Array Коллектив авторов - Лев Толстой в зеркале психологии

– Что есть религия?

– Под религией мы с вами понимаем различные сущности: вы понимаете общее миросозерцание, согретое чувствами, я – выражение простых непререкаемых нравственных истин, которые неизбежно изменяют жизнь, – как, например, истины единобрачия или непротивления злу.

– Смысл жизни является внешней целью?

– Он определяется верой. Я верю в учение Христа, и вот в чем моя вера. Я верю, что благо мое возможно на земле только тогда, когда все люди будут исполнять учение Христа. Я верю, что исполнение этого учения возможно легко и радостно.

– Но сделать это чрезвычайно трудно, если нет четкого понимания последствий своих поступков?

– Несчастное, жалкое создание человек со своей потребностью положительных решений, брошенный в этот вечно движущийся, бесконечный океан добра и зла, фактов, соображений и противоречий! Веками бьются и трудятся люди, чтобы отодвинуть к одной стороне благо, к другой неблаго. Проходят века, и где бы, что бы ни прикинул беспристрастный ум на весы доброго и злого, весы не колеблются. На каждой стороне столько же блага, сколько и неблага.

– Что есть «благо» и «неблаго»?

– Если бы только человек выучился не судить и не мыслить резко и положительно и не давать ответы на вопросы, данные ему только для того, чтобы они вечно оставались вопросами! Если бы только он понял, что всякая мысль и ложна, и справедлива! Ложна односторонностью, по невозможности человека обнять всей истины, и справедлива по выражению одной стороны человеческих стремлений.

Люди сделали себе подразделения в этом вечном движущемся, бесконечном, бесконечно-перемешанном хаосе добра и зла, провели воображаемые черты по этому морю и ждут, что море так и разделится. Точно нет миллионов других подразделений совсем другой точки зрения, в другой плоскости! Правда, вырабатываются эти новые подразделения веками, но и веков прошли и пройдут миллионы.

«Цивилизация – благо; варварство – зло; свобода – благо; неволя – зло». Вот это-то воображаемое знание и уничтожает инстинктивные, блаженнейшие первобытные потребности добра в человеческой натуре.

– Кто определит – что свобода, что деспотизм, что цивилизация, что варварство? И где границы одного и другого? И кто видел такое состояние, в котором бы не было добра и зла вместе?

– Один, только один есть у нас непогрешимый руководитель, Всемирный Дух, проникающий в нас всех вместе и в каждого. Тот самый дух, который в дереве велит расти к солнцу, в цветке велит бросить себя к осени и в нас велит бессознательно жаться друг к другу. И этот-то один непогрешимый блаженный голос заглушает шумное, торопливое развитие цивилизации.

– Каждый человек движется в совершенно определенном направлении и отличается индивидуальным стилем жизни, который придает неповторимость человеческой личности. Волен ли он выбирать этот путь?

– Не совсем. У развивающегося, или просто достаточно быстро продвигающегося по социальной лестнице человека, очень мало знакомых равнодушных. Как правило, сфера знакомств разделяется на два противоположных лагеря. У того, кто быстро идет вперед по избранной дороге, имеются враги и страстные поклонники. Многое зависит от их точки зрения.

– И какая же точка зрения правильная?

– Стиль жизни определяется, прежде всего, отношением любой человеческой судьбы к общей истории народов. Важно понять суть этих отношений и их связь с пониманием жизни. Я серьезно интересовался декабристами. Они представлялись мне людьми обнаженной, предельно чуткой совести. Именно веления совести, нравственный поиск вели их одновременно и к социальному протесту, и к потребности личного совершенствования, и к стремлению к общественному благу.

– Поиск – очень сложный процесс, зависящий от многих факторов. Может ли он привести к единому для всех результату?

– Он всегда единый, но проявляться может по-разному. Например, описывая войну, я старался описать поведение человека, а не результаты того или иного сражения. Меня интересовало, что чувствует и как ведет он себя и в бою, и в моменты мирной передышки. Но ничьи поступки не являются единичными, человек всегда опутан сложной сетью связей, формальных и неформальных, реальных и воображаемых. Например, надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора.

– Как соотносятся социальные связи и связь с Богом?

– Связь с обществом противопоставляется связи с Богом. Общество побеждает количеством, Бог – внутренней силой.

– Человек – не отдельная единица в толпе, а звено системы. Для того чтобы система была жизнеспособной, она должна быть сбалансирована. Ваших героев можно разместить на четырех уровнях уравновешивания: индивидуальном (Платон Каратаев), групповом (Анна Каренина – Алексей Вронский), общественном (Наполеон Бонапарт) и экзистенциальном (Бог). Все ли люди включены в систему взаимовлияний?

– Все. Иногда подобному уравновешиванию способствуют общественные катаклизмы, локальные войны и т. п. Например, выжить после самоубийства Анны Карениной Вронскому помогли военные действия на Балканском полуострове, куда он отправился защищать интересы славян.

Толстой говорил и о политическом равновесии: «Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо, заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею.

– Средство — европейское равновесие и droit des gens 2 2 Народное право (франц.). , — говорил аббат. — Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, — и оно спасет мир!

– Как же вы найдете такое равновесие? — начал было Пьер, но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат».

Через некоторое время Пьер поделился с князем Андреем пришедшей к нему мыслью: «По-моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием».

– Если я правильно поняла, ни одно действие какого-либо лица не остается без реакции кого-либо из взаимодействующих с ним индивидов или групп. То есть одни люди заставляют других действовать, и сами подвергаются такому же давлению?

– Нужно различать уравновешивание и насилие. Насилие – это совершение вынужденных поступков. Но если человек стремится исполнять открытую им в любви волю Бога, то нет насилия, а есть уравновешивание.

– Значит, противоречий между человеком, уравновешенным на индивидуальном уровне и на экзистенциальном уровне, нет? Или человек в первом случае действует бессознательно, а во втором – осознанно?