Мария Аксёнова - Энциклопедия для детей. Т. 7. Искусство. Ч. 1

Портретное наследие Яна ван Эйка созвучно работам Робера Кампена: в изображениях людей у него проявляются те же скромность и глубина. Один из портретов работы ван Эйка подписан: «Как я могу». В этом девизе художника смирение и достоинство слились воедино с той поразительной лёгкостью, какая была возможна лишь в эпоху встречи культур Средневековья и Возрождения.

Самым ярким выражением следующего этапа истории живописи в Нидерландах может служить творчество Рогира ван дер Вейдена. Он родился в Турне; отец его был резчиком по дереву. Свою художественную карьеру он начал в качестве скульптора, но потом, уже в зрелом возрасте (в 1426 г.), стал учиться живописи у Робера Кампена. Около 1432 г. он женился на уроженке Брюсселя и переехал в этот город. Здесь ван дер Вейден быстро сумел завоевать признание, разбогател, вошёл в городскую гильдию живописцев.

Сформировавшись как художник в мастерской Кампена, научившись многому у Яна ван Эйка, ван дер Вейден тем не менее сильно отличался от этих мастеров. Цель своего творчества он видел не в восхищённом созерцании мира, где повседневное приравнивается к чуду, а в постижении индивидуальности личности (что делало сто глубоким психологом и превосходным портретистом). Алтарь, созданный Рогиром ван дер Вейденом около 1443 г., был заказан канцлером Николасом Роленом (для которого Ян ван Эйк написал «Мадонну»). Алтарь предназначался для капеллы госпиталя, основанного канцлером в бургундском городке Боне. Центральная часть алтаря посвящена теме Страшного суда. Это суровое и величественное предупреждение грешному человечеству о грядущем беспощадном, но справедливом расчёте с каждым. Надо всем высится фигура Судьи-Христа. Он восседает на радуге, как на престоле. Белая лилия и огненный меч, исходящие из Его уст, символизируют соответственно Божественное милосердие и правосудие.

Низкое, тяжёлое небо будто готово обрушиться на землю — безрадостную, всхолмлённую, без единой травинки, переполненную могилами. Повинуясь голосу труб архангелов, земля отдаёт своих мертвецов: её поверхность набухает, лопается, как скорлупа, и выпускает на свет обнажённые, хрупкие, беспомощные фигурки воскресших. Всем им придётся взойти на огромные весы, которые держит в руке архангел Михаил. Весы определят их посмертную судьбу: либо вечное блаженство, либо вечные муки. Слева возвышаются райские врата, к которым ангел подводит группу праведников; справа разверзлась пылающая пропасть преисподней, куда падают грешники.

Портреты, созданные Рогиром ван дер Вейденом — например, Франческо д'Эсте (около 1460 г.), — отличаются вниманием художника к сложному миру человеческих чувств и настроений. Взгляд исподлобья, спрятанная улыбка, приподнятые брови зримо свидетельствуют о привычках и характере человека. Такой же характеристикой портретируемого становятся его земные заслуги: мастер нередко вводит в свои портреты знаки власти и доблести: кольцо, орденскую цепь, почётный жезл и т. п.

В 1450 г. Рогир ван дер Вейден ездил в Рим поклониться римским святыням. Кроме Рима он побывал и в крупнейших художественных центрах тогдашней Италии — Флоренции и Ферраре. С этой поездкой связывают начало проникновения в Италию изобразительной традиции Северной Европы, оказавшей немалое влияние на искусство итальянского Возрождения.

Гуго ван дер Гус провёл почти всю жизнь в своём родном Генте и уже при жизни пользовался всеевропейской известностью. Выдающийся немецкий художник Альбрехт Дюрер назвал ван дер Гуса крупнейшим нидерландским живописцем и поставил сто в один ряд с Яном ван Эйком и Рогиром ван дер Вейденом. Добившись признания современников и разбогатев, ван дер Гус, неожиданно для своих сограждан, ушёл в монастырь (около 1475 г.), где и провёл остаток жизни. Последние годы художника были омрачены тяжёлой душевной болезнью: его мучили приступы отчаяния, к тому же он испытывал безумную зависть к Яну ван Эйку, которого ему так и не удалось превзойти в живописи.

Алтарь Портинари Гуго ван дер Гуса — едва ли не первое в истории искусства Северной Европы произведение, в котором художник, тщательно продумав соотношения фигур, подчинил их общей композиционной схеме. Но Гуго ван дер Гус в отличие от итальянских мастеров руководствовался здесь не столько законами перспективы, сколько логикой сюжета: там, где итальянцы строили пространство как архитекторы, он действовал как режиссёр. В его картине линии перспективы сходятся не где-то за горизонтом, а в самом центре композиции: он совпадает с фигуркой Младенца Христа.

Этот алтарь создан художником между 1473 и 1475 гг. для Томмазо ди Фолко Портинари, купца-флорентийца, который в те годы жил в Брюгге и занимал ту же должность, что и его предшественник Джованни Арнольфини, т. е. был торговым представителем банка Медичи. Алтарь сразу же после окончания работы над ним отправили в Италию, на родину заказчика. Долгое время это творение Гуго ван дер Гуса находилось во флорентийской церкви Санта Мария Новелла.

Как и большинство произведений такого рода, Алтарь Портинари представляет собой довольно большой (его размеры в раскрытом виде 249х574 см) триптих; при этом все изображения подразделяются на два цикла, соответствующие основным положениям алтаря: с закрытыми и раскрытыми боковыми створками.

На внешних сторонах боковых створок алтаря, согласно установившейся традиции, изображена сцена Благовещения.

Центральную часть алтаря и внутренние поверхности его боковых створок занимает сцена Рождества. Перед Младенцем Христом прислонили колена Мария, Иосиф и ангелы; на боковых створках алтаря к ним присоединяются донаторы — вся семья Портинари: сам Томмазо, его жена Мария Маддалена, дочь Маргарита и двое сыновей. Рядом стоят их святые покровители (чьи имена носят члены этого семейства). Каждого святого можно узнать по его обычным атрибутам: Святой Антоний держит в руках колокольчик и дорожный посох, Святой Фома — копьё, Святая Мария Магдалина — алебастровый сосуд с благовониями, у ног Святой Маргариты — поверженный дракон. Из-под навеса на Младенца смотрят вол и осёл. Возле нижнего края картины помещён сноп колосьев — в знак того, что Христос, родившийся в Вифлееме (в переводе с арамейского — «дом хлеба»), сделался для верующих Хлебом Вечной Жизни.