Владимир Морозов - Невербальная коммуникация. Экспериментально-психологические исследования

Имея в виду большое значение высокой певческой форманты в обеспечении эстетических и профессионально-технических свойств голоса, предложен метод искусственного улучшения эстетических свойств тембра голоса человека (при его электроакустическом преобразовании) путем избирательной коррекции частотных характеристик усилительного тракта в области высокой певческой форманты (Морозов, 1977).

В формировании специфического тембра вокальной речи высокой певческой форманты принимают участие и другие формантные области. Интегральные характеристики спектра вокальной речи, полученные при помощи интегрального спектрометра, выявили в основном ее трехформантную структуру. При этом первая форманта, расположенная в полосе 300–600 Гц, обозначаемая в литературе термином «низкая певческая форманта», придает голосу певца присущую ему «мягкость», «массивность», «округлость» тембра. Средняя формантная область, локализуемая в среднем около 1000 Гц, оказывается наиболее лабильной по своему частотному положению (вокруг частоты 1000 Гц) и в значительной степени определяет фонетическое качество вокальных гласных.

Помимо особенностей спектра вокальная речь характеризуется многими другими акустическими особенностями, влияющими на ее восприятие слушателем: повышенной мощностью, достигающей у профессиональных оперных певцов уровня 120 дБ, т. е. превышающей уровень разговорной речи на 40–50 дБ, значительно более глубоким вследствие этого динамическим диапазоном гласных (до 35 дБ), а также более широким звуковысотным диапазоном (две октавы и более вместо одной-полутора октав в речи), значительно большей длительностью гласных, достигающей в пении 3–5 и более секунд по сравнению с 150–250 мс в речи (Златоустова, 1981).

Наконец, специфической особенностью вокальной речи является наличие так называемого вибрато, представляющего собой амплитудно-частотную модуляцию голоса, происходящую с частотой 5–7 Гц и воспринимаемую слушателем, как весьма приятная на слух пульсация звука голоса певца (Seashore, 1936; Mason, Zemlin, 1982). Поскольку частота вибрато практически совпадает с частотой статистически наиболее типичной модуляции речи и максимумом слуховой чувствительности к амплитудно-частотной модуляции звуках высказана гипотеза о происхождении вибрато в результате согласования (сформировавшегося в процессе эволюции) амплитудно-модуляционных характеристик вокальной речи (или протяженных музыкальных звуков) с таковыми характеристиками слуха (Морозов, 1977).

Доминирование эмоционально-выразительной функции вокальной речи, как уже указывалось, связывается с ее более древним происхождением по отношению к обычной речи. На это же указывают данные онтогенеза речевой функции: эмоционально-выразительный элемент речи, доминирующий в самом раннем онтогенезе человека, намного опережает вербальную речь, начинающую появляться лишь в годовалом возрасте. Несомненно, что современная вокальная речь, проделавшая большую эволюцию, по своим формам существенно отличается от своего доисторического прототипа. Вместе с тем она, по-видимому, сохранила и некоторые свои древние черты. В этой связи Дарвин писал: «Страстный оратор, певец или музыкант, который своими разнообразными звуками или модуляциями голоса возбуждает самые сильные эмоции в своих слушателях, едва ли подозревает, что пользуется теми же средствами, которыми в очень отдаленной древности его получеловеческие предки возбуждали друг у друга пламенные страсти во время ухаживания и соперничества» (Дарвин, 1953).

В свете этих данных перечисленные выше акустические особенности вокальной речи (значительно увеличенная громкость, продолжительность и высота гласных, а также особый спектральный состав звука и наличие модуляций основного тона и вибрато) следует рассматривать как своего рода код, несущий эмоциональную информацию. Значительная часть этой информации кодируется композитором (в форме мелодии, ритма, динамических оттенков и т. д.), остальная ее часть вносится исполнителем как интерпретатором вокального произведения [12] Здесь, разумеется, не идет речь об эмоциональной информации, которую может нести сам печатный текст произведения, например строка поэта. (Котляр, Морозов, 1976).

Несмотря на очевидную специфичность акустических средств выражения эмоций в пении, есть основание говорить, что в общих чертах эти средства совпадают в пении и речи. Эта общность определяется наличием достаточно определенных связей между характером звука голоса и физиологическим состоянием организма, испытывающего ту или иную эмоцию: акустический признак эмоций в голосе связан с физиологическим признаком состояния.

Рядом отличительных особенностей характеризуется восприятие говорящим собственной речи. Эти особенности касаются двух аспектов. Во-первых, речевой сигнал, генерируемый самим говорящим, достигает слухового приемника не только воздушным, как при восприятии чужой речи, но и непосредственным контактным (вибрационным) путем, распространяясь по костно-мышечным тканям от голосовых органов говорящего к его внутреннему уху. Это обстоятельство приводит к тому, что каждый человек слышит свой голос существенно иначе, чем окружающие, и нередко не узнает тембра своего голоса при воспроизведении его магнитофонной записи. Еще Бекеши (Bekesy, 1949) было показано, что действие звуковых волн изнутри на барабанную перепонку из области среднего уха, куда они проникают вышеуказанным вибрационным путем, отчасти нейтрализует действие звукового давления снаружи и тем самым предохраняет от самооглушения при увеличении громкости голоса. Этот защитный механизм имеет большое значение для певцов, мощность издаваемых звуков которых достигает огромной величины (до 120 дБ). Во-вторых, на восприятии говорящим собственного голоса основываются важнейшие физиологические механизмы самоконтроля и регуляции акустических характеристик речи по принципу обратной связи. Указанный самоконтроль, будучи в определенной мере произвольным, т. е. основанным на сознательном корректировании акустических параметров речевого процесса (например, темпа, громкости, ритмики речи или, в случае необходимости, четкости артикуляции речевых звуков), в то же время в значительной степени является и непроизвольным, не поддающимся сознательному волевому усилию. В научной литературе описаны три характерных феномена, связанных с механизмами непроизвольного рефлекторного регулирования речи по принципу обратной акустической связи. Один из них, получивший название эффекта Ломбарда [13] По имени исследователя, впервые описавшего этот эффект (см.: Imhofer, 1933). , это непроизвольное увеличение громкости речи под влиянием увеличения громкости окружающего звукового фона (Бронштейн, 1949). Данный эффект наглядно проявляется, если на уши человека, читающего какой-либо текст, через головные телефоны подать шум. Громкость его речи при этом увеличивается пропорционально интенсивности поданного шума. Детальные измерения показали, что увеличение уровня звукового фона на 5 дБ приводит к приросту громкости речи на 2,5 дБ, при этом шум высокочастотного спектра оказывается более эффективным при той же громкости по сравнению с низкочастотным шумом. Адаптационная психоакустическая сущность эффекта Ломбарда очевидна: он «автоматически» поддерживает необходимый перевес громкости речи говорящего над громкостью окружающего шума и тем самым обеспечивает необходимый уровень разборчивости речи для слушателя.