Геноцид и массовые репрессии

На территории штатов, где расположены резервации, число индейцев среди заключенных в 10-350 раз превышает пропорцию индейского населения. Так, в штате Монтана численность жителей резерваций составляет не более 3,7 процента, а в тюрьмах доля индейцев доходит до 35 процентов. В Миннесоте это соотношение составляет 0,4 и 12,5 процента, в Северной Дакоте — 0,05 и 17,5 процента.

Трагедия в Вундед-Ни отнюдь не исключительный факт современной американской действительности. Это еще раз подтвердили события, разыгравшиеся во время зимних Олимпийских игр 1980 г. в Лейк-Плэсиде. Под предлогом строительства спортивных сооружений недалеко от столицы Белой Олимпиады были изъяты земли, несколько столетий принадлежавшие племени мохаук. Индейцы обратились в суд. Напрасно они искали здесь защиты своего исконного права проживать на земле предков. Вместо рассмотрения иска суд выдал ордер на арест 22 организаторов индейского движения протеста. Опасаясь международного скандала, власти распорядились на время Олимпийских игр блокировать резервацию индейцев. Была ограничена доставка продовольствия, медикаментов, топлива. Дело не обошлось без человеческих жертв.

От рук полиции и поощряемых ею уголовных и расистских элементов пали участники борьбы за гражданские права индейцев Кларенс Кросс, Джозеф Станз, Байрон Десерса, Стэйси Кортье, Джеймс Литл… Нет пощады даже женщинам и детям. Убита Эдит Игл-Хокс, вместе с нею погибли и двое ее детей — старшему было три года, а младшему — четыре месяца.

По данным, опубликованным в американской прессе, физически уничтожено около тысячи членов организации «Движение американских индейцев».

Во время второй мировой войны специальная подкомиссия палаты представителей американского конгресса опубликовала заявление:

«Окончательное решение индейской проблемы состоит в том, чтобы стараться ликвидировать эту проблему, а не обрекать соответствующее федеральное ведомство возиться веки вечные с постепенно возрастающим индейским населением».

Не менее остро стоит проблема выживания индейцев в Канаде. И здесь они неизменно оказываются людьми «второго сорта». В настоящее время на территории страны существует 2242 резервации, в которых нищета, голод, болезни стали столь же характерными признаками индейцев, как и красный оттенок кожи.

…Вокруг тихого некогда озера Любикон в канадской провинции Альберта сотни буровых установок, строительных и дорожных машин не прекращают работу ни днем, ни ночью. Нефтяная лихорадка. Ныне ей здесь подчинено все. Ежедневно в этих местах выкачивается нефти на 1 миллион долларов. Но ни цента не достается исконным владельцам этой земли — индейцам. Более того, огромные масштабы нефтяных разработок нарушили экологическое равновесие природной среды. В окружающих озеро лесах исчезли звери, охота на которых составляет основу питания местного населения. Тем самым подрываются устои индейского образа жизни, да и само существование их общины ставится под угрозу.

В этих условиях в 1982 г. индейцы решили обратиться в суд для защиты своих прав. Они потребовали судебного запрета на геологическую разведку и разработку нефтяных и газовых месторождений на площади в 2400 квадратных километров до тех пор, пока не будет решен вопрос о праве собственности на землю.

Почти год продолжалось судебное расследование. Наконец, в сентябре 1983 г. суд в Калгари вынес решение: местная община не является индейской этнической группой, и ее права на землю давно утрачены.

«Индейцы с берегов озера Любикон не прекратят борьбу», — заявил их лидер Бернард Оминаяк. И далее добавил: «Если только индейская община не перестанет существовать раньше, чем закончится судебная волокита».

Пока что многочисленные попытки индейских племен вернуть свои исконные земли через суд имеют один лишь финал — категорический отказ. Поэтому стоящие на грани физического истребления люди объединились в организацию «Братство индейцев Канады».

А теперь от северных озер мысленно перенесемся к южным прериям.

В Колумбии судебной защиты права на жизнь практически лишены коренные жители страны — 300 тысяч неассимилированных индейцев, многие из которых до сих пор находятся едва ли не на первобытном уровне развития. Летом 1972 г. общественность страны потряс судебный процесс по делу о зверском убийстве индейцев из племени куиба в департаменте Мета. Фабула дела поразительна по злодейству замысла и жестокости исполнения.

Группа индейцев получила приглашение отобедать за деревенским столом в поместье крупного латифундиста-скотовода. Простодушные приглашенные пришли как на праздник — с женами и детьми. Но не пиршество ожидало их… Едва лишь расселись индейцы за господским столом, как засвистели пули наемных убийц. Здесь нашли свою кончину 16 индейских мужчин, женщин и детей.

В суде города Вильявисеньо подсудимые — охранники латифундии — полностью признались в содеянном. Однако, как тут же выяснилось, это признание отнюдь не означало раскаяния. Подсудимые заявили, что всегда считали индейцев «животными» и поэтому даже не предполагали, что их уничтожение является преступлением.

Трагическая страница в истории индейского населения Гватемалы — события весны 1985 г. в деревне Санта-Анита лас Каноас. Однажды ясным апрельским утром сюда ворвались каратели. По имевшимся у них сведениям, деревенские жители поддерживали партизанское движение. За это в Гватемале не судят — в лучшем случае расстреливают на месте, а чаще всего умерщвляют после изощренных издевательств и садистских пыток. На этот раз всех молодых и способных носить оружие мужчин и женщин согнали за околицу и приказали рыть «братскую могилу». Когда работа была окончена, застрочили пулеметные очереди и 125 мертвых тел доверху наполнили ров…

О другом случае рассказывает Ригоберда Менчу, 26-летняя индейская крестьянка из Гватемалы:

— Один из моих братьев был секретарем деревенского кооператива — это было его единственным преступлением. Солдаты похитили его и зверски пытали 16 дней, хотя ему было только 14 лет. Они страшно его изуродовали — вырвали ногти, отрезали язык, изрезали ступни ног. Потом военные власти разослали по всем общинам приказ собраться в одной из деревень, чтобы присутствовать при казни партизан. Мы пошли туда вместе с отцом и матерью. В 8 часов утра прибыл военный грузовик. Из него выгрузили десятка два изуродованных людей, среди которых был мой брат. Мы увидели, какие ужасные страдания вынесли наши товарищи, и поняли, что власти называют партизанами обыкновенных людей — крестьян и батраков с плантаций.

Никогда в жизни не забуду того, что я видела. Заключенных выстроили в шеренгу, и капитан, командовавший отрядом, произнес речь, прерывая ее, чтобы отдать приказание солдатам удерживать пленников стоя. Их поднимали ударами прикладов, но они снова падали. В заключение своей речи капитан пообещал всем мятежникам такую же участь. Когда он отдал приказ раздеть осужденных, одежду на них пришлось разрезать, так как она была в крови и присохла к телу. Их связали… облили бензином и подожгли. Мой брат и многие другие погибли не сразу…