J Balet - Военныя силы Японiи. Японская армiя въ 1910 году

Баня топиться цѣлый день; за рѣдкими исключенiями каждый солдатъ ею пользуется ежедневно.

Одна изъ особенностей нѣкоторыхъ полковъ — это контроль ротнаго командира надъ личными денежными средствами своихъ нижнихъ чиновъ. Такъ, въ 3-мъ пѣхотномъ полку никто изъ солдатъ не имѣетъ права держать при себѣ болѣе, чѣмъ 1 iену (2 фр. 50 сант.).

Фельдфебель разъ или два въ недѣлю собираетъ деньги и по книжкамъ вкладываетъ ихъ въ сберегательную кассу на имя собственниковъ этихъ денегъ. Командиръ роты хранитъ книжки подъ ключомъ, возвращая ихъ нижнимъ чинамъ по окончанiи срока службы. Такое насильственное проведенiе начала бережливости въ перiодъ послѣдней войны безпощадно свирепствовало во всѣхъ школахъ, всегда во имя патрiотизма, безъ чего было бы неудобно настаивать на соблюденiи этого порядка.

Не менѣе любопытенъ установившiйся въ нѣкоторыхъ полкахъ обычай, въ силу котораго каждый рядовой и каждый унтеръ-офицеръ обязанъ вести свой дневникъ, никки . Я лично познакомился съ нѣсколькими подобными тетрадями. Не представляя, разумѣется, большого интереса, онѣ являются актомъ повиновенiя распоряженiямъ начальства, которое, въ свою очередь, въ этихъ тетрадяхъ находитъ данныя для сужденiя о личности подчиненныхъ.

Въ общемъ эти и имъ подобныя мѣры вполнѣ достойны похвалы лишь при условiи, если солдаты покоряются имъ охотно. Благодаря этимъ мѣрамъ, солдатъ прiобрѣтаетъ привычку къ порядку, бережливости и размышленiю, чему онъ рѣдко можетъ научиться въ своей семейной обстановкѣ.

Грубыя шутки, доходившiя до издѣвательства и имѣвшiя характеръ установившихся въ солдатской средѣ традицiй, теперь исчезли; начальники тоже значительно смягчили надменный тонъ, слишкомъ присущiй древнимъ самураямъ. Словомъ, между начальниками и подчиненными существуютъ, за рѣдкими исключенiями, наилучшiя отношенiя. Это подтверждается значительно меньшимъ, чѣмъ у насъ, числомъ случаевъ примѣненiя наказанiй. Большинство взысканiй относятся къ разряду легкихъ и налагаются чаще всего за опозданiе на службу. Дерзость, отказъ въ повиновенiи и крупныя нарушенiя дисциплины — очень рѣдки. Унтеръ-офицеры не обладаютъ правомъ непосредственнаго наложенiя дисциплинарныхъ взысканiй; они не могутъ даже подвергать рядового аресту на однѣ сутки. Каждый разъ они принуждены докладывать объ этомъ командиру роты, а тотъ доноситъ по командѣ.

Помѣщенiя, снабженiе постельными пренадлежностями и вещевое довольствiе не оставляютъ желать ничего лучшаго. Каждый солдатъ имѣетъ небольшую желѣзную кровать съ матрацомъ изъ морской травы, двѣ простыни и нѣсколько одеялъ. Онъ снабженъ тремя рубахами, тремя комплектами мундирной одежды стараго образца, двумя шинелями; двумя комплектами суконной походной одежды и однимъ комплектомъ холщевой одежды, цвѣта хаки; двумя фуражками и двумя или тремя парами обуви.

Японскiе солдаты, несмотря на свой низкiй ростъ, не производятъ впечатлѣнiя особенно маленькихъ, когда видишь ихъ въ массѣ. Это происходитъ отъ того, что въ общемъ они являются хорошо сложенными и очень коренастыми людьми. Въ особенности верхомъ на конѣ они кажутся выше, чѣмъ то есть на самомъ дѣлѣ, благодаря нѣсколько несоразмѣрной длинѣ туловища по сравненiю съ короткими и слегка косолапыми ногами. Яркимъ примѣромъ въ этомъ отношенiи можетъ служить князь Канъ-инъ, командиръ 1-ой дивизiи.

