Константин Трунин - Архив сочинений — 2016. Часть I

Куда же деваться читателю и как теперь ему трактовать жажду к творчеству у людей вообще? Некогда прекрасное под ударами модернистов привело к извращённому понимаю реальности. Как не понимаешь потуг авангардистов, так и не понимаешь писателей, смешивающих жанры и отступающих от общепринятых норм. Уже недостаточно рассказать историю — нужно как-то выделиться.

Елене Радецкой удалось заявить о себе. Только стоило ли так фантазировать?

13.03.2016 ( http://trounin.ru/radetzky14 )

Ровно год прошёл с той поры, как мной начато ведение собственной литературной странички на просторах Интернета. Подводить итоги не буду — успехов я не достиг. Посещаемость мизерная, отдачи никакой, морального удовлетворения тоже. Я просто живу и не задумываюсь о завтрашнем дне. А ведь стоило бы… Есть предположение, что скоро придётся думать о новых увлечениях, поскольку пора прогнуться под банк, оформив ипотеку и наконец-то обзавестись детьми, дабы успеть их вырастить. Мне почему-то кажется, что жить я долго не буду: на третий десяток пошёл с новой противной болячкой, весьма меня изматывающей постоянной ноющей болью.

Добиться внимания литературных журналов за прошедший месяц у меня не получилось. Даже наоборот — я совершенно не подхожу под их формат. Мне дали схему для критического анализа художественных произведений и назвали мою критику публицистикой. Слегка расстроился.

Знаете, мне претит писать наподобие того, как учили в школе. Примерно таким же образом надо писать и для литературных журналов. Да я, честно говоря, зеваю, читая потуги критиков, разбирающих произведение на абзацы и опирающихся на мелочность суждений о том или ином моменте. Честное слово, писатели — вруны, в словах которых искать смысл не требуется. Поэтому-то я всегда категоричен — удручает меня искусственность большинства произведений. Романтизм был в литературе и навсегда останется. Ведь правильно говорят, что романтизм к романтике отношения не имеет, это всего лишь термин, обозначающий литературу, происходящее на страницах которой возможно только в книгах.

Когда начинаю писать критику для периодики, то теряю всякий настрой. Получается совершенно не то, что я бы хотел написать на самом деле. Проблему осознаю, но сделать с собой ничего не могу. Нужно найти решение. Впрочем, затруднение вижу в требуемом объёме. Мои заметки обычно укладываются в 500—600 слов. Для литературного журнала это слишком мало. Лучше 700 слов, а то и около 1300. При таком подходе само-собой начинаешь раскапывать в произведениях такое, что трогать не требовалось.

Из приятного могу отметить одного товарища, весьма амбициозного, опубликовавшего на меня ссылку в Википедии. Это весьма занятно. Надо будет проследить, когда же данную ссылку уберут, а то смотрится она, мягко говоря, дико. Впрочем, авторитет'с!

Зачем-то решил на сайте протянуть руку, открыв раздел для Материальной помощи. Пока никто ничего не дал. А вдруг дадут? Мало ли… хоть на операцию хватит — её всё равно когда-нибудь делать придётся, если боль начнёт основательно туманить мне голову.

15.03.2016 ( https://trounin.livejournal.com/291658.html )

Смотреть на мир глазами животных люди пытаются с глубокой древности. Получается у них это удачно или нет — понять трудно. Судить можно лишь с позиции человека, что не является гарантией верного понимания. Впрочем, правдивость и не требуется. Главное показать насколько животные зависимы от воли людей или наоборот независимы. Весьма занятно получается взглянуть от лица осла — упрямца из упрямцев: он способен молча стерпеть обиду, но в любой момент может отомстить. А если осёл ещё и здраво размышляет, то в дураках останутся многие, пока он будет с удовольствием поглощать лакомства.

Графиня де Сегюр предложила читателям историю про осла Кадишона, чья горькая доля не предвещала ему хорошей жизни. Его обижали: он прятался в лесу, голодал, мёрз и трясся от страха. Хозяев приходилось менять часто — понимающих среди них не находилось. С виду добрая бабушка оказывалась злостным эксплуататором, сдающим осла в аренду. А когда благополучие оказывалось достигнутым, тогда случалась оказия и осла изгоняли на улицу. Стал Кадишон неприкаянным, находящим приключения на свою голову, покуда не задумался обучиться грамоте, да наконец-то изложить людям историю незавидных похождений, участником которых ему довелось быть.

Говорить о богатстве содержания не приходится. Может быть причина кроется в авторе записок, ведь Графиня де Сегюр позиционирует произведение записками, написанными ослом. Скудость описываемых похождений не способствует пробуждению воображения. Главный герой, он же осёл Кадишон, постоянно сетует и горюет, пытаясь добиться справедливости. Ход его мыслей говорит о способности логически мыслить и воздавать всем по заслугам. Кадишон своеобразно понимает справедливость. Он не терпит, когда кто-то обманывает. Мстит за убийство друзей. Не делает различий между взрослыми и детьми. Трактует грубость грубостью и находит способы наказать обидчиков, Иногда осла ест совесть, отчего ему приходится исправлять результаты своих же проделок.

Постепенно осёл становится знаменитостью. Местные жители научились выделять его среди других ослов. Это помогает Кадишону справляться со сваливающимися на него напастями. Помогают ему и природные дарования, благодаря которым он обладает не только сообразительностью, но и быстрыми ногами. Графиня де Сегюр наделила главного героя произведения всем, что может помочь ему добиться обретения долгожданного счастья. Ведь должен же осёл найти того хозяина, что будет о нём заботиться и не станет эксплуатировать вне его желания.

Кадишон — особенный осёл. Графиня де Сегюр наглядно доказывает это, показывая в истории других ослов весьма глупыми и, надо полагать, не способными размышлять. Кадишон, получается, самое умное действующее лицо, лучше всех понимающее и рассуждающее. Кажется, он к тому же единственный, кто может обучиться грамоте. За взрослыми остаётся право на жестокость, как и за детьми. За ослом же сохраняется право выражать мнение, поступая всем на зло.

Не совсем понятно, когда Кадишон написал эти записки, поскольку происходящее является рассказом, направленным на конкретного слушателя. Вполне может оказаться, что данным слушателем является непосредственно читатель. Надо только представить, что после горьких метаний от хозяина к хозяину осёл попал в действительно заботливые руки. Читатель это понимает и ещё раз радуется за Кадишона, сумевшего преодолеть столько препятствий.

Позади голод, зима в лесу, жестокие мальчишки, ослиные бега и даже представления для потехи публики, не считая участия в охоте, избавления от пожара и многого чего ещё. Отныне Кадишон заслуживает того, чтобы его записки прочитали ещё раз.