Андрей Ремизов - Кем стать после детства. Путеводитель по профессиям, том второй

Миссия проектировщика средств пожаротушения, противопожарных средств и покрытий для кровель и стен зданий хорошо известна – он участвует в процессе создания нового оборудования и защищающих от высокой температуры материалов. Характер, режим его работы и «подводные камни» практически полностью совпадают с характерными для его коллеги-проектировщика, описанными в разделе «Машиностроение». Очень условно можно добавить только то, что на разработку чего-то нового в сфере обеспечения пожарной безопасности уходит обычно до десяти и больше активной работы с созданием концептуальных описаний, чертежей, опытных моделей и образцов, проведением испытаний и отстаиванием своей разработки перед разными комиссями, в числе которых находятся и более опытные коллеги, которые могут очень даже ревниво подойти к оценке чужого творения. Но это характерно для любых изобретений и произведений любого творческого труда.

Что касается работы техников и инженеров пожарного надзора, то вокруг этих специальностей бродит масса спекулцяций, аналогичных спекуляциям о «хлебном месте» инспектора ГИБДД и санитарного врача (инспектора санэпиднадзора). На самом деле всё упирается в стремление руководителей разных предприятий сэкономить на пожарной безопасности. Возможно, каким-то бизнесменам и директорам бюджетных организаций и действительно не хватате денег на то, чтобы купить новый огнетушитель и всё в своих омещениях организовать согласно правилам и нормам пожарной безопасности. Это не повод, чтобы откупаться от инспектора пожарного надзора, лишь бы только не закрывал предприятие.

И всё больше в России проявляет себя тенденция не платить эти отступные пожарным, а принимать на работу этих же специалистов к себе в штат или сотрудничать внештатно. Называется эта должность на разных предприятиях обычно инженер по пожарной безопасности. В его задачи входит следить за тем, чтобы его коллеге-инспектору, нагрянув внезапно в помещения работодателя, в любой момент оказалось бы не к чему придраться. И доходность работы инспекторов в части поборов всё заметнее падает. Хотя, справедливости ради, над заметить, что всё равно устроиться в техническую службу надзора за обеспечением пожарной безопасности гораздо труднее, чем стать огнеборцем или техником огнеборских отделений. И зарплата в караульных службах со временем существенно обгонит зарплаты на таких сравнительно тихих и безопасных для здоровья должностях, как инженер по пожарной безопасности предприятий.

И ещё один нюанс. Тихая работа в этой сфере всё равно содержит в себе немалую долю риска. Ведь если случится пожар да ещё с летальным исходом в помещении, которое за взятку нечестно принял инспектор пожарного надзора, то его очень скорок начнут вызвать на допросы. И, если докажут его халатность или корыстные мотивы подписания «липового» акта соответствия нормам пожарной безопасности, то могут и присудить приличный срок. Инженер по пожарной безопасности, отвечающий за соответствие вверенных ему помещений работодателя нормам пожарной безопасности в случае возникновения сильного пожара тоже будет отвечать перед судом, хотя и в меньшей степени, чем то, кто от имени государства даёт официальное разрешение на эксплуатацию здания, в котором создались условия для огненной катастрофы.

Но если вы не намерены «крысятничать» и идти на поводу людей, которые недопонимают, что такое пожарная опасность, если вы готовы при этом, не взирая на чины халатно относящихся к пожарной безопаности руководителей и не страшась открытых угроз типа «один звонок – и тебя уволят» либо вообще кримальных, честно исполнять свой профессиональный долг блюстителя противопожарного законодательства, то вряд ли что с вам плохого случится. И на вверенной вам территории огонь не превратится в монстра, пожирающего здания и отнимающие жизни. Удачи.

Вот мы и добрались, наконец-то, до самых «крутых», по представлениям нынешних молодых людей, профессий. Увы, но давно уже ни военный, ни гражданский лётчик, ни даже космонавт (то есть лётчик отряда космонавтов) не вызывают восхищения у школьников. Даже популярные в конце 90-х годов прошлого века стези бизнесмена и специалистам по валютным операциям (а также просто банкира и экономиста) сегодня выпускниками средних школ воспринимаются занятиями весьма заурядными и не гарантирующими стабильного заработка. Многие юноши и девушки теперь с открытым интересом читают объявления о приеме на юридические факультеты самых разных вузов. И те, кому не повезло выдержать конкурс в зарекомендовавший себя государственный вуз (или те, кто просто не настроен ловить удачу на вступительных экзаменах), ничтоже сумняшеся подают документы на разные платные отделения, нередко в частные учебные заведения с сомнительной репутацией.

Вообще, юридический бум в головах молодежи, достигший апогея в начале XXI века, породил столько откровенных спекуляций на эту тему, что проблемой низкого качества обучения на современных юридических факультетах открыто озаботилось правительство России. У всех на слуху скандал с юридическим факультетом не какого-нибудь недавно открывшегося частного университета, а флагмана высшего образования страны – МГУ имени М. В. Ломоносова. Более того, Министерство образования и науки РФ твёрдо намерено провести жёсткую сертификацию юридических учебных заведений и, как говорится, многие «лавочки» прикрыть. Но главная беда даже не в этом. Главное – в стране налицо кадровый парадокс: при явном многократном переизбытке дипломированных «законников» острая нехватка специалистов этой сферы. Хотя, на самом деле никакого парадокса и нет. Всё в этой сфере как и везде: нужны действительно знающие и способные работать эффективно профессионалы, а предложения работодателям сплошь приходят от явно неподходящих кандидатов. Почему такое происходит? Только ли дело в «плохом» образовании? Или в России, как всегда, не хотят воспитывать молодые кадры, стремясь найти для своей фирмы умудрённых опытов спецов, которых, понятное дело, всегда не хватает?

Наверное, все предположения так или иначе верны. Но выбирающему профессию выпускнику школы важно знать не причины возникшей в России проблемы юридических кадров, а, в первую очередь, определившись с выбором, не попасть как кур во щи. Переизбыток недостаточно подготовленных кадров в какой-то отрасли есть всегда результат непродуманной образовательной политики. Если ограничить количество учебных мест в юриспруденции (включая и платные) до уровня реальных потребностей страны, качество юридического образования довольно быстро восстановится. Многие абитуриенты из-за возникшего даже на платные отделения (как во всех цивилизованных странах) конкурса, «пролетев» на экзаменах пару-тройку раз, быстренько расстанутся с псевдомечтой, и лет через 10—15 молодёжь перестанет считать юридическое образование самым «крутым». Хотя само по себе оно всегда будет интересным для многих.