Доротея Бранд - Стать писателем

Прежде всего, становление писателя — это, по большей части, вопрос о том, как культивировать темперамент и характер писателя. В наши дни, многие справедливо относятся с настороженностью к самому слову «темперамент», поэтому я спешу сказать, что тема «темперамента», не является частью данной программы и методики, описанные в этой книге, вовсе не направлена на привитие писателю некоего чувства богемности вызывающей лихорадочный блеск в глазах, или на создание какого-то особого расположения духа и пестование капризов, как необходимых спутников писательской жизни.

Напротив, такое «богемное» состояние духа и такие настроения, когда они действительно существуют, являются признаками того, что личность творческого человека разрушается, растрачивая себя в напрасных усилиях и эмоционально истощаясь.

Я говорю «когда они действительно существуют», для того, чтобы подчеркнуть тот, по большей части банальный идиотизм, который, по мнению обычного человека, является неотъемлемой частью образа художника, и которого, на самом деле, нет нигде, кроме как в глазах смотрящего.

Люди всю жизнь слышат рассказы о художниках, и очень часто они действительно верят в «поэтическое право на отклонение от нормы», по которому человек творческий, претендует на позволение игнорировать любую моральную установку, которая ему неудобна.

Мысли обычного человека о творческих людях не имели бы никакого значения, если бы только такие установки не влияли на тех, кто хочет стать писателем; против своей собственной воли, обыватели считают, что в жизни писателя есть что-то страшное и опасное, а некоторые очень застенчивые люди, которых мы сейчас считаем смутьянами, стали таковыми только из-за того, что они слишком доверяли таким расхожим представлениям о том, что же такое жизнь человека творческого.

В конце концов, очень немногие из нас рождаются в семьях, в которых они могут увидеть истинные примеры творческого темперамента, и поскольку у творческих людей, безусловно, есть своя личная жизнь, она обязательно идёт по другой схеме, отличающейся от жизни обычного человека.

Очень легко неправильно понять, что именно делает художник и почему он это делает, если мы наблюдаем за ним со стороны. Определение творческой личности, как монстра, в котором уживается тщеславный ребёнок, мученик и молодой повеса — это наследие, доставшееся нам ещё с прошлого века и это удивительно обременяющее наследие.

Существует и более ранняя, более здоровая идея того, что такое человек творческий — идея, определяющая его, как гения, человека более разностороннего, более сочувствующего, более прилежного, чем его товарищи, того, чьи вкусы всеобъемлющи, и кто менее других подвластен идеям толпы.

Тем не менее, зерно истины в концепции конца прошлого века есть: гениальный автор, до последнего вздоха сохраняет спонтанность и чувствительность ребёнка, «невинность глаз», которая так много значит для живописцев, он сохраняет способность быстро и по-новому реагировать на события в своей жизни, реагировать на привычное так, как если бы это всё было для него внове; он сохраняет способность видеть черты и характер людей так, как если бы всё это было только что создано руками Бога, а не просто и быстро сортировать их по пыльным категориям, навешивая на них ярлыки, без тени удивления и изумления. Он сохраняет способность быстро и остро ощущать ситуации, и слово «банальное» вряд ли имеет для него какое-либо значение. Он всегда видит «соответствия между вещами», о которых Аристотель говорил две тысячи лет назад. Эта свежесть отклика, эти ответные чувства жизненно важны для таланта автора.

Но есть еще один элемент характера писателя, который столь же важен для его успеха. Это взрослый, разборчивый, умеренный и справедливый человек. Это сторона ремесленника, рабочего и критика, а не художника. Он должен постоянно работать с эмоциональной, детской стороной, или у нас не получится ничего творческого. Если какой-либо элемент характера творческой личности выходит из-под контроля, результатом будет плохая работа или отсутствие творческой деятельности как таковой. Первая задача писателя состоит в том, чтобы сбалансировать эти два элемента своей внутренней природы, объединить их аспекты в один интегрированный характер. И первый шаг который нам нужно сделать для того чтобы добиться этого результата — разделить их для того, чтобы понять и обучить!

Мы все читали научно-популярные статьи в журналах и книги по психологии, поэтому мы резко отшатываемся от таких слов как «раздвоение личности». Для читателя, у которого есть устоявшиеся понятия о состояниях человеческого мозга, понятие «раздвоение личности» вызывает образ неудачника, который должен находиться в психушке или, в лучшем случае, образ беспричинно счастливого, взбалмошного и истеричного существа.

Но как бы там ни было, каждый писатель — это очень удачная версия двойственной личности, ведь именно это состояние делает его такой озадачивающей, дразнящей и раздражающей фигурой для простого человека, который льстит себя тем, что считает, что у него-то, по крайней мере, с головой всё в порядке.

Но, на самом деле, нет ничего скандального или опасного в том, чтобы признаться самому себе в том, что внутри вас существует более чем один человек. Дневники и письма гениальных людей полны признаний об их чувстве двойственности или множественности, лежащей в основе их личности, в которой всегда есть обычный человек, который просто идёт, и гений, который парит.

Идея альтер-эго, другого «я» или высшего «я» появляется тогда, когда гений осознает свою собственную природу и процессы, происходящие с ним, и у нас есть тому свидетельства, повторяющиеся из века в век.

В действительности двойственность личности гения почти что привычна. На самом деле, для всех нас, в некоторой степени, это тоже обычное явление.

«У каждого из нас был опыт принятия аккуратных и чётких решений, которые кажутся случайными, но потом вдруг превращаются в чудо» — это было фигуральное выражение, которое Фредерик Майерс использовал для того, чтобы передать свою идею того, что такое деятельность гения.

Вот, например, опыт «второго дыхания», которое приходит после долгих бесплодных попыток, когда вы ощущаете, как вдруг, внезапно, уходит усталость, и новая личность возникает как феникс в истощенном уме или теле, и та работа, которая до этого шла так тяжело, начинает спориться. Или в вашей жизни существует какая-то неопределенность, а затем происходит нечто схожее, мы ложимся спать, а утром находим хорошее, верное решение.