне и в себе?