Георгий Бязырев - Книга стихов

Поднялся ночью на дыбы —

И опустели две избы.

Разжег отцу и сыну кровь

Шатун по имени Любовь.

Шатун — безумная вдова,

Шатун — соседские слова,

Ходило Солнце шатуном

В тайге меж сыном и отцом.

В заимке — батя, в ските — сын:

Шатун развел их, словно клин.

И, выбирая час темней,

Они скользили порознь к ней…

5

Ночь приоткрыла хищный клюв

И хлопнула крылом,

Могильным холодом дохнув,

Взлетела над селом.

И, проплывая над избой,

В которой льют вино,

Ночь немигающей луной

Уставилась в окно.

6

… Сошлись враги — отец и сын.

Ножом размахивал один.

Другой хрипел: «То мстит она-а!

Айда вдвоем на шатуна?»

«Втроем — не жить!.. Шатун — беда, -

Отец поднял ружье — айда!

Айда, покуда жизнь мила.

Ударь, звезда, в колокола,

Звони, сосед, на всю весну,

И взвойте, ветры, на луну!»

…Они пошли — а чья вина? —

Отец и сын на шатуна.

7

По дробинам, по крови,

Как по наледи,

Вышло сердце для любви,

Вышло нА люди.

Над тайгой взошла с утра,

Сосны лапая,

Сердца алая гора,

Косолапая…

ЦАРАПУЧА И КУСУЧА

Вверх со лба сдувает челку

Непослушная моя,

Отдохнув в моих печенках –

На пенечке у ручья.

То хитро, а то колюче

Из кустов глядит она:

Царапуча и кусуча

Поцелуйная цена…

Я ПОДУМАЛ — ЭТО ТЫ

Я не помню, я не знаю

Милые твои черты.

Повстречалась мне другая,

Я подумал — это ты!

Обнимая ту, другую,

Я на том себя ловлю:

Это я тебя целую,

Это я тебя люблю!

Я ищу тебя и снова

Ошибаюсь, все кляня…

Обнимаешь ты другого,

Ужасаешься — не я!

+++

Ну конечно, бедность — не порок:

Бедность много хуже — мать порока!

К бедности стремится лишь пророк,

Посвященный в нравственность Востока.

Я ж привык в общагах ночевать,

Голодать, донашивать заплаты,

А за жизнь с женой такая плата —

Хоть рожай меня обратно, мать!

НАТАШКА

Как упругий парус лодки,

Дышит блуза в брызгах бус.

Натали, в твою походку

По уши влюбился Вуз!

А сегодня на свиданье

Ты к Сережке не пойдешь,

А в глазах такая тайна,

А в руках — такая дрожь…

Смотрит улица бедово

Каблучкам магнитным вслед:

Ах, Наташка Королева —

Первоклассный первоцвет!

А в квартире незнакомой —

Паганини, полумрак…

Чашка кофе, рюмка рома…

И профессор… Как же так?

Не отчислит он Сережку

И стипендию вернет…

А на блузке нет застежки,

А в груди — обида жжет.

Дома мама охнет тяжко

И не спросит: «Что с тобой?»

Вздрогнут плечики, Наташка,

Затрясутся над судьбой.

По щекам польют сережки,

Ничего не утая:

— Что я сделала, Сережка,

Мамочка моя-а-а…

+++

Обниму тебя, девчонка,

Уведу на сторону,

Где небесная воронка

Засосала ворона.

Отражает небо вечно

Землю вверх тормашками.

Будем мы парить беспечно

В поле под ромашками.

Будем вверх глядеть с тобою,

Дураки счастливые,

Обожженные любовью,

Солнцем

и крапивою…

КАРСЛОН

Карлсон любит маленьких ребят,

У которых молодые мамы,

У которых много зим подряд

Папки сочиняют телеграммы.

Сверху глянет — нет в семье отца,

Значит, Карлсон в этом доме нужен.

Принимай небесного жильца,

Карапуз, на свой печальный ужин.

