Елена Арзамасцева - Верблюд. Повесть

– И? Когда замуж за него вышли? – перебил Валентину Иваненко.

– Не мешайте, – парировала женщина: – первый раз он приехал ко мне где-то через полгода после выписки, в октябре, кажется. Говорил, что строит новый дом, очень поиздержался и извинялся за старую куртку. Говорил, что никогда так плохо раньше не одевался. Еще он сказал, что хочет открыть необычное дело – разводить верблюдов и ослов.

– Кого- кого? – хором спросили водитель и лейтенант, а Иваненко снова ухмыльнулся.

– Так вот, и я удивилась сначала. Зачем в нашей местности нужны верблюды и ослы, и какой от них толк? А Гена сказал, что это дело верное, он все просчитал, что через пару лет он станет долларовым миллионером, потому что он займется эксклюзивом.

– Чем? – переспросил Иваненко.

– Таким делом, которым до него никто не занимался.

– И что, открыл он ослиную ферму? Наверное, там – во дворе, в развалившемся сарайчике.

– Вы, вот, издеваетесь, – с жаром ответила Валентина милиционеру, – а ведь у Гены были серьезные намерения. Он тогда сказал, что никогда не встречал такой искренней и бескорыстной женщины, как я, и предложил мне выйти за него замуж. И еще сказал, чтобы я не торопилась, хорошо подумала. Он примет мое любое решение.

– И когда вы согласились?

– Месяца через три, когда Гена в очередной раз приехал ко мне. А через некоторое время мы расписались в ЗАГСе.

Женщина наклонилась к чемодану, порывшись в вещах, достала свидетельство о браке и протянула его лейтенанту.

– Свадьба у нас была скромная, – продолжила Валентина рассказ, – просто посидели в кафе с двумя моими подружками, но Гена сказал, что как только закончит строительство коттеджа и мы переедем туда жить, отпразднуем настоящую свадьбу, позовем много гостей, а заодно справим новоселье.

– А ослиная ферма? – не унимался Иваненко.

– Не ослиная, а верблюжья, – поправила его Валентина и продолжила: – После свадьбы Гена вернулся в Ковыли – дом достраивать. Примерно через месяц, он приехал ко мне и сказал, что один его друг куда-то далеко уезжает, продает верблюда по дешевке и нужно срочно выкупить животное, а то другие купят. У мужа денег нет, банки ему кредиты не дают, потому что у Гены уже есть кредит под постройку дома. И он не знает, что ему делать. Вот, если бы я согласилась оформить заём под залог своей квартиры, то мы обязательно купили бы курицу, несущую золотые яйца, то есть верблюда. Сразу стали бы хорошо зарабатывать, и месяца через два, погасили бы все кредиты: и его и этот. Гена так переживал и убивался, что не может достать деньги на верблюда, что я пожалела его и оформила кредит в банке под двадцать два процента годовых. Ведь он мне все-таки муж, а не посторонний человек.

– А деньги вы ему отдали? – задал очередной вопрос Иваненко и тут же сам на него ответил: – Вот они денежки ваши!

Он красноречиво показал на пустую стеклотару, сложенную в ящики.

– А это, где мы сейчас находимся, стало быть, новый коттедж. Впридачу к ослиной и верблюжьей фермам во дворе. Вы бы гражданка, сначала поинтересовались, на что занимаете огромные суммы в банке! Платить вы будете, а не разлюбезный муж.

Видимо только сейчас осознав, в каком положении она находится, Валентина разрыдалась. Чтобы утешить ее, водитель сбегал в машину и принес бутылку с водой. Отпив из горлышка, женщина немного успокоилась.

– Давайте продолжим допрос, – предложил лейтенант, подперев голову левой рукой. Он уже все понял по поводу исчезновения Гены, и ему стало жалко эту доверчивую дурочку.

– Я отдала ему все деньги, и он купил верблюда. Гена мне даже фотокарточку привёз.

