Эндрю Коллинз - Падшие ангелы

По всей видимости, древние иранцы связывали грифа не только со смертью тела, но и с медленным процессом просветления и преображения души после смерти, который доисторические общества постигали при помощи того, что сегодня мы называем опытом вне тела, или ОВТ. Парапсихологические исследования этого удивительного явления убедительно показали, что люди в состоянии клинической смерти часто испытывают ощущение, будто они покинули тело, а также воспринимают образы следующего мира и встречаются либо с умершими родственниками, либо со светящимися существами {330} .

Эти странные ощущения мы причисляем к современным и чисто психологическим явлениям, но древние шаманистические культуры всего мира всегда считали, что это похожее на смерть состояние может быть вызвано искусственно {331} . Для этого использовались наркотические вещества, сенсорная депривация или создание таких ситуаций, когда мозг приходил к выводу, что тело находится на грани смерти. Пытка огнем или водой, смертельный яд (когда имелось противоядие) или рискованные трюки, такие, как прыжок со скалы с привязанной к ноге веревкой, и другие подобные средства могли вызывать психологический шок, сходный с опытом вне тела. При этом проходящие через испытания люди надеялись совершить астральный полет, вступить в контакт с духами или увидеть другие миры.

Гриф считался символом смерти, и поэтому вполне вероятно, что древние индоиранские культуры призывали души этих гигантских птиц, чтобы они сопровождали их в путешествии в иные миры в поисках знаний, истины и божественного просветления. Тесная связь их верований с грифами, вероятно, послужила причиной того, что шаманы облачались в плащи из перьев и совершали обряды, которые должны были помочь им совершить астральный полет. И наконец, в тех случаях, когда умирал кто-нибудь из видных членов общины, они продлевали симбиоз с духом грифа при помощи экскарнации — в надежде, что его душа будет благополучно препровождена в другой мир.

Археологические свидетельства в виде вторичных захоронений и обряды экскарнации среди индоиранских культур дали основание предположить, что в древности культ грифа был широко распространен. Тем не менее фактов, относящихся к самому Ирану, было недостаточно, чтобы понять природу этого необычного культа мертвых и его возможную связь с легендами о падшей расе в религиозной литературе иудаизма. Для этого мне предстояло совершить путешествие через горные хребты Ирана, Ирака и Сирии к широким равнинам Анатолии, в окрестности древнего города Конья на юге Турции.

Именно сюда холодным ноябрьским днем 1958 года прибыла британская археологическая экспедиция под руководством специалиста по истории Анатолии Джеймса Меллаарта. Ученые намеревались исследовать огромный двойной курган, который местные жители называли Чатал-Хююк. Холм был покрыт дерном и сорняками, но преобладающие в этой местности сильные юго-западные ветры смели верхний слой почвы, обнажив явные признаки присутствия человека — разбросанные кирпичи из сырой глины, брошенные инструменты, осколки керамики и пятна серой золы. В то время археологи еще не знали, каким важным окажется их открытие: в 1961 году Меллаарт и его коллеги начали раскопки огромного города, целой сети святилищ и жилых зданий, принадлежавших неолитической общине, которая жила на этом месте приблизительно 8500–7700 лет назад {332} . Необыкновенное мастерство, отличавшее украшения, орудия труда и фрески, найденные в двойном кургане, указывало на то, что культура Чатал-Хююк находилась на высоком уровне развития в том, что касалось религии, образа жизни и искусства. Это была первая находка подобного рода не только в Турции, но и во всем мире. Ее уникальность подтолкнула многих ученых к выводу, что Чатал-Хююк поможет разрешить загадки, связанные с зарождением цивилизации Старого Света.

Во время раскопок, продолжавшихся с 1961 по 1964 г., среди многочисленных святилищ можно было увидеть изображения бычьих голов в натуральную величину с рогами, выступающими из оштукатуренных стен, и горельефы с леопардами в окружении орнаментов из трилистника. Стены зданий были украшены геометрическими или многоцветными узорами в виде двойных топоров, отпечатков ладони, ромбов, зигзагов и огромных круглых глаз красного или черного цвета. Все это теперь либо поблекло, либо перенесено турецкими властями в музей в Анкаре, где их можно увидеть и сегодня.

Однако самой удивительной загадкой Чатал-Хююка стали святилища, посвященные грифам, — именно они вызвали множество вопросов, связанных с необычными ритуалами, практиковавшимися на равнинах Анатолии в седьмом тысячелетии до н. э. Так, например, святилище VII просто поражает зрителя. Две стены помещения покрыты гигантской фреской с изображением семи грифов, размах крыльев которых достигает пяти футов. Они как бы застыли в полете, пикируя на тела шести маленьких, похожих на спички людей, четверо из которых изображены скрюченными, с прижатыми к груди коленями. Характерные лысые головы, короткие ноги и заметные гребешки птиц не оставляют сомнений, что это белоголовые сипы, прообраз Симурга из иранских мифов и легенд {333} . В другом святилище на фреске изображены человеческие фигуры, пытающиеся отогнать грифов, которые пикируют на труп.

В святилище VI находится, возможно, самая удивительная фреска, на которой изображены грифы и деревянные башни без крыш со спускающимися вниз наклонными лестницами {334} . В одном случае гигантские птицы сидят на вершине высокого сооружения, обрамляя своими сложенными крыльями человеческую голову. Рядом изображена такая же башня со схематичной перевернутой фигуркой человека без головы, на которую с двух сторон готовы наброситься грифы. У основания лестниц изображены две человеческие фигуры — вероятно, жрецов, — идущие прочь от башен. Каждый из них одет в юбку до колен, а верхняя часть их туловища прикрыта одеждой с треугольными наплечниками.

Нет никаких сомнений в том, что эта последняя фреска представляет собой схематичное изображение экскарнации — перевернутая человеческая фигурка без головы символизирует безжизненное тело, отданное на растерзание птицам, питающимся падалью. Высокие деревянные башни без крыш можно сравнить с дахманами, или Башнями молчания индийских парсов. Отделенная голова, вероятно, обозначает душу, которая отделилась от тела и начала путешествие в другой мир под защитой крыла или духа грифа — современные исследователи доисторической эпохи считают, что птица была женского рода {335} . Женские атрибуты грифа невозможно отрицать, поскольку на одной из стен святилища были обнаружены вылепленные из алебастра женские груди — в стенах позади них археологи нашли черепа белоголовых сипов, клювы которых выдавались вперед, образуя соски. На одной из фресок несколько раз повторяется изображение пышнотелой богини-матери, держащей новорожденного ребенка {336} . В святилищах встречается много женской символики, не оставляющей сомнений, что основу религиозных верований культуры Чатал-Хююк составляло прославление жизни, смерти и возрождения в другом мире.