Лев Виленский - Книга надписей. Взгляд на библейскую археологию

Итак, наиболее подробно рассказывает нам о Моаве библейский текст. Фрагментарно – египетские летописи. Анналы ассирийского царя Асархаддона (тот самый Асархаддон, о котором прекрасный русский поэт Валерий Брюсов написал одно из своих лучших стихотворений) повествуют о том, что подвластные ему моавитяне прислали своих солдат в ассирийскую армию во время похода на Египет. Mоав, по всей видимости, так и не возвратил себе независимость, после развала Ассирийской империи, его земли достались Вавилонскому царству, а затем Заиорданье стало частью империи персидских царей. В конце III – начале II веков до н.э на территорию Моава переселились кочевые племена набатейцев из Аравийского полуострова, вытеснив и ассимилировав коренное население. Более ничто о Моаве нам не известно.

Если бы не кровное родство с авторами Библии и не непосредственное соседство с ними, о Моаве вряд ли вспоминали бы историки. Разве что это название всплывало бы в качестве перечисления покоренных Ассирией и Вавилоном территорий. Но этот народ оставил в мировой истории два памятника. Один – как это не странно звучит – моавитское происхождение прабабки царя Давида. Второй, о котором мы расскажем вам в этой главе, стела царя Меша.

Удивительно, но именно эта стела, выполненная из черного базальта, и дошедшая до нас разбитой на куски, проливает свет на страницы израильско-моавитского конфликта. Почему-то именно народ, оставивший так мало письменных источников, донес через века до нас этот необычайно важный археологический памятник. Точнее, два памятника – о надписи Билама, найденной на территории Моава, авторство которой моавитянам не принадлежит, мы поговорим в другой главе.

Каменные стелы являлись на Ближнем Востоке памятниками воинской славы и историческими анналами, а, иной раз, и кодексами законов. О стеле царя Хамураппи (1795—1750 гг до н.э) известно многим, кто хоть раз погружался в глубокие темные воды древней истории. Прочно вошли в историю такие замечательные каменные памятники как стела Нарам-Суэна, «стела коршунов», фараоновы памятники из Египта и ассиро-вавилонские памятные обелиски, об одном из которых мы уже рассказали в прошлой главе. «Камень Меши» моложе базальтового столпа Хамураппи на добрые 900 лет, но, несмотря на то, что на нем не записаны многочисленные параграфы законов, исторические анналы с этой стелы говорят о многом.

Царь Моава Меша поставил стелу из черного прочного базальта в столичном городе Дивоне в ознаменование своей победы над Израилем. Следует отметить, что до этой победы, начиная с царствования Давида и заканчивая царствованием Ахава Израильтянина, Моав находился в прямой вассальной зависимости от еврейского государства. Лишь во времена царя Израиля Йегу (в русском синодальном переводе Библии Йиуй) Моав смог на короткое время освободиться от израильского контроля.

Фредерик Август Клейн – так звали немецкого миссионера, путешествовавшего по Трансиордании в середине XIX века. Этому человеку принадлежала честь быть первым европейцем, увидевшим стелу царя Меши. История подобных находок на Ближнем Востоке банальна – их чаще всего обнаруживают кочевые арабы-бедуины. Зная, что «френги» (неверные, европейцы) готовы хорошо заплатить за подобные находки, арабы по своему обыкновению находят способы сбыть археологический экспонат как можно дороже. С камнем царя Меши, однако, произошел некоторый конфуз, если не выразиться покрепче. Базальтовая стела стояла совершенно открыто недалеко от бедуинской деревни Дибан (сохранившей название древнего топонима – столицы Моава Дивона), но местные жители тщательно скрывали ее от европейцев, почитая как священный камень. Клейну повезло – ему, как духовной особе – арабы доверяли. Но их доверие миссионер обманул, рассказав о базальтовой стеле великому французскому археологу Шарлю Клермон-Ганно.

Прорисовка надписи со стелы Меша

Имя Клермон-Ганно в те годы звучало как набат в среде востоковедов, историков и всех, кого увлекали библейские древности. Этот крупный французский ученый начал свою карьеру как переводчик при французском консульстве в Иерусалиме в 1867 году, будучи молодым, 21-летним специалистом-выпускником Высшей Школы Восточных языков в Париже. Затем Шарль Клермон-Ганно работал в Стамбуле при посольстве Франции. В Иерусалиме молодой энергичный и любознательный «френги» занимался раскопками, обнаружил в древнем иудейском некрополе в долине Йосафата несколько надписей на иврите времен Первого храма (XI – VI вв. до н.э). Помимо этого, ему принадлежит открытие надписей «область города Гезер» (пограничные столбы древнего еврейского города Гезер). В 1886 году Клермон-Ганно прославился тем, что обличил подделку в так называемых «рукописях Шапира», эти (якобы) древнейшие еврейские свитки антиквар Шапира пытался продать Британскому музею за 1 миллион фунтов стерлингов – гигантскую по тем временам сумму. Шарль Клермон-Ганно много путешествовал по Ближнему Востоку, служил дипломатом, а затем преподавал в университете. Умер он в Париже в 1923 году в возрасте 76 лет.

Вдохновленный рассказом миссионера Клейна, Клермон-Ганно отправился с несколькими спутниками сделать слепок с надписи на камне с помощью папье-маше. Это ему удалось, но после того, как надпись была снята, на французов напала группа разъяренных бедуинов. Прикосновение неверных кощунников-французов к черному камню вызвало у мусульман приступ ярости, она напали на европейцев, в драке им удалось повредить только что выполненный слепок. Тем не менее, нашим героям посчастливилось ускользнуть от расправы. Разгневанный Клермон-Ганно привлек местные турецкие власти – в надежде, что под их охраной ему удастся изучить памятник. Но не тут-то было! Разгневавшись, бедуины разбили ценнейшую находку на куски. Часть этих осколков базальта французу удалось найти, еще два куска стелы спас чудом Чарльз Уоррен, археолог-любитель, по совместительству генерал британской армии, еще один из пионеров раскопок в Иерусалиме (ему принадлежит открытие заново системы иудейских и ханаанейских туннелей в источнике Гихон). С помощью поврежденного слепка из папье-маше стелу удалось восстановить, недостающие строки надписи частично дописать. Из 38 строк сохранилось, таким образом, 36, да и те не полностью. О чем же повествует надпись IX века до н.э? Что донес нам в своем рассказе сквозь века царь моавитян Меша?

Приведем текст надписи:

Я – Меша, сын Кемошкена, царь Моава, дивонитянин. Отец мой царствовал над Моавом тридцать лет, и я царствую после отца моего. Сделал я высоту эту для Кемоша в Кархе. Высота спасения, потому что он спас меня от всех царей, и потому что он дал мне смотреть на всех ненавидящих меня.Омри правил Израилем, притеснял Моав много дней, потому что прогневался Кемош на страну свою. Сменил его сын его, он также сказал: «Буду притеснять Моав». В дни мои (он) сказал т [ак], (презрительно) посмотрел я на него и на дом его. И Израиль гибелью погиб (на) век, захватил Омри [зем-]