Франсуа Брюн - Бог и сатана. Борьба продолжается

С появлением письменности развились новые способы общения с умершими. Я почти не представляю, каким образом возможно автоматическое письмо посредством иероглифов, высеченных на камне, или клинописи на сырых кирпичах, но с появлением нашей письменности, т. е. письма чернилами на пергаменте, а потом на бумаге, появилась новая возможность общения с нашими почившими. Наверное, это складывалось постепенно и продолжается по сей день, часто без нашего ведома: обычно мы называем это «богодухновенностью» или «инспирацией». Известно, что Платон, этот неутомимый искатель, несколько лет провел под сенью египетских пирамид, и, вероятно, сам в какой-то мере практиковал выход из тела, а может быть, слышал об этом от тех, кто на какой-то миг покидал свое земное тело и уходил в иные измерения. Я готов признать, что именно это кратковременное посещение низших сфер царства мертвых и лежит в основе его теории «идей». Не забудем, что в древнегреческом языке само слово «идея» – однокоренное словам «смотреть», «видеть». «Идеи» Платона – это не понятия, а образы. Согласно его теории у каждого предмета, находящегося в нашем мире, есть его прообраз, гораздо более красивый, но находящийся в другом измерении, которое называется «миром идей».

Другие философы тоже признавали этот запредельный мир. Декарт, весьма далекий от того «картезианства», о котором нам прожужжали уши, говорил, что никогда бы не ступил на философское поприще, если бы не увидел необычный свет, призвавший его к нему и обещавший поддержку. Что касается поэтов, то они еще больше, чем философы, говорили о том, как на них влияет их «муза», а порой даже утверждали, что та или иная поэма вообще принадлежит не им и что они просто записали слова, звучавшие в голове.

Все люди художественного склада имеют подлинное родство с медиумами. Так, например, в 1871 году в разгар франко-прусской войны Камиль Сен-Санс, служивший в национальной гвардии, внезапно прямо в пылу битвы, разыгравшейся под Парижем, услышал музыку, которую тотчас записал и позднее использовал для своего реквиема.

Но и не будучи гениями, многие люди по всему миру практикуют так называемое «автоматическое письмо», которое нередко перерастает в «инспирацию». При «автоматическом письме» карандаш надо держать лишь слегка, причем иногда в левой руке, если вы обычно пользуетесь правой. Он как-то приходит в движение, и сначала появляются какие-то каракули, которые постепенно становятся посланием. Часто все происходит очень быстро, и почерк не похож на почерк человека, кто в данный момент пишет (а точнее говоря, просто записывает), а также на почерк умершего. Но бывает и так, что сразу узнаешь почерк покойного и его манеру писать. В тот момент, когда послание появляется, записывающий не может его разгадать: все становится возможным только потом. Нередко при такой коммуникации нужные слова появляются в уме записывающего, и тогда он начинает писать своим собственным почерком, но понимает лишь некоторые группы слов, будучи не в силах уловить их связь. Это называется «инспирацией».

Проблема в том, что все записанное по своему достоинству очень неоднозначно. Часто мы имеем дело с простыми сообщениями личного характера (например, стремление успокоить семью): они не вызывают широкого интереса, но очень ценны для родственников. Множество сообщений притязают на философскую значимость, но на самом деле оказываются совершенно расхожими. И, наконец, есть подлинно чудесные (37).

Но признать подлинность знаков, которые наши почившие передают нам столь различными способами, прежде всего помогут исследования, проведенные с помощью электронной аппаратуры. В разных странах на разных языках на эту тему постоянно пишут статьи в журналах, появляются книги, проводятся конгрессы, на которых исследователи получают возможность сравнить друг с другом свои методы и полученные результаты. Пока не ясно, каким образом можно общаться с теми, кого мы считаем умершими, но с каждым днем становится все труднее не признавать этой возможности и давать какое-то другое объяснение всему происходящему. Я считаю, что в свете проведенных научных исследований сомнений больше быть не может.

Известно, что голос каждого человека абсолютно уникален: например, для полиции идентификация по голосу даже более надежна, чем отпечатки пальцев. В автомобильной промышленности эту особенность начинают использовать для того, чтобы застраховаться от угона: дверца автомобиля открывается только на голос владельца машины. Правда, есть одна техническая проблема: она должна открыться даже в том случае, если владелец говорит простуженным голосом. Что касается нашей проблемы, то здесь проводился анализ тембра голоса живого человека и голоса, который был записан на магнитофон после его смерти. В некоторых случаях совпадение доходило до 95-98 %. Дальше всего в этих исследованиях пошли итальянские ученые, особенно группа под руководством Даниэля Гулла. Отметим, что когда голос начинал звучать, рядом с записывающей аппаратурой наблюдалось возмущение гравитационных волн. Такие сравнение (т. е. голоса человека до его смерти с голосом после кончины) проводились в разных странах (например, в Германии, Бразилии и самой Франции).

Анализ голоса, проведенный в различных акустических лабораториях, показал, что в некоторых слогах (а порой и целых словах) отсутствуют «фундаментальные» частоты, которые производятся только голосовыми связками, и потому на магнитофонной ленте записываются лишь волны, называемые «формантами», которые образуются во рту вне голосовых связок. Практически это доказывает, что речь идет о голосах, которые не издаются живыми людьми, имеющими гортань (38).

Другие исследования еще более впечатляющи. В итальянском городке Гроссето исследователь Марчелло Баччи осуществляет такую коммуникацию через репродуктор на радиостанции. Я знаком с этим уже много лет и сам разговаривал с кем-то, кого не знал, но кто, на мой взгляд, был хорошо осведомлен о моей деятельности – и как богослова, и как исследователя паранормальных явлений. 13 апреля 2002 года профессор Сальваторе Феста провел у Марчелло Баччи очень показательный эксперимент. Убедившись, что радиостанция работает нормально, Марчелло Баччи установил контакт с таинственным существом из потустороннего мира, и с этого момента Сальваторе Феста постоянно переходил от одного передатчика к другому, но везде принимался только этот голос. Разговор продолжался только с этой таинственной сущностью, а в это время Сальваторе Феста отключал одну за другой лампы приемника, что, однако, никак не влияло на качество приема. Наконец, связь закончилась, лампы были вкручены на место и приемник снова заработал. Вывод гласил: даже если чисто внешне все выглядело как обычный прием электромагнитных волн, на самом деле имело место нечто совершенно иное, совершенно неведомое (39).