Она вновь открыла чемодан, и, покопавшись в бумагах, лежащих сверху, извлекла оттуда небольшую мгновенную фотографию, сделанную фотоаппаратом «POLAROID», где горделиво возвышался «корабль пустыни» на фоне местной автобусной остановки и ларька, в котором предприимчивые кавказцы продавали шаурму. Верблюда за уздцы держал мальчик лет двенадцати, а рядом пристроился, улыбаясь, невзрачный мужичонка в обтрепанных спортивных штанах.

– Полюбуйтесь на Гену, – лейтенант передал фотографию Иваненко.

– Да знаю я его хорошо. И верблюда тоже знаю, только не сообразил, о ком речь идет. И осел тут раньше был. Но мы же о фермах говорили, а это – единичные штуки.

Закурив, Иваненко продолжил:

– Тут на хуторе один мой знакомый раньше жил. Это – его животные. Он с ними на трассу ходил, и полароидом всех желающих фотографировал – верхом на верблюде или на осле. Разумеется, за деньги. И детишек за деньги катал. Кстати, неплохо зарабатывал, потому что возле него всегда машины с детьми останавливались.

Верблюда и ослика на трассе вдруг вспомнили все милиционеры, неоднократно проезжавшие мимо них. Оказалось, что даже водитель Василий не раз катал на верблюде своего племянника.

– А где сейчас твой знакомый? – спросил лейтенант.

– Да он уехал куда-то, с полгода назад, наверное. Вместе с семьей. И животных его я после этого не видел. Думал, с собою их увез. А оказалось, Гене верблюда продал. Кстати, где верблюд? Пойду во дворе поищу, – с этими словами Иваненко вышел из комнаты.

– Вот, что, гражданочка, ехали бы вы домой – в Волгоград. Гена ваш никуда не делся. Отработает с верблюдом кредитные деньги, и вернется, – сказал успокаивающе Владимир Петрович, убирая листок с объяснением в папку.

– Да некуда мне ехать, – снова громко заревела Валентина и почти выкрикнула сквозь слезы, – я квартиру продала, а деньги мужу отдала!

– Вот как? – удивился лейтенант, снова доставая из папки документ: – А вот тут поподробнее.

– А что – поподробнее? – всхлипывала Валентина: – Кредит-то мы взяли, а отдавать и проценты платить нечем. Мне, как назло, на работе зарплату за три месяца задержали, а у Гены бизнес не пошел. Он мне каждый день звонил в больницу и докладывал, как у него дела. Говорил, что ему продали бракованного верблюда – через две недели верблюд облысел, а потом и вовсе сбежал. А мне как раз начали названивать из банка – первый взнос мы не оплатили, второй тоже. В банке стали требовать оплаты процентов, грозились, что в суд на нас подадут. Тогда Гена предложил мою квартиру продать, погасить кредит с процентами, а на оставшиеся деньги дом достроить. Квартиру я продала месяц назад. Новые хозяева мне разрешили немного пожить, пока я не решу вопрос с мебелью и пока они бумаги на квартиру не получат. Деньги мне сразу же дали. Большая часть из них ушла на погашение кредита, остальные Гена забрал. Решили, что, когда мебель продам, я к нему перееду, предварительно телеграмму дам. Вот, я все за бесценок распродала, на работе рассчиталась, телеграмму отбила. Вчера с чемоданом приехала. На остановке никто меня не встретил. Ну, думаю, заработался, наверное, или телеграмму не получил. Расспросила людей на трассе, нашла хутор, пришла по адресу, а коттеджа нет. Захожу в эту хибару, а тут – человек повешенный. Я так испугалась, что закричала и назад побежала. А дальше вы все знаете. Что мне теперь делать? Денег у меня мало, даже снять комнату на один месяц не хватит. Да и возвращаться на работу стыдно. Там так радовались, что я замуж за бизнесмена вышла.