Георгий Бязырев - Книга стихов

А холодные — сорной травою.

— Мама, листья шуметь перестали,

Где же листья: упали, устали?

— Листья добрые птицами стали,

Листья злые — травою восстали.

— Мама, мамочка, за синевою

Птичек тоже не видно на воле?

— Стали лучшие птицы зарею,

А плохие — недоброй травою.

— Мама, нету ветров непокорных,

Нету листьев и птичек проворных,

Для чего же травы столько сорной

Этой ночью, холодной и черной?

— Чтобы в зимнем хлеву этой ночью

Наша Зорька за бархатной щечкой

Превращала поляны и кочки

В молочко для тебя, мой сыночек.

ЛЕТО

На полчаса к нам возвратилось Лето -

Заставив плакать зиму, как вдову,

Кружит над бором и курлычет: «Где ты?»

А я машу в ответ: «Я здесь! Ау!»

Я заплутал в неведанных дорожках,

Невиданных друзей нашла душа,

Пока река играла на гармошке

Зеленых волн осок и камыша.

Я здесь — в стрекозах, в бабочках, в осоке,

Испачканный малиною зари,

Где караси, набравши воздух в щеки,

Из ряски надувают пузыри.

Я здесь — где сосны ударяют током,

Когда к ним прикасаешься легко.

Посмотришь вверх — глубоко-приглубоко,

Посмотришь вниз под землю — глубоко…

Здесь озеро откупорила утка,

И дятел, сбив со времени замки,

Передает морзянкой эха: «Утро!»,

Чтоб выключили лампы светлячки.

Я — в озере, набитом голубями,

Где вижу добрых облачных людей,

И девочек с чернильными губами,

На взлете превращенных в лебедей.

Я здесь — в росе, в кузнечиках, в синичках,

Где леший бродит, всех живых живей,

И дергает березку за косички,

Смеющийся от счастья муравей.

Креня крыло, кружит над лесом лето -

И плавя сосны всполохом огня,

Зовет, как мама: «Маленький, ну где ты?»

А может быть и, правда —

нет меня?..

РЫСЬ

Мне пожаловалась рысь:

— Лошадь перешла на рысь!

От обиды и со зла

Я на лошадь перешла!

ЛУЖАЙКА

Чтоб стать Лужайке верным Лужем, -

Кормить цветы, дарить шмеля —

Я должен развестись был с Лужей,

Оставив Луже — тополя,

Оставив пеночку и пену

Осенних, в оспинах, дождей,

Коклюшный кашель из полена,

Где жил приятель-лицедей.

Еще я должен был ей зиму,

Нам загс сказал: «Делить низь-зя!»

И я остался без озимых,

Без лыж, без снега — без ферзя.

Но я и без ферзя играю:

Когда у вас на лужах лед -

Сверчкам и пчелкам вытираю,

Испачканный в варенье

рот…

ОХОТА

Мы с тобою спали-ели,

Как собаки спаниели.

Нам теперь опять охота —

На охоту…

В ЖЕЛТОЙ ЖИЛЕТОЧКЕ

Деревца зеленые потОпали,

Дружною толпою на юга.

Вместо них пришли кусты и тОполи,

Встали, словно желтые стога.

И висит звезда моя над пашнею,

Как давно созревшее зерно.

Говорю ей: «Падай!»

Только страшно ей,

Отвечает: «У тебя темно…

У тебя там масло, как положено,

Аннушка пролила под трамвай,

Облака из сливочных мороженных

Улетели на курортный рай.

А еще к тебе стучится веточкой

По ночам подружка — из берез,

В желтой продуваемой жилеточке

Для слез…»

ЛЕВЕНГУК

Сквозь волшебный прибор Левенгука

Я увидел тебя, моя мука,

И писца, что писал в свой папирус,

Оказалось — он тоже был вирус.

ЗАХЛЕСТНУЛО

В Землю хлещет, как из крана,

Бесконечная река —

Туча сеет океаны,

Листья, звезды, облака.

Дождь — счастливый, я — горячий,

Ты — холодная, как нос,

То ль смеешься, то ли плачешь,

То ль целуешься взасос!

Ливень хлопает в ладоши,

Пляшет, топает, гремит

И на туче заполошной

Поджигает динамит.

Что другого любишь — враки!

Захлестнуло нас волной,

Губы спелые, как маки,

Закружились надо мной!

СКУЛЬПТОР

Тоскует глина по рукам моим,

Грустят ладони по любовным чувствам,

И девушки летают, словно дым

Ольховый, над шедеврами искусства.

Я ухожу в Небесную купель,

Я не поддамся алчным искушеньям,

И чтоб достичь свою земную цель,

Я стану вновь туманом и мишенью…

Внизу, на переплав в Тартарары,

Летят со стоном роботы из глины,

Поют небесных ангелов хоры

Над вздыбленной и рухнувшей долиной.

Так Высший мир, поднявшись на ребро,

Сметает вниз полулюдей планеты.

Парят над бездной те, кто нес добро

И соткан был из творчества и света…

ОДИНАКОВО НЕПОХОЖИЕ

Одинаково непохожие,

Одинаково одинокие,

Мы проходим. Мы только прохожие —

Мы проходим уроки высокие.

Из миров мы проходим в мистерии,

Из страданий идем в сострадание,

Из идей, из метафор — в материи,

В дым камланий, шумы мироздания…

Под студеными космами Космоса,

Под гипнозами, гримами, гимнами —

Мы проходим без карты, без компаса:

Мы проходим любовь Невзаимную…

На планетах мы только прохожие.

Мы — не мы, мы — сомнамбулы Божии.

Мы проходим то мимо, то мимами

Сквозь немые умы свои мнимые.

Сквозь массовки, масонские ложи и —

В темень темечка, в тело прихожее

Одинаково непохожие,

Одинаково нелюбимые…

БЕССМЕРТИЕ

Отложи перо с бумагой, слышишь?

Пусть чисты тетради будут впредь,

И тогда все то, что не напишешь –

Никогда не сможет умереть!

ВЫСОКОВОЛЬТНАЯ ЗВЕЗДА

Взлетают, как сороки, лужицы —

Несутся кони за дворы

К реке, где грозы глухо тужатся,

Рождая звездные миры.

Мальчишки с радостными лицами

Пригнулись к гривам — повезло! –

К ним горизонт летит Жар-птицею,

Креня багровое крыло.

И я вот так пронесся отроком

К реке, пылающей огнем.

Я управлял веселым окриком

Землей и небом, как конем.

Где конь мой мчался, как видение,

Задев на небе провода,

Там излучает вдохновение

Высоковольтная звезда.

И луч ее пронзает сердце мне.

И Сам Архангел пред зимой

Не воздух, а Сиянье Севера

Налил в воздушный

замок мой!

ПЕРО

Я принесу из чащи

От ворона перо

Чтоб мне писать им чаще

Про мудрое добро.

Еще я срежу вербу,

Подружке подарю,

Чтоб в ней окрепла вера

В весеннюю зарю.

Пусть веточка не знает,

Что сломана она —

Как фея расцветает

У зимнего окна…

В ПАРКЕ

В золоченой клетке парка

Рай земной деревьям создан,

Их подрезанные крылья

Не взлетают в небеса.

Не поют деревья песен,

Только нянчат в птичьих гнездах

Перебитые надежды,

Разоренные леса.

Вдруг из зарослей акаций

Звук ударил из гармошки.

Долгой нотою тягучей

Щебетал и плакал звук…

И скульптурная Венера

Ожила — и по дорожке

Убежала в рощу сосен,

Отбиваться там от рук…

БАБОЧКИ

Еще закаты алой бражкой

Прелестных фей сбивают с ног,

И бабочки в ночных рубашках

Еще летят «на огонек»,

А мне уже не скучно с тенью.

И тень моя поет о том,

Как кто-то бабочкам колени