Николай Трус - Кораблекрушения

В это время доведенный до отчаяния, измученный человек на легком надувном плоту продолжал с надеждой всматриваться в небо, несмотря на мучительное понимание того, что самолета он, скорее всего, не увидит.

На 42-й день, 18 марта, береговая охрана завершила проверку в гаванях Французской и Британской Вест-Индии. Яхта «Соло» не была обнаружена.

Каждую ночь Стивену удается поспать часа полтора, пока плот не начнет дергаться или ноги не онемеют настолько, что возникает необходимость пошевелиться. Тогда он встает и укладывается вновь в другой позе, обеспечивающей относительный комфорт. Вопреки опасениям по поводу того, что акула или иная тварь непоправимо изорвет плот, пока все в порядке.

Рыбий кортеж начинает свой утренний парад. Прямо под острием копья появляется голова. Точный отвесный удар прошивает дораду насквозь. Она начинает кувыркаться, как безумная, так и рвется из рук. Но Стивен держит ее цепко. Не вышло! Пластмассовая обойма на кончике цевья словно взрывается, обвязка разлетается в стороны и спутывается в клубок, а гарпун перекашивается. Пытаясь его ухватить, Стивен быстро наклоняется. В этот момент раздается жуткий звук, будто кто-то резким рывком раздирает гигантскую жесткую «молнию». Это загарпуненная дорада вонзает наконечник стрелы в нижнюю камеру плота. С шипением и бульканьем оттуда вырывается воздух.

Рыбина рвется на волю. Чудом удается удержать в руках ружье и гарпун. Каллахен забрасывает их внутрь и хватается за пробоину. О Боже! Внизу зияет огромная дыра шириной 10 см. Попытки стянуть края дыры ни к чему не приводят, и плот продолжает погружаться. Через разрыв пробиваются громадные пузыри, потом выскальзывают пузырьки поменьше, просачивающиеся уже не так быстро. Наконец нижняя камера безжизненно опадает плоским пустым мешком.

Все кончено. Плот осел настолько, что теперь его плавучесть обеспечивается только верхней камерой. Высота надводного борта составляет всего 7–8 см. Днище плота вспучилось под ногами. Давление воды под ним так сильно, что нижняя камера вырывается из рук, ее затягивает под плот, и днище вспучивается еще сильнее. Проваливаясь при каждом движении, как в трясину, Стивен старается нащупать свое снаряжение.

Если он не сумеет как-то заделать этот разрыв, всему конец. От сырости не будет спасения, и соленая вода разъест кожу до костей. Ноги Стивена находятся под водой, и рыскающие в окрестностях акулы, конечно, предпочтут попробовать на зуб их, а не балластные карманы. Рыбы, укрывающиеся под плотом, уже колотят и покусывают конечности сквозь резину днища. Ноги так глубоко увязли в просевшем днище, что тычущиеся в них дорады становятся совершенно недосягаемыми для остроги. Но даже если и удастся поймать рыбу, ее негде будет высушить, и очень скоро она испортится. Плот стал вилять на ходу сильнее обычного, значит, усилится трение опреснителя. Что-то непременно надо предпринять, причем как можно быстрее, пока не испортилась погода.

Конические пробки из ремонтного набора слишком малы, чтобы заткнуть такую дыру. Может быть, сгодится кусок пенопласта из маленькой подушки, спасенной в ночь бегства с гибнущего «Соло»? К счастью, это пенопласт с закрытыми ячейками. Его структуру составляет множество крохотных застывших пузырьков, поэтому он намного лучше того, который состоит из таких же пузырьков, но с прорванными стенками. Благодаря закрытым ячейкам пенопласт не впитывает воду и не пропускает воздух. Не обращая» внимания на атаки дорад, Стивен извлекает свои инструменты и лихорадочно начинает работать. Вырезает брусок соответствующего размера, берет несколько коротких шнурков, перегибается через борт и, помогая весом своего тела, подтягивает нижнюю камеру к себе. Пробоина находится достаточно близко для того, чтобы до нее дотянуться, но разглядеть ее все же трудно. Заталкивая в дыру пенопластовую пробку, Стивен захватывает верхний и нижний края разрыва, накидывает шнур петлей и плотно обматывает ее конец вокруг импровизированной пробки. Первые витки не захватили края дыры, поэтому он накладывает дополнительные. Теперь дыра стянута. Пора опробовать результаты своего труда. Визгливо похрюкивает помпа. Камера понемногу надувается, натягивая под Стивеном пол. По мере того как плот поднимается, из-под воды все сильнее булькает, а потом над поверхностью появляется пробка. Через 15 минут камера спускает, и он снова проваливается в резиновую трясину.

Каллахен заглядывает через борт. Оказывается, воздух просачивается сквозь многочисленные мелкие морщинки, разбегающиеся от перевязанного места разрыва наподобие корней от древесного ствола. Может, их законопатить набивкой спальника? Но сколько ни заталкивай ее во все дыры, воздух все равно находит себе щелочку. Может быть, помогут старые обтрепанные губки? Пять часов Стивен бьется над тем, чтобы наглухо запечатать все зазоры вокруг затычки, но всякий раз, как он берется за помпу, на поверхности появляются предательские пузырьки. После заделки щелей они только увеличиваются, их становится все больше. Чтобы поддерживать в камере приемлемое давление, необходимо каждые полчаса делать по пятьдесят качаний. А всего для обеспечения жизнеспособности плота ежесуточно нужны три тысячи качаний. Два с лишним часа изматывающих упражнений — это примерно вдвое выше предела возможностей измученного Стивена. А когда на море разыграется шторм, усилия придется, наверное, удвоить. Разумеется, при условии, что заплата еще будет на месте. Это невозможно…

Отсюда до ближайшей суши около 600 миль (примерно 1100 км). Это в лучшем случае 35 дней пути. Спущенная нижняя камера действует, как плавучий якорь, замедляя дрейф плота. После тяжелой работы под жарким солнцем, наглотавшись соли с ножа и веревок, которые приходится все время держать в зубах, Каллахен испытывает чудовищную тяжесть. Все мышцы отказывают. «Мне ни за что не выстоять еще 35 дней», — с ужасом думает он.

Камера спускает в очередной раз. Надо немного отдохнуть и успокоиться. Может быть, между Бразилией и южным побережьем Соединенных Штатов существует рекомендованная судовая трасса, где-нибудь в 300 милях впереди. Но это все равно очень далеко. Если раньше вокруг был ад, то сейчас — самое пекло.

Нужно срочно заделать пробоину. Расслабляться некогда. Вечером на угольно-черном небе появляется луна. Стивен закрепляет на голове небольшой фонарик из аварийного комплекта. Получается что-то вроде шахтерской каски. Даже склонившись над самой водой, поврежденный участок можно увидеть с большим трудом. Совать руки в темную воду опасно, но другого выхода нет.

Внезапно появляется серая тень, закрывая на миг столбик света. Она проскальзывает в 10 см от пальцев. Стивен, как ошпаренный, выдергивает руки из воды. Акула метров около трех. Она лениво описывает круг возле плота, на мгновение показывается над поверхностью и опять уходит в глубину.