Елена Магазева - Сны

Довольно! Одели тряхнула головой, по щекам ее катились слезы. Это еще одна способность Одели − видеть жизнь глазами другого человека и чувствовать его боль. Как же так может быть, что ребенок совсем один и никому не нужен. Она подошла к нему. Он испуганно таращился. Одели уже знала, что у него нет мамы.

− Ты хочешь есть? – спросила она ласково. Он закивал.

– Пойдем со мной − она протянула ему руку. Он положил в ее ладонь свою грязную ручонку и поднялся с земли.

− Не бойся, я не причиню тебе зла.

Одели знала, что он боится, и попыталась передать ему свое чувство заботы и нежности, чтобы успокоить его.

Она слышала раньше о детском приемнике для детей сирот и решила отвезти его туда.

Когда они приехали, мальчик не знал своего имени, сколько ему лет, и где его мама. Как оказался на улице он тоже помнил смутно. Помнил только, что жил у тети. Она привела его к тому месту, где нашла его Одели, и оставила его там. Больше он ее не видел.

Одели знала, что могла бы найти ее через другое измерение, но она знала так же и то, что эта женщина не его мать. Когда ребенка увели, Одели решила перенести деловую встречу и ехать домой. Дорогой она думала, как же можно оторвать ребенка у матери и бросить в жизнь, которой он не знает. Никто его не научил любви, его бросили как ненужную вещь. Какое это для него потрясение. Бедный, бедный мальчик. Он даже имени своего не знает. Одели была очень расстроена.

Одели была молода. Невысокого роста. Стройное и крепкое тело, длинные густые темно-каштановые волосы немного вились, прямой нос, красивые губы и большие темные глаза, обрамленные густыми ресницами. Она была не то чтобы красивой, но в ней было очарование, которое светилось изнутри. Она была терпелива и доброжелательна к людям. Ее способность проникать в подсознание и видеть жизнь в другом измерении проявилась еще в детстве. Она удивляла своих родителей проницательностью, сверхзнанием и умением передавать мысли. Особенно это чувствовала ее мать. Существует очень обостренная связь между ребенком и матерью. Расстояние и годы ничего не меняют. Одели была единственным и любимым ребенком в семье. Для ребенка так важно познать любовь и заботу матери. С чувством защищенности у него формируется ощущения счастья. Ребенок готов делиться тем, чем он наполнен. Ему кажется, что жизнь чудесна, но если родители сами не «дополучили» любви и это наложило на них отпечаток, им трудно дать любовь детям. Их состояние неудовлетворенности чувствуется детьми. Когда ребенок недополучает любовь, он старается ее заслужить. Хорошим поведением. Хорошими оценками. Такой ребенок понимает, что его просто так никто любить не будет. Любовь надо заслужить. Вырастая такой недолюбленный ребенок, выбирает сценарий поведения угодничать другим людям. Он научился такому поведению в своей семье – ставить других людей выше себя. Обслуживать чужие интересы, подавляя свои желания. Игра в «хорошую девочку» и в «хорошего мальчика разрушает личность. Любая ссора родителей, плохое настроение эхом отзывается в душе ребенка и откладывается в памяти из разряда гнетущих чувств. В детстве формируется мироощущение, и закладываются способности ребенка. Ребенок учится у своих родителей. Он учится развивать свои способности и получать результат. То, что он переживает в детстве, во многом определяет его дальнейшую жизнь. Ребенок, потеряв самое дорогое – любовь матери, может вырасти с чувством, что он всегда будет терять самое дорогое. Это отпечаток, который навсегда останется в его разуме, порождая разные мысли: «это невозможно», «я не достоин».

У взрослого человека, его психологическое равновесие может определять психологическая травма в младенческом возрасте. Нужно ли таким повзрослевшим детям винить своих родителей? Скорее всего, они сами были жертвой недолюбленности.

Одели решила пойти к океану, чтобы снять напряжение. Войдя в воду и отплыв от берега, она почувствовала, как ее одолевает ужас. Ей казалось, что океан стонет и плачет как ребенок, как миллионы детей, взывающие о помощи. Она поспешила выйти из воды.

Ночью ей не спалось, она ушла в другое измерение с одним вопросом. «Почему»? Что я могу для них сделать? Она возвращалась в прошлое этих детей и видела, как их бросают, или они сами убегают из дома, потому что жизнь их была невыносимой, и они предпочли бродяжничать. Она видела их муки, страх и слезы. Непонимание происходящего и желание, чтобы их любили и заботились о них. Она видела, как переживаемые ими события накладывают свой след на их безрадостное будущее.

«Почему это вдруг обрушилось на меня? Я понимала, что, имея свой дар, я должна буду его применять. Но я не знаю, что я могу сделать для этих детей. То, что я увидела – ужасно! Я не могу от этого отмахнуться. Это вошло в мою жизнь, я не смогу уйти от этого. Я призвана работать над этой проблемой. Но я ничего не знаю о детях! Я должна применить все, чему научилась, у меня есть мой дар. Я должна помочь им изменить жизнь к лучшему. Я буду стараться. Я знаю, что я сделаю»!

Одели видела в другом измерении как кино замедленного действия то, что ей предстояло. Она почувствовала в себе силы и умиротворение. Сквозь сознание все еще пробивался ужас, но она знала, что это последствия пережитого, и это не может быть использовано для созидания. Ей нужно равновесие и вера. Вера как стержень, который держит человека. Не важно, сколько раз человек упал, важно, что он нашел в себе силы подняться и вновь обрести веру. Одели уснула, полная спокойствия и решимости. Во сне она слышала счастливый детский смех и видела малышей, бегающих и играющих в мяч на лужайке. Чуть поодаль сидели их счастливые мамочки и улыбались. Один малыш подбежал к своей маме и обхватил ее за шею. Она бережно прижала его к груди, ласково поглаживая по голове. Одели увидела лицо мальчика, глаза его были грустны, а лицо испачкано. Это был тот самый мальчик, которого Одели отвезла в детский приемник.

− О, милый мой! – Одели проснулась и села в постели.

Утро было хмурым, похоже, что скоро пойдет дождь. Погода никогда не влияла на настроение Одели, а дождь ей даже нравился.

Она приехала в детский приемник. Ее проводили в кабинет заведующего. Это был небольшой кабинет, с окнами, выходившими куда-то на крышу. Справа стоял стол с аккуратно сложенной стопкой бумаг. У стены напротив большой шкаф с ячейками, в которых, вероятно, хранились документы. Заведующий был молодым, худощавым человеком. У него были большие внимательные глаза. От него исходило что-то доброе.

− Я хотела узнать о мальчике, которого привезла вчера. Как он?

− Он в порядке. Ребенок попал в другую среду и ему нужно время, чтобы адаптироваться. Мы также пытаемся найти его родителей.