Нервные, живые, ловкiе на службѣ во время ученiй, солдаты на улицѣ внѣ строя отличаются сонными и лѣнивыми тѣлодвиженiями. Но въ общемъ японскiя войска производятъ впечатлѣнiе ловкости, энергiи и силы, что представляетъ рѣзкую противоположность нескладной, уродливой походкѣ, неловкимъ манерамъ и общему изнуренному облику остальной народной массы. Впрочемъ, это вполнѣ естественно, ибо, какъ мы видѣли выше, войска, благодаря строго методическому подбору годового контингента, представляютъ собою цвѣтъ японской молодежи. Эволюцiя семейныхъ и школьныхъ нравовъ, удѣляя въ дѣлѣ воспитанiя много вниманiя фиизческому развитiю посредствомъ спорта и все болѣе и болѣе изгоняя традицiонную неподвижность и вечное сидѣнiе на собственныхъ пяткахъ, уже оказала благотворное влiянiе на физическую организацiю молодыхъ людей обоего пола.

Японскiй солдатъ не избалованъ. Бѣдная среда, изъ которой выходитъ большинство солдатъ, могла развить въ нихъ лишь крайне ограниченное число самыхъ элементарныхъ потребностей, удовлетворенiе которыхъ не представляетъ большого труда. Скорѣе жизнь въ казармѣ способна развратить ихъ въ этомъ отношенiи, ибо standard of living, какъ говорятъ англичане, въ полку выше, чѣмъ дома.

Но для большинства тѣхъ, кто были бы склонны къ невоздержанности, напримѣръ, въ пищѣ и питьѣ, даже для нихъ дойти до излишества въ этомъ отношенiи представляется затруднительнымъ, такъ какъ обыкновенно довольно двухъ рюмокъ саке , чтобы довести ихъ до состоянiя веселости или даже свалить съ ногъ. Можетъ быть, благодаря своему возрасту, они скорѣе склонны увлекаться не столько напитками, сколько любовью. Но и въ этомъ отношенiи темпераментъ нервныхъ малокровныхъ субъектовъ защищаетъ ихъ отъ продолжительнаго и грязнаго разврата [108].

Будучи умѣреннымъ, благодаря нищетѣ и воспитанiю, японскiй солдатъ можетъ удовлетворяться какою угодно пищею, одеждою и жилищемъ. Въ этомъ его громадное преимущество. Зато онъ менѣе выносливъ, чѣмъ принято его считать. Дѣло не въ нервахъ, которыми управляетъ душа, отлившаяся въ совершенно особую форму; нервы способны поддерживать его свыше границъ обыкновенной выносливости. Рѣчъ идетъ о его мускулатурѣ. Во время послѣдней войны энергичная воля командировъ порою заставляла людей совершать чудеса, но мы часто видѣли этихъ послѣднихъ такими изнуренными и жалкими, доведенными до такой крайней степени изнеможенiя, что они, казалось, утратили все человѣческое и продолжали передвигаться совершенно автоматически. Если бы въ русскомъ лагерѣ случайно появился бы подобный духъ у команднаго состава и подобная же душа у солдатъ, то произошло бы страшное избiенiе японцевъ. Несомнѣнно, что русскiе, а равно большинство солдатъ-европейцевъ въ физическомъ отношенiи значительно превосходятъ японцевъ, а потому успѣхъ этихъ послѣднихъ, являясь успѣхомъ высшаго порядка, еще болѣе достоинъ всякихъ похвалъ.

Теперь для того, чтобы сдѣлать вполнѣ справедливую окончательную оцѣнку японской армiи, кадры и организацiя которой послѣдовательно прошли передъ нашими глазами, считаю неизбѣжнымъ, несмотря на проистекаемую изъ этого нѣкоторую растянутость изложенiя, дать хотя бы краткiй очеркъ умственнаго и физическаго облика японцевъ.

Въ умственномъ отношенiи японцы всегда и во всемъ обнаруживаютъ большую наблюдательность. Изъ наблюдательности вытекаетъ очень рѣзко выраженная у нихъ способность подражанiя и, какъ ея слѣдствiе, способность усвоенiя видѣннаго. Для солдата эти свойства несравненно болѣе цѣнны, чѣмъ воображенiе и изобрѣтательность, которыми мало одарены японцы. Однако, благодаря этому, японецъ, предоставленный самому себѣ въ незнакомой ему средѣ, очутившись въ непредвидѣнномъ положенiи, легко приходитъ въ замѣшательство, даже падаетъ духомъ.