Константин Душенко - Мастера афоризма. Мудрость и остроумие от Возрождения до наших дней

Кто начинает с того, что любит христианство больше, чем истину, кончит тем, что полюбит свою собственную секту или церковь больше, чем христианство, и наконец – самого себя больше, чем все остальное.

Лебеди поют перед смертью. Было бы неплохо, если бы некоторые люди умирали прежде, чем начнут петь.

Люди, в своем большинстве, нигде не чувствуют себя такими чужими, как у себя дома.

Мужчина, женившийся по любви, все равно что лягушка, прыгнувшая в колодец. Воды вдоволь, но обратно уже не выберешься.

Недостатки великих писателей – это обычно их достоинства, доведенные до крайней степени.

Неразделенная любовь часто становится причиной женоненавистничества, подобно тому как слишком сильная жажда становится, как думают некоторые, причиной водобоязни.

Проза – это слова в наилучшем порядке, а поэзия – наилучшие слова в наилучшем порядке.

Поэт на мгновенье сознательно отрекается от неверия; в этом сущность поэтической веры.

Самой счастливой супружеской парой, какую я могу представить себе, был бы союз глухого со слепой.

Сочинители изречений отчасти напоминают циклопа: у них тоже лишь один глаз, только этот глаз у них на затылке.

Хороший человек не бывает настолько хорош, а плохой – настолько плох, какими они считаются.

Через собственную тень не перепрыгнешь.

Я больше не верю в привидения: я видел их слишком много.

Благородство обязывает.

Большие государства могут обойтись без союзников, а с малыми союзники не считаются.

Все, что женщина может пообещать не кривя душой, – что она не будет искать случая.

Много говорят о том, как непостоянны женщины в любви, но недостаточно много о том, как они постоянны в дружбе.

Можно любить не один раз, но не одного и того же человека.

Не так уж трудно найти любовницу и сохранить друга; куда труднее сохранить любовницу и найти друга.

Несчастья не приходили бы к нам так скоро, если бы мы сами не проделывали половину пути.

О любви можно сказать то же, что об остроконечных вершинах: едва взойдешь, как надо спускаться.

Об уме человека много легче судить по его вопросам, чем по его ответам.

Отдых сердца лучше всего обеспечивает работа ума.

Самые лучшие работники не годятся на самые высокие должности, но на вторых ролях они хороши.

Страх правит миром, надежда его утешает.

Будь проклято наше время; я буду писать для античности.

Для меня всегда сомнительны достоинства стихов, пока они не напечатаны. Все вопросы снимает типографщик. (Ч. Лэм в передаче О. Уайльда.)

Доверчивость – слабость мужчины и сила ребенка.

Когда я не гуляю, я читаю; я не могу просто сидеть и думать. Книги думают за меня.

Мало какой звук так возбуждает любопытство, как стук в дверь.

Мы читаем, чтобы сказать, что мы это читали.

Настоящее домашнее уединение возможно лишь в самом центре Лондона.

У влюбленного нет соперника более грозного, чем отец.

Человеческий род состоит из двух разных рас: тех, кто берет в долг, и тех, кто дает в долг.

Я твердо решил, что мои дети будут воспитываться в религии своего отца, если смогут установить, какая это религия.

В наше время многие политики имеют обыкновение с апломбом рассуждать о том, будто народ не заслуживает свободы до тех пор, пока не научится ею пользоваться. Это умозаключение сделало бы честь дураку из старой сказки, который решил не идти в воду, пока не научится плавать.

Вежливость – это доброта в мелочах.

Во всем мире не найдется и десяти человек, смерть которых могла бы испортить мне ужин, но есть один или два, смерть которых разобьет мое сердце.

Господствующая религия никогда не бывает аскетичной.

Делать деньги без рекламы может только монетный двор.

Еврей – это то, что мы сделали из него.

Людовик XIV, как никто другой, продемонстрировал два таланта, необходимых государю: хорошо выбирать сподвижников и приписывать себе львиную долю их заслуг.

Назначение зеркала не в том, чтобы на нем рисовать.

Настоящий университет наших дней – собрание книг.

Нет ничего бесполезнее универсальных правил.

Об Англии: Наша демократия с самого начала была самой аристократичной, а наша аристократия – самой демократичной в мире.

Один акр земли в Миддлсексе лучше целого княжества в Утопии.

По рассуждению Платона, человек создан для философии; по мнению Бэкона, философия сотворена для людей.

Пуританин ненавидит медвежью охоту не потому, что она причиняет мучения медведю, а потому, что она доставляет удовольствие зрителям.

Удержание в подчинении отдаленных провинций стоит обычно дороже, чем сами эти провинции.

Цель ораторского искусства – не истина, а убеждение.

Что касается всех вообще, не касается никого.

Вы как бенгальская роза – без шипов и без запаха.

Если женщина хочет отказать, она говорит «нет». Если женщина пускается в объяснения, она хочет, чтобы ее убедили.

Если ты скажешь женщине, что у нее самые красивые в мире глаза, она заметит тебе, что у нее также совсем недурные ноги.

Есть на свете девушки, которым их добрый нрав и чистое сердце не позволяют иметь двух любовников сразу.

Женщина любит, чтобы ей пускали пыль в глаза, и чем больше пыли, тем шире она раскрывает глаза, чтобы побольше ее попало.

Любовь умерла – да здравствует любовь!

Мой стакан невелик, но я пью из своего стакана.

Молодой священник читает самые красноречивые проповеди.

Ни одно чувство не рождается так быстро, как антипатия.

Поверьте мне: дети любят лишь незнакомых.