Майя Ракита - Дневники приемной матери ребенка из детского дома

В первые месяцы я осознанно позволяла своей дочурке висеть на мне. Себя я успокаивала мыслями о нелегкой роли матери, которой приходится носить своих детей на руках с младенчества. Считается, что ребенок растет благодаря энергии матери, и это действительно так. Только материнская сила способна поставить ребенка на ноги в прямом и в переносном смыслах. И когда возникает ситуация, что ребенок лишается своих родителей, то он, в первую очередь, лишается именно родительской силы, родительской защиты, родительской энергии. И я знаю, что детский дом, какой бы замечательный он ни был, никогда не поставит на ноги своих воспитанников. По одной очень простой причине, мудрой и житейской, – никто не будет делиться своей энергией, брать каждого брошенного ребенка под «свое крыло». А энергии детдомовскому ребенку нужно во сто крат больше, чем ребенку, находящемуся под родительской защитой. Ведь ребенку из детского дома нужна энергия и для того, чтобы справиться со своими прошлыми ужасами, и для того, чтобы встать на ноги.

Не проходило и дня, чтобы я не вспоминала свой разговор с воспитателем детского дома. Мы сидели на очередном празднике детского дома. На сцене пели и плясали детишки. И в этой атмосфере случился такой диалог.

– Возьмите эту девочку, она вам будет мыть полы. Она хорошо их моет.

– ???

– Она умеет мыть полы, вы не думайте…

– Мне нужна дочка, а полы я и сама могу помыть!

– Зачем же самой?

Насколько моя дочка казалась испуганной и растерянной во внешнем мире, настолько же она оказалась наглой, агрессивной и беспардонной дома, в нашей квартире. Если в магазине она крепко держала меня за руку и была как бы приклеена ко мне, то дома она устраивала жуткие погромы. Вот такие разговоры у нас бывали достаточно часто.

– Да. Разбросать свои вещи в разные стороны ты смогла. А теперь давай все приведем в порядок и сложим на свои места.

– Еще чего!

– Доча, но это же твои вещи?

– Вот ты и убирай!

– Я занимаюсь своими домашними делами, а у тебя есть свои.

– Я тут не уборщица, я убирать ничего не буду!

– Так что, ты собираешься жить в таком беспорядке?

– Нет, ты будешь убирать у меня в комнате!

Вы теперь понимаете, почему не проходило и дня, когда бы я не вспомнила фразу воспитательницы из детского дома: «Возьмите эту девочку, она вам будет мыть полы»? Прошло больше года, а моя доченька только один раз действительно мыла полы. И прошли миллионы минут в разговорах о том, что такое свой дом, своя комната, свои вещи, свои домашние дела, прежде чем моя дочурка что-то сделала по дому.

Оно и понятно. Представьте себе детей, которым прислуживают специально нанятые государством взрослые люди. Государство наняло поварих, чтобы они готовили, кормили и мыли за детьми посуду. Государство наняло уборщиц, чтобы они мыли, подметали, стирали и все прочее. Государство наняло воспитателей, чтобы они будили детей, одевали, водили в школу, приводили обратно в детский дом, делали с ними уроки и все прочее. С чего это у детдомовских детей такие слуги? Этот вопрос без конца мучил меня. Я понимала всю несостоятельность и язвительность этого риторического вопроса, но волей-неволей он возникал с новой силой.

Когда состоятельная семья на свои заработанные или вовремя украденные деньги строит большой дом, нанимает прислугу, поваров, садовников, гувернеров – это нормально. Дети знают, что эти люди работают на них и получают за это деньги. А деньги зарабатывают родители. Здесь нет никакого порока. Все работают. Каждый зарабатывает на жизнь как может. Как говорится, кто на что учился. А что понимают дети из детского дома, к каким мыслям привыкают они? Согласитесь, к хорошему люди привыкают быстро. Но это хорошее они создают своими силами. А детдомовским детям еще даже не представилось случая сделать что-то хорошее своими силами, но они уже привыкли к полному обслуживанию. И это порочно!

В детском доме нанятые государством люди выполняют свои функциональные обязанности и этим ограничиваются. У них-то есть свой дом, свои родные, свои вещи, домашние хлопоты. Их никто не лишал свободы готовить обед своему мужу, мыть полы у себя дома. Может быть, домашние хлопоты им неприятны. Возможно даже, что они без удовольствия убирают свой дом. Главное, что у них изначально есть право это делать! А у детей в детском доме такого права априори нет! И все разговоры о том, что дети в детском доме помогают уборщицам мыть полы, глупы и кощунственны по своей природе, так как у детей нет никакого желания помогать уборщицам зарабатывать положенную зарплату. И если они это делают, то делают из весьма неблагородных мотивов.

Посуду моя дочь впервые помыла на третьем месяце нашей совместной жизни. Борьба за чистоту и домашний порядок оказалась настоящей битвой без врага. Я хорошо понимала, что нужно ввести правила и следовать им неукоснительно. Мне понадобилась вся моя устойчивость, чтобы не потянуться за валяющейся кофточкой и не положить ее в красивый зеркальный шкаф дочери, предварительно свернув. Для меня было бы легко и почти естественно сделать это. И уж тем более не лень. Дело в том, что мне нужно было воспитать в доченьке, во-первых, позитивное отношение к своей комнате, во-вторых, ответственное отношение к своим вещам, а в-третьих – способность самостоятельно принимать решения. Конечно, воспитание – слишком объемный процесс. Но, вспомнив притчу о слепых, я решила вначале сконцентрироваться на порядке в комнате и еде.

Я установила правило, которое гласило: «Если вещь валяется на полу, значит, она не нужна и ее можно выбросить!» У моей дочери после похода по магазинам сложилось твердое убеждение, что мои слова не расходятся с поступками. Уж если я что сказала, то можно быть абсолютно уверенным в том, что я так и сделаю. Дочь на своем опыте убедилась в моей устойчивости к ее «хочу-купишкам». А хотела она всякой ерунды вроде той, которая лежит на полках у кассы любого крупного универсама. Если она ныла, я внимательно смотрела ей в глаза и спрашивала: «Сколько времени у тебя эта игрушка продержится?». Дочь отвечала: «Все время, я ее буду беречь!». Я покупала эту игрушку, напомнив правило. И как только на следующий день я обнаруживала именно эту, якобы дорогую ее сердцу игрушку валяющейся на полу, я демонстративно поднимала ее с пола и выбрасывала в мусорное ведро. Моя дочь злилась, рыдала, но я была непреклонна. Правило нарушено. Если вещь дорога, то ее надо беречь и у нее должно быть свое место! Так мало-помалу доченька воспитывала в себе бережливость и ответственность. Она стала более аккуратна и внимательна к своим любимым игрушкам и вещам (хотя бы в первое время). Конечно, потом новизна исчезала, и вместе с ней исчезало бережное отношение. На остальное пока не хватало ни рук, ни внимания. Я ей помогала и устраивала совместные уборки.