Усыпит он быстро малыша,

Укачает добротой и лаской,

А потом, на локоны дыша,

И для мамы выдумает сказку.

Ну, а если к ночи быть звонку,

Карлсон, будто в чем-то виноватый,

В форточку ныряет, к позвонку

Позабыв прищелкнуть вентилятор…

Слышите? Жужжа по этажам,

В теплых лифтах Карлсоны летают,

Потому что многим малышам

Ой-ей-ей как папок не хватает!

НАДЮШКА

На берегу Вселенной, в скалах

Росла девчонка, как сосна.

И вверх ногами проплывала

У ног Надюшки тишина…

И внешность Нади, и манеры

Менялись с каждым годом вновь:

Надежда вытянулась в Веру,

А Вера — расцвела в Любовь!

Любовь зеленой хвойной мрией

Ждет плотника, что ей простит

Связь с небом, назовет Марией,

Чужого сына приютит…

+++

Пусть наша жизнь, как истина, побита,

Но и она нам что-то обещает.

Давай не будем пестовать обиды —

Лишь только слабый

боли не прощает!

Давай не будем «сыпать соль на раны»,

Припоминать измены и пороки:

Ведь тот, кто ищет друга без изъяна —

Тот обречен остаться

одиноким…

+++

Люблю ее, шальную, злую,

Клянущую мое жилье -

Порезанные поцелуем,

Пылают губы у нее!

Прощается, прощает громко —

Семья домой ее влечет…

У будущей той незнакомки

Все родинки —

наперечет!

+++

Не шейте платьев дорогих,

Не прячьте слез бессилия:

Вы не похожи на других —

И тем других красивее!

Я в лоб целую Вас, любя,

Далекая красавица:

О, как Вы портите себя,

Когда хотите

нравиться…

+++

О, женщины, я верил вам,

И боль была остра:

У молодого дерева

Чувствительней кора.

Хотя кору по-прежнему

Жгут контуры сердец,

Но сердцевина нежная —

В кольчуге из колец!

+++

Тебя в стихах, неровных, первых,

Я называл своей мечтой.

Но оказалось, слово «Верность»

Не зарифмуешь с «Красотой».

Не зарифмуешь лед и пламя,

Не зарифмуешь «Бязь» и «ять».

Пришел и мой черед понять:

С годами женщины и память

Нам начинают изменять…

+++

Она прошла стремительно и смело,

Прохожих красотой своей пленя.

Ей до меня сейчас совсем нет дела —

И тем она опять влечет меня.

Она прожгла характером, движеньем

Мой разум, душу, словно суховей,

Сверкая самым ценным украшеньем —

Улыбкой полудетскою своей!

И по вихрам моим, по сумасшедшим,

Как год назад, от чуба до виска

Опять течет той женщины ушедшей

Любимая

ревнивая рука…

+++

Чтоб в десятом, извиняюсь,

Втрескаться, как шпингалет? –

Я не в пятом классе, знаю,

Что любви на свете нет!

Да вы что, какие муки?

Просто с ней наедине

Мне мой голос, имя, руки –

Все не нравится во мне!

Как при ней мне выше ростом

Быть охота и сильней!..

Не любовь, нет, нет, а просто…

Черт какой-то тянет к ней!

+++

Я плыл с быстроглазой Аленкой

В глубокое море жарков.

Смеялись кузнечики звонко

Над сытым мычаньем жуков.

За нами скакала дворняга,

Гремели вовсю соловьи,

И вдруг у тупого оврага

Я настежь открылся… в любви!

Девчонке не стыдно заплакать,

В лесу раствориться бегом,

Но ей улыбалась собака

Глазами,

хвостом,

языком!

+++

Берег выгнут женской бровкой,

Море дышит молоком —

Я лечу над Рыбаковкой

Шоколадным босиком!

Я — задира!

Я — проказник!

Я — влюбляюсь без стыда:

Безрассудство — краткий праздник,

Недомыслие — беда!