Андрей Петрушин - Недетский дом

И если такой воспитатель приходит в детский дом, то стоит ли удивляться его статусу на страничке сайта социальной сети: «До отпуска девять смен!». Вы почувствуйте, и даже посочувствуйте, какая это мука – каждый день считать количество смен до, хоть и временной, но свободы от этого груза. Для воспитателей пребывание в детском доме, именно пребывание, а не, хотя бы, работа, приносящая стабильный доход из средств налогоплательщиков, мука несусветная. Вроде и коллектив неплохой, и директор редко появляется в отделении, и зарплата за такую работу подходит. Но вот, если бы не обязанность заниматься воспитанием чужих детей. И приходится им, бедным, заниматься детьми. Именно детьми, а не их воспитанием, адаптацией, научению, как вести себя в той, грядущей, взрослой жизни. Но нет. Это всего лишь работа. И внимание, и совет, и просто доброжелательное отношение – строго в пределах выплачиваемого жалования и должностной инструкции. И в строго рабочее время. А для детей – это жизнь, в которую они попали, благодаря отсутствию у их родителей меры в питье вина, пристрастию к наркотикам, или же отсутствие какого-либо, хотя бы в зачаточном состоянии, чувства долга перед своими детьми, именуемого в простонародье «материнским инстинктом». Жизнь, в которой им приходиться каждодневно выживать, подстраиваясь под настроение замаявшихся воспитателей, перенося насмешки в школе, терпя унижения от содетдомовцев. Они барахтаются в этой жизни государственных детей, пытаясь выбраться из этого, непонятно для каких целей, кроме создания рабочих мест и промывания бюджетных средств, созданного перевалочного пункта, под названием детский дом, из домашней, но голодной и нищей, во взрослую, неизвестную и страшную, жизнь. Они пытаются выбраться туда и к тем, кому они будут нужны не из-за зарплаты, стажа, или недостаточной пенсии. А по-настоящему нужны. Пытаясь заменить полноценное родительское общение общением со штанными единицами, и понимая, что и им они не нужны, детдомовские, в первую очередь, пытаются, и искренне надеются на восстановление родительской связи. Но, родителям они все также неинтересны. А когда человек никому не нужен, он не нужен и самому себе.

Так почему же люди, вроде не глупые, и с руками, идут на эти галеры? До недавнего времени, хорошим стимулом был летний отдых воспитанников в капиталистических странах. Естественно, в сопровождении воспитателя, или двух. Побывать на зарубежном пляже за государственный счет, посмотреть новое и неизведанное, под прикрытием сопровождения обездоленных, это ли не стимул? Месяц в турпоездке, да еще оплачиваемой, как командировка. Вы отказались бы от такой перспективы? В последнее время, правда, заграница перестала присутствовать в планах летнего отдыха. Кризисы, будь они неладны. Но санатории Черного моря, оздоровительные пансионаты Урала, хоть и чисто теоретически, и при хорошей фантазии, пришли на замену песчаным пляжам Испании, и тоже требовали обязательного сопровождения воспитанников. Вроде и командировка, а похоже на отдых. И детей в группе меньше, и денег платят больше. И свой законный отпуск целый, неиспользованный. А на море уже побывал.

Немаловажной причиной присутствия на работе в этом учреждении был предыдущий трудовой опыт, в котором имелись те или иные пятна, не позволяющие более трудиться в привычной для воспитателя, или бывшего преподавателя, среде. Не ужившись на предшествующих местах работы, сотруднику приходилось, после попадания в это учреждения и, понимая, что дальше либо карьера продавца, либо разнорабочего сферы ЖКХ, уживаться и терпеть эту работу. В среде педагогических работников города это заведение считалось конечным, и наименее перспективным в плане карьеры. Поэтому на работу принимали практически всех, кто пришел проситься на жалование. А ведь, не мешало бы перед положительным ответом о приеме на работу, проводить хотя бы простенькое тестирование на профессиональную пригодность кандидата. Глядишь, и престиж бы поднялся. И результаты были бы не только на бумаге.

Наименее амбициозные, и более продуманные сотрудники, проще относились к работе, и находили в ней свои прелести. Например, выбор смен дежурств. При хороших взаимоотношениях, а только такие и нужно поддерживать с непосредственным начальником, коим является заведующий отделением, ибо тогда нет смысла и работать, можно было очень выгодно, – побольше ночных дежурств, и работа в праздничные дни, – и удобно, под личные нужды, подстроить график своих смен. И график работы воспитателей конкретного отделения составлялся в соответствии с пожеланиями приближенных, и строго по трудовому кодексу, но не как с разумными требованиями жизненных обстоятельств. При графике работы «день – ночь – отсыпной – выходной» воспитатель, к которому начинал испытывать доверие детдомовский ребенок, замещая пустоту родительского тепла, и считая его единственным достойным хранителем тайн и жизненным советчиком, видел этого малыша не чаще одного раза в три-четыре дня. А были еще подмены, снятие смен, с целью уменьшить сумму выплачиваемых за переработку денег. И просто больничные и отпуска. Иногда даже декретные. Да, воспитатели тоже люди со своими житейскими проблемами. И они вовсе не обязаны выворачиваться наружу ради какого-то, пусть и очень несчастного, но чужого ребенка. В дни составления графика заведующих одолевали походы их подчиненные с просьбой подстроить график работы под день рождения, или приезд любимой мамочки. Кто приходил с требованием соблюдать закон и социальную справедливость при распределении дежурств, кто просил поставить сверх нормы ночных дежурств, оплачиваемых дополнительно, перед отпуском. Часто на этой почве возникали конфликты между молодыми, имеющими маленьких детей, и сиротливо ждущих их дома мужей, и опытными сотрудниками с большим стажем, и претензиями на первоочередное, с их точки зрения, выполнение именно их требований при составлении графика. Основной аргумент старейших был, как и везде: «Мы отпахали свое в молодости, пусть теперь молодые пашут. А то привыкли на все готовенькое». На что молодые ссылались на статьи законов и приказов об их преимуществе, как молодых мам, или пытались вызвать чувство жалости к себе из-за неподъемной ипотеки, или невозможностью подстроиться под график работы мужа, с которым виделись лишь на сайтах социальных сетей. Все просили, требовали, умоляли.

Особенно тяжело из-за сменного графика работы воспитателей приходится детям в дошкольных группах. И, если в средних и старших группах воспитатели откровенно избегали своих должностных обязанностей, то с этими детьми шла плодотворная воспитательная работа. Каждый воспитатель считал, что только он знает, как воспитывать детей и устанавливал свои правила на смене. Что только она знает, во что одевать детей во время дневного сна, во что играть, и как приучать к горшку. И если одна из «мам», как частенько называют любую женщину брошенные маленькие дети, которая не бьет их по пьяни, а одевает и играет, считает, что детей надо закалять, одевает их даже в мороз в легкую одежду, то другая, «мерзлячка» по жизни, старается всех укутать во все одежды. И, естественно, дети регулярно путаются, что им надевать, какие игрушки брать. Они не следят за сменами воспитательниц, и не успевают перестроиться. И, в результате, постоянно получают… замечания от вновь прибывшей на смену воспитательницы.