J Balet - Военныя силы Японiи. Японская армiя въ 1910 году

Подобные, истинно японскiе поступки, на нашъ взглядъ, рѣзко противорѣчатъ настоящей, честной храбрости. Упорство, проявляемое русскими, неесмотря на пораженiя [112], утомило японцевъ.

Заканчивая вопросъ о храбрости японцевъ, долженъ сказать, что я часто спрашивалъ себя: въ чемъ заключается сущность побужденiй, воспламеняющихъ и поддерживающихъ храбрость, безспорно присущую японцу — воину? Кромѣ духа религiозной покорности государю и его представителямъ, у большинства японскихъ героевъ (я допускаю нѣкоторыя исключенiя) не является ли такимъ сокровеннымъ побужденiемъ тайное самообожанiе? Не является ли это большинство немного актерами, которые склонны сами себя слушать и сами собою любоваться? Для этихъ простыхъ умовъ, опредѣленнымъ образомъ неастроенныхъ, существуетъ цѣлая толпа частью доступныхъ зрѣнiю, а частью невидимыхъ зрителей — судей, внимательно наблюдающихъ за ихъ дѣянiями; оплошать передъ этими зрителями было бы постыдно. Покойные предки, семья, сограждане, иностранцы и, наконецъ, весь мiръ составляли такую толпу зрителей для полубога Хиросе, когда онъ топилъ свои суда въ Портъ-Артурскомъ горлѣ; и для горниста, не хотѣвшаго умереть не прокричавъ, вмѣстѣ съ потокомъ крови въ предсмертной икотѣ, послѣдняго банзай [113] , совершенно такъ же, какъ актеръ въ Кабуки-дза [114], который не можетъ покинуть эстраду, не закончивъ послѣднюю сцену позою и трагическимъ жестомъ, всегда вызывающимъ бурю апплодисментовъ.

Хара-кири, несмотря на свою очевидную элементарность, тоже не чуждо театральности. Мы находимъ театральную позу у пѣхотныхъ солдатъ Кинсюу-мару, выпускавшихъ совершенно серьезно послѣднiе патроны своихъ безсильныхъ ружей по русскому крейсеру, взорвавшему ихъ транспортъ, а затѣмъ распарывающихъ себѣ животъ при пѣнiи Кими га iо [115] . И даже самый жалкiй дезертиръ, возвратившiйся для того, чтобы быть разстрѣляннымъ, испытываетъ потребность бравировать передъ самимъ собою, крича банзай подъ огнемъ разстрѣливающихъ его людей.

Принимая во вниманiе сдѣланныя оговорки, становится яснымъ, что, о какомъ бы народѣ ни шла рѣчь, всюду и всегда главнымъ факторомъ воинской храбрости является вѣра въ военный идеалъ, поддерживаемая любовью къ славѣ. Единственное различiе заключается въ томъ, что эти факторы у японцевъ достигаютъ крайняго напряженiя, тогда какъ у другихъ народовъ они, можетъ быть, уже значительно утратили свою силу и свѣжесть.

Въ заключенiе мы, не колеблясь, признаемся, что, на нашъ взглядъ, японскiе солдаты по справедливости должны занять видное мѣсто среди солдатъ мiра, что офицеры, не обладая особенно широкимъ образованiемъ, основательно знакомы съ военнымъ дѣломъ, любятъ его и занимаются имъ съ увлеченiемъ, словомъ, что японская армiя, молодая, одухотворенная, никогда не знавшая пораженiй, готовится къ новымъ побѣдамъ.

Транскрипцiя и переводъ iероглифическихъ надписей въ таблицѣ I [116]

Кунсiоо оiоби кисiоо — ордена и знаки.

Таблица I къ стр. 141.