Карлос Кастанеда - Путешествие в Икстлан [Альтернативный перевод]

Он сказал, что мне вовсе не обязательно за ним поспевать, поскольку он периодически будет подавать мне сигнал — четыре крика маленькой совы подряд. Так что я смогу без труда за ним следовать.

Я предложил остаться среди холмов до утра, и возвращаться, когда будет светло. Очень драматическим тоном он ответил, что это равносильно самоубийству. Даже если мы останемся в живых, ночь вытянет из нас личную силу до такой степени, что мы станем жертвами первой же опасности днем.

— Не будем тратить времени, — сказал он с ноткой настойчивости в голосе. — Давай отсюда выбираться.

Он заверил меня в том, что попытается бежать как можно тише и что ни в коем случае нельзя издавать ни звука, даже дышать следует как можно тише. Потом он показал мне основное направление движения и побежал. Довольно медленно. Он почти шел «походкой силы». Но, несмотря на это, мне не удавалось за ним угнаться, и в скором времени он растворился во тьме впереди меня.

Оставшись наедине с собой, я обнаружил, что, сам того не замечая, набрал весьма высокий темп. Это меня поразило. Я решил попытаться как можно дольше его сохранять. Тут немного справа раздался сигнал — четыре совиных крика подряд.

Еще через несколько минут я опять услышал крик совы, теперь уже намного правее. Я повернул на сорок пять градусов вправо, и начал двигаться в новом направлении, надеясь, что остальные три крика этой серии позволят мне его уточнить.

Новый крик раздался почти в направлении того места, откуда мы начали бежать. Я остановился и прислушался. Совсем недалеко от меня послышался резкий звук, словно ударились друг о друга два камня. Я напряг слух. Послышалась целая серия тихих-тихих постукиваний. Потом раздался еще один крик совы, и я понял, что имел в виду дон Хуан, когда меня предупреждал. Этот звук был очень мелодичным. Он определенно звучал дольше и был мягче, чем настоящий крик совы.

У меня возникло странное чувство испуга. Живот сжало, как будто какая-то сила потянула меня вниз из средней части тела. Я повернул на сто восемьдесят градусов и начал полубежать-полуидти в противоположном направлении.

Послышался далекий слабый крик совы. За ним последовали еще три. Это был дон Хуан. Я побежал в их направлении. Судя по звуку, он находился от меня на расстоянии метров четырехсот, не меньше. Если он будет продолжать нестись в том же темпе, я очень скоро останусь безнадежно один среди этих холмов. Мне было непонятно, почему дон Хуан побежал вперед вместо того, чтобы кругами бегать вокруг меня, если ему так уж необходимо выдерживать этот темп.

Я обратил внимание, что слева от меня вроде бы тоже что-то движется. Я почти видел нечто на периферии своего зрения. Я был готов удариться в панику, но в мозгу молнией мелькнула отрезвляющая мысль: я не могу ничего видеть в темноте. Я хотел было прямо взглянуть в том направлении, но не сделал этого, опасаясь потерять набранный темп.

Из размышлений меня вытряхнул крик совы, донесшийся слева. Я не повернул на него, потому что это был, вне всякого сомнения, самый приятный и мелодичный крик, какой мне доводилось когда-либо слышать. Однако он не испугал меня. В нем было что-то очень привлекательное или, пожалуй, притягивающее, или даже печальное.

Потом слева направо передо мной очень быстро промелькнула темная масса. От неожиданности я поднял голову, оступился и с шумом налетел на какие-то кусты. Я упал на бок, и тут же в нескольких шагах слева от меня раздался мелодичный крик. Я встал, но прежде чем я успел двинуться дальше, раздался новый крик, более требовательный, чем первый, и неодолимо зовущий. Словно что-то требовало, чтобы я остановился и прислушался. Звук совиного крика был настолько протяжным и мягким, что все мои страхи прошли. Я уже почти остановился, как вдруг послышалась серия хриплых криков дона Хуана. Они, казалось, были ближе, чем в прошлый раз. Я подпрыгнул и побежал на них.

Через некоторое время слева в темноте снова появилось какое-то мелькание или пульсация. Это было нечто не столько видимое, сколько ощущаемое. Но в то же время я был почти уверен, что воспринимаю это нечто именно глазами. Двигалось оно быстрее, чем я, и снова промелькнуло слева направо, заставляя меня потерять равновесие. Но на этот раз я не упал, и это, как ни странно, вывело меня из состояния внутреннего равновесия. Я неожиданно разозлился, и эта неадекватность реакции повергла меня в панику. Я попытался повысить темп бега и хотел было крикнуть совой, чтобы дать дону Хуану знать, где я нахожусь. Но, вспомнив его предупреждение относительно молчания, не решился.

И тут мое внимание привлекло нечто ужасное. Слева от себя находилось что-то похожее на животное. Оно меня почти касалось. Я непроизвольно отпрыгнул и повернул направо. Я почти задыхался от страха. Он охватил меня настолько сильно, что в моей голове не осталось никаких мыслей, и я бежал в темноте так быстро, как только мог. Казалось, что мой страх был телесным ощущением. Мое состояние было весьма необычным. В моей жизни страх всегда строился на некоторой интеллектуальной основе и был обусловлен угрожающими социальными ситуациями или опасным для меня поведением людей. На этот раз, однако, страх имел совершенно новые свойства. Он пришел из неизвестной мне части мира и поразил меня в неизвестную часть меня самого.

Я услышал крик совы очень близко и немного слева. Точно его тона я не расслышал, но мне показалось, что это — дон Хуан. Крик не был мелодичным. Я побежал медленнее. Еще крик. С хриплым призвуком. Дон Хуан! Я побежал на звук немного быстрее. Третий крик раздался совсем рядом. Я различал перед собой темный массив то ли камней, то ли деревьев. Еще один крик. Я решил, что дон Хуан ждет меня, потому что мы находимся уже за пределами опасной зоны. Я подбежал почти вплотную к темной массе, когда пятый крик заставил меня замереть на месте. Я изо всех сил вглядывался в темную массу. Вдруг слева что-то зашуршало. Я повернулся и вовремя успел заметить какой-то черный предмет, который катился или скользил сбоку. Я судорожно вдохнул и отскочил. Раздался чмокающий звук, словно кто-то чмокнул губами, а потом от темного массива то ли деревьев, то ли скал отделилось что-то большое, черное и прямоугольное, похожее на трехметровой высоты дверной проем.

От неожиданности я вскрикнул. В течение секунды мой испуг был безграничным. Но секунду спустя я обнаружил себя ужасающе спокойным, пристально смотрящим на темную фигуру.

Насколько я мог отдавать себе отчет в своих реакциях, они были чем-то совершенно для меня новым. Что-то во мне тянуло меня к черному объекту, а что-то — наоборот, отчаянно сопротивлялось. Было так, словно я хочу как следует во всем разобраться, и в то же время — в истерике убежать прочь.