Lib.ru/Современная литература: Евпланов Андрей Яковлевич. Коллекционер

молодоженов. Среди гостей Иисус и его мать. И тут у пирующих

заканчивается вино. Они трясут кувшины, но там больше нет ни капли вина.

Тогда Иисус подходит к колодцу во дворе, который чудесным образом

окрашивается в цвета "энджи-колы". Мария черпает из колодца напиток и

разливает в чаши с фирменным логотипом. Веселье вспыхивает с новой

силой.

Вариант второй - воскрешение Лазаря из Вифании. Мизансцена с

Марией и Марфой горюющими над телом умершего брата. Появляется

Христос в сопровождении апостолов. Он подходит к Лазарю, достает из

хламиды баночку "энджи-колы" и прикладывает ее к устам покойника. И тот

сразу открывает глаза, и садиться на постели, как будто только проснулся.

Мария и Марфа осыпают брата и его спасителя лепестками роз.

- Гениально, - вскочил с места Пол, и забегал по веранде. - Лучше и не

придумаешь, надо срочно высылать предложение в Солт-Лейк-Сити.

- Да подожди Павло, какой вы хохлы все-таки горячий народ, сейчас я

попробую вывернуть все наизнанку и показать минусы обоих вариантов. Ну,

что случилось, после того как Иисус превратил воду в "энджи-колу"? По

сути, ничего - как веселились, так и продолжают, только пьют не вино, а

ваше пойло. Перемена плохо улавливается, ну разве что они пустятся в пляс.

Что там плясали древние евреи? Наверно, что-то вроде сиртаки. Там ведь

было полно греков.

А второй вариант вообще никуда не годится. Смерть, покойник - это

все не для рекламы. Народ не будет разбираться, воскресили Лазаря или

усыпили - раз смерть - значит - отрава. Зрителю не до логических

построений - он мыслит образами. Ты хочешь, чтобы твой замечательный

напиток считали отравой.

- Сказывся, чи що?

- Значит, останавливаемся на свадьбе. У зрителей, особенно у женщин,

этот обряд, как ни странно, всегда вызывает положительные эмоции. Я знал

женщину, которая разводилась пять раз, и все равно умилялась при виде

свадьбы.

Мокрые люди молча пили кофе и коньяк, от одного их вида пробирала

дрожь. А между тем в парке появились какие-то странные товарищи в

штормовках, их можно было бы принять за грибников, но вместо корзин у

них были флаги и транспаранты. Они что-то горячо обсуждали,

обменивались газетами, пили чай из термосов.

- Что это за люди? - спросил Пол, заметив, что Будылин не сводит с

них глаз.

- А это граждане, протестующие против засилья мормонов на

российской земле?

- Брешешь, - рассмеялся Биленко.

- Кто их знает, может коммунисты, а может, экологи, в общем, "кипит

их разум возмущенный" и, того гляди, сорвет крышку, так что лучше нам

уйти отсюда, а то еще подумают, что мы с тобой американцы и намнут бока.

- Я давно хотел вас спросить, вот вы так хорошо знаете Библию, вы

верующий?

- Мы опять с тобой как в романе, сейчас я скажу, что не верующий, а

ты спровадишь меня на тот свет.

- Я серьезно, для меня это очень важный вопрос.

- Ну, если серьезно, то я не верю в чудеса, в воскресение и в загробную

жизнь, но зато я знаю точно, что Иисус существовал и для того, чтобы это

доказать не нужно быть ни философом, ни богословом, нужно только

чуточку разбираться в пиаре...

- Смотрите, они разворачивают лозунги.

"Грибники" действительно переходили к активным действиям. Они

образовали каре перед клумбой и развернули транспаранты. А вокруг

появились новые действующие лица - люди с кинокамерами и

фотоаппаратами и милиционеры, которые заняли позицию у выхода из парка.

Среди журналистов Будылин узнал оператора с третьего канала

телевидения и репортера из "Экспресс сообщений".

Будылин его окликнул, шустрый парнишка был, конечно, в курсе

происходящего. Пикетчики называли себя Лигой защиты славянства и

протестовали против засилья фаст-фуда.

- Я понимаю, когда люди борются с голодом, но зачем же бороться с

едой, их ведь никто не заставляет насильно есть гамбургеры, - удивился Пол.

- Ну, вы американцы, совсем как дети, а еще считаетесь корифеями

бизнеса, - усмехнулся Будылин. - Да они, может быть, гамбургера сроду не

пробовали, зато знают, что это отрава, и пришли сюда спасать свой народ от

медленной смерти. Вон, видишь ту румяную девицу в черном платочке,

повязанном на монашеский манер. У нее в голове, может, три извилины, зато

все они ведут на митинг, где ее учат ненавидеть все чужое.

- Мне кажется, она даже очень симпатичная.

- Что-то тут не так, чего бы им протестовать против гамбургеров в

парке? По логике, они должны были пикетировать "Макдоналдс". Ты

случайно не заметил, как называется это кафе?

- У входа написано "Бест фуд".

- Кому-то позарез понадобилось это место, и он организовал этих

придурков. Ишь, как их колбасит, думаю, они сейчас начнут громить

заведение. Так что пора нам уносить отсюда ноги.

Пикетчики и вправду становились все более агрессивными, судя по

всему в их термосах было что-то покрепче чая, они громко скандировали

что-то насчет еды, отчетливо слышались слова "закуски" и "русский", а

древка транспарантов держали наперевес, чтобы в любую минуту превратить

их в оружие пролетариата.

Будылин расплатился с официантом и подтолкнул Пола к выходу, но

было уже поздно, толпа сорвалась с места, и бросилась на штурм

предприятия общественного питания.

Впереди, с красным флагом в руках, неслась та самая румяная

"богомолка", за ней устремился седой бородач, похожий на Деда Мороза, но

только злого, который не дарит подарки, а наказывает посохом непослушных

детей.

- Stop! That you make! - совершенно некстати завопил вдруг по-

английски Биленко, пытаясь встать на пути погромщиков, и тут же получил

флагом по голове.

Вся акция длилась каких-нибудь пять минут, ровно столько, сколько

инициаторы погрома заплатили за бездействие милиции, потом

милиционеры всех скрутили и повезли в отделение. Будылин и Биленко

фигурировали, как пострадавшие.

Пол очень переживал за девушку, которая треснула его флагом, ее

могли судить за хулиганство. Он написал заявление, что никаких претензий к

девушке не имеет, но милиционеры ни в какую не соглашалась его принять,

и только, когда Будылин дал им на лапу, они отпустили девушку. Ее звали

Светой Караваевой и жила она в Подмосковье.

Говорят богатый еще тридцать лет после того, как разориться,

чувствует себя богатым, а бедный еще тридцать лет после того, как

разбогатеет, чувствует себя бедняком. Кто-то может с этим согласиться, а

кто-то возразит, но есть такое мнение, и появилось оно, наверно, не просто

так.

Впервые Стас узнал, что он не такой как все в десять лет, когда на урок

рисования пришел директор школы и сказал, что будет сейчас